Доктор для следователя - Алиса Север

на стене? Скрип половиц? Если мы по каждому чиху будем бегать к ван Моррету, он решит, что я просто ищу внимания. Или того хуже — пытаюсь отвлечь его ложными тревогами. Давайте сохраним это между нами.

Лорд выглядел неубежденным, но Гарс, после недолгой паузы, тяжело кивнул. Он понимал логику: лишние проблемы никому не нужны.

Это шаткое перемирие длилось ровно до полудня. Я как раз заканчивала перевязку молодому подмастерью, обжегшему руку о перегретый энергокристалл, когда дверь в лечебницу распахнулась с такой силой, что стекла задребезжали.

В проеме стоял Кален ван Моррет. Его плащ был накинут на одно плечо, словно он вышел посреди какого-то важного дела. Лицо — маска сдержанной ярости. Его взгляд, холодный и острый, как скальпель, мгновенно нашел меня в полумраке палаты.

Борг, стоявший рядом, замер с банкой мази в руках.

— Труннодини, — голос Калена прозвучал тихо, но отрезающе. — Ко мне. Сейчас же.

Я медленно отложила бинты, сняла перчатки и подошла к нему, чувствуя на себе взгляды всех присутствующих.

— Следователь, какой неожиданный визит, — произнесла я с наигранным спокойствием. — У нас тут как раз...

— Мне доложили, что вы устроились на работу, — перебил он, не повышая тона, но каждое слово било точно в цель. — Вопреки моему прямому приказу оставаться в жилище.

— Приказ гласил «не покидать жилище без сопровождения», — парировала я. — Я всегда под сопровождением. А труд, как известно, облагораживает. И, если честно, спасает от того, чтобы сойти с ума в четырех стенах.

Он сделал шаг вперед, и пространство между нами сжалось, наполнившись напряжением.

— Вы играете с огнем, — прошипел он. — Пока вы здесь перевязываете царапины, на улицах города оружит убийца. Ваше место — под защитой, а не... здесь. — Он с презрением окинул взглядом скромную обстановку лечебницы.

— Моя защита — вот они, — я указала на Гарса и Лорда, стоящих у входа как вкопанные. — И моя работа — это то, что сохраняет мне рассудок. А здравомыслящий свидетель вам, полагаю, нужнее, чем истеричка, воющей в запертой комнате.

— Ваше здравомыслие под вопросом, — холодно бросил он. — Раз вы решили, что ваши прихоти важнее безопасности и хода расследования.

— Мои «прихоти» держат меня в контакте с реальностью, следователь! — не выдержала я, и мой голос впервые зазвучал с искренней горячностью. — Пока вы строите теории в своем кабинете, я здесь вижу живых людей! И кто знает, может, именно здесь, среди этих «царапин», я замечу что-то, что упустила ваша магия!

Мы стояли друг напротив друга, как два дуэлянта. Воздух трещал от непроизвольно высвобождаемой магической энергии. Борг и пациенты застыли, боясь пошевелиться.

Кален изучал мое лицо, его взгляд выискивал следы паники или лжи. Но он видел лишь усталую решимость.

— Вы ставите под удар не только себя, но и моих людей, — наконец произнес он, и в его голосе послышалась усталая нота.

— Тогда дайте мне больше свободы действий, а не запирайте в золотой клетке! — выдохнула я. — Используйте меня как ресурс, а не как хрупкую безделушку, которую нужно убрать с полки, чтобы не разбилась.

Он отвернулся и несколько секунд смотрел в стену, словко разглядывая там какую-то невидимую схему.

— Хорошо, — неожиданно коротко бросил он. — Вы можете работать. Но, — он обернулся, и его глаза снова стали ледяными, — стражи будут сопровождать вас не только до дверей, но и находиться внутри. И при малейшем намеке на опасность, при малейшей тени, которая вам «покажется», вы немедленно возвращаетесь. И на этот раз — под замок. Ясно?

Это была не победа. Это была капитуляция с условиями.

— Ясно, — кивнула я.

Он развернулся и ушел, не оглядываясь. Гарс и Лорд выдохнули с таким облегчением, будто только что избежали казни.

Борг медленно подошел ко мне, почесывая затылок.

— Напористая ты, девка. Следователю из Ковена грубишь. Уважаю.

Я не ответила, глядя на захлопнувшуюся дверь. Я выиграла право дышать. Но цена оказалась высокой. Теперь он знал, что я могу быть непокорной. И я понимала — в следующий раз его терпение лопнет. А ощущение ледяного взгляда в спину никуда не делось. Оно лишь стало острее.

Глава 30

Неделя тянулась в напряженном, но привычном ритме: лечебница, дорога под бдительным оком стражников, тревожное ощущение незримого наблюдения, которое стало почти фоном. Я уже почти убедила себя, что мне всё мерещится.

Мы с Лордом возвращались с рынка, неся сумки с свежими травами и кореньями. Я заказала новые поставки для лечебницы — Борг, скрипя сердце, одобрил мой список. Я шла, размышляя о пропорциях успокоительного отвара, как вдруг резкий, как удар хлыста, женский голос прорезал уличный гул:

— Мариэлла? Боги! Не может быть!

Я замерла, почувствовав, как кровь отливает от лица. Этот голос. Низкий, властный, с привычными нотами вечного недовольства. Он будил в памяти образы высоких залов, духоты бальных платьев и ледяного презрения.

Я медленно обернулась. Из роскошной закрытой кареты, остановившейся рядом, высунулась женщина в элегантном возрасте. Её лицо, когда-то красивое, теперь было испещрено морщинами высокомерия. Платье из тяжелого шелка, идеальная прическа, холодные, изучающие глаза. Тетя Алиана. Сестра моей — вернее, Мариэллиной — матери.

Лорд насторожился, его рука легла на эфес шпаги.

— Гражданка, вы знакомы? — тихо спросил он.

— К сожалению, — прошептала я в ответ.

Алиана уже вышла из кареты, не сводя с меня пристального, шокированного взгляда. Она окинула меня уничижительным взглядом — с ног до головы, от простого платья до корзинки с грязными кореньями в руках.

— Так вот где ты пропадаешь! — её голос звенел от возмущения. — Мы думали, ты в какой-нибудь хижине сгинула с тем бродягой! А ты... — она с отвращением скривила губы, — ...в городе. И в таком виде! Ты позоришь имя аль Морсов!

Внутри меня всё закипело. Гнев, который копился годами в памяти Мариэллы, смешался с моим собственным, докторским, неприятием такой наглости.

— Имя аль Морсов меня больше не касается, — ответила я холодно, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Я сама зарабатываю на жизнь. Честным трудом.

— Трудом? — она фыркнула, будто услышала нечто неприличное. — Ты пахнешь... травами и грязью. Ты что, в услужении у какого-то лекаря? Нашла себе занятие по статусу!

— Я — лекарь, — поправила я её, выпрямив спину. —