Архив тети Поли - Ирина Кизимова

— Каждую неделю мы сдаём тесты, иногда по их итогам нас забирают в семьи.

— Света, прекрати докучать благотворителям! — резко прервала её подошедшая воспитательница. — Поди порисуй вместе с Варварой. — она мельком глянула на гостей и поспешила закрыть дверь.

— Я смогу пообщаться с детьми после разговора с вашим управляющим? — спросила тётя Поли, которую тоже насторожили слова девочки.

— Если Семён Поликарпович позволит, мы дадим вам поговорить с детьми, хоть это и нежелательно.

— Странно! В нормальных приютах мне с радостью разрешают общаться с малышнёй. Вы что используете наказания розгами? — нахмурилась старушка, буравя воспитательницу подозрительным взглядом.

— Простите за грубость, Елизавета Алексеевна, но в нашем приюте проживают лишь одарённые дети. Многие из них не контролируют свои способности и могут ненароком навредить почтенным господам. А мы не хотим этого допустить.

— Мой поверенный прекрасно владеет магией и в случае чего сможет без вреда для обеих сторон уладить любое досадное недоразумение.

— Я не в праве решать этот вопрос…

— Так, где там ваш начальник? С вами я уже достаточно поговорила.

— Прошу сюда.

Она замерла и постучалась в светлую деревянную дверь, что была будто недавно установлена, поскольку ещё пахла свежей древесиной.

— Семён Поликарпович! — позвала начальника работница. — К вам можно? Прибыли благотворители.

Внутри кабинета послышался скрип, топот ног, а затем дверь резко отворилась, явив взорам посетителей растрёпанного мужчину средних лет. Он поправил очки на носу, с интересом разглядывая тётю Поли.

— Вы и есть наш благотворитель, милейшая госпожа?

— А вы будете любезней своей работницы. Ей стоит поучиться хорошим манерам!

— Простите невежество Глафиры, мы совсем недавно открыли Фонд и даже не надеялись, что нас посетят так внезапно. Прошу, проходите в мой кабинет. — он открыл дверь, пропуская нежданных гостей внутрь. — К сожалению, у меня лишь одно кресло, вы не будете против постоять, молодой человек? Прошу присаживайтесь, госпожа?..

— Елизавета Александровна. Сами мы не столичные, приехали из Пермской губернии погостить у моей хорошей подруги Анны Павловны. В мои планы не входило оставлять капитал Демидовых в Петрограде, но ваш Фонд показался мне занимательным.

— Позвольте полюбопытствовать, как вы узнали о нас? Видите ли, мы не давали никаких благотворительных обедов, не ставили кружек для пожертвований. О Фонде знает лишь ограниченный круг наших частных благодетелей, силами которых приют ещё существует.

— Мы с подругой — госпожой Строгановой очень любим театр! Там и познакомились с милейшей домохозяйкой Сухаревых. Она порекомендовала мне поддержать ваш молодой Фонд. Редко встретишь человека готового позаботиться об одарённых детях. Мы на днях отбываем из Петрограда, посему решили не терять времени и сразу поехать к вам.

— Ох, я слышал о семейной трагедии в доме Сухаревых. Не передать словами, как печально, когда дети уходят вслед за родителями. Вы собираетесь на похороны?

— За кого вы меня принимаете⁈ — показательно нахмурилась тётя Поли, тут же смягчившись. — Разумеется, я почту память усопшей. А вы собираетесь присутствовать?

— Я глубоко скорблю об уходе Марии Михайловны, но не могу позволить себе покинуть приют на долгое время.

Тётя Поли хотела было надавить на совесть, но вовремя вспомнила, что им тоже придётся идти на похороны. Если кто-то из местных там будет — их маскарад раскроется. Лучшим решением было давить на жалость и плачевное состояние приюта, дабы потом был шанс вернуться, если всплывут новые подробности.

— Дела настолько плохи, что вам приходится заниматься воспитанием детей самолично? Не хватает персонала?

— Сказать по правде, Елизавета Александровна, мы едва сводим концы с концами. Господь послал вас свыше. Мы будем благодарны любой помощи.

— Насколько я знаю, детьми с даром обычно пренебрегают при усыновлении и удочерении, как обстоят дела в вашем приюте?

— Вы правы, дети с сильным даром довольно опасны, чаще забирают, например, слабых телепатов.

— Ваша воспитанница давеча сказала нам обратное. Дети с сильным даром часто покидают приют.

— Малышка, вероятно, не так выразилась. Но иногда, нам и правда, везёт, и одарённых забирают в семьи.

— Что ж я бы хотела внести свою лепту в будущее детей.

— Мы будем благодарны вашей помощи.

— Мне бы хотелось проверить ваши документы и посоветоваться с моей госпожой прежде, чем разговор затронет финансовую часть. — вмешался в беседу Герман. — Как поверенный семьи Демидовых я обязан всё тщательно проверить.

— Конечно-конечно. Минутку. — мужчина залез в ящик стола, перебирая бумаги, пока не выудил нужную. — Прошу изучайте.

Герман опустился на колено рядом с тётей Поли, дабы она тоже могла видеть написанное. Оба на несколько минут погрузились в чтение, а в архиве появился ещё один важный документ.

— На первый взгляд всё в порядке. Мы подготовим бумаги как можно скорее.

— Семён Поликарпович, могу я пообщаться с детьми? Во всех приютах, куда идут мои отчисления, я знаю многих воспитанников. Ваш ведь не грозится стать исключением?

— Сейчас дети на вечерней трапезе, мы можем заглянуть к ним, но прошу, не…

— Не беспокойтесь, я не буду отвлекать малышей. Хочу лишь глянуть на условия содержания.

— Хорошо, я пойду с вами.

В небольшой полутёмной столовой разместилось около трёх десятков детей разных возрастов, они молча ели, уткнувшись в тарелки со скудным ужином. Тётя Поли пробежалась по ним быстрым взглядом, а Герман напротив старался не смотреть в сторону ребятишек. Они не стали отвлекать воспитанников от еды и, попрощавшись с начальником приюта, двинулись в сторону выхода.

Но не успели переступить порог, как тётю Поли остановила слабенькая детская рука, замершая на складках плаща.

— Милая, я могу чем-то помочь? — повернулся старушка к маленькой девочке.

Малышка напротив была совсем худенькой и хрупкой точно фарфоровая кукла с тонкими, жидкими блондинистыми волосами, на вид ей было и пяти. Она протянула зажатый в другой руке рисунок угольком и прошептала что-то одними губами.

— Благодарю, милая. — рисунок оказался в руке, а сама тётя Поли наклонилась ближе. — Ты хочешь нам что-то сказать?

Та вновь повторила фразу, не произнося ни звука.

— Варвара! — девочка никак не отреагировала на зов, продолжая смотреть большими карими глазами на тётю Поли, шепча что-то губами.

— Простите ради Бога! Этот несчастный ребёнок всё время норовит выйти погулять. — подхватила девочку на руки подошедшая воспитательница, но та лишь искривила лицо и беззвучно