Кабы я была царица... - Вера Колочкова

– Нет, не сижу, Вера Константиновна. Я в этом смысле тоже, как вы говорите, отсталая. У нас и компьютера даже в доме не было… И все же я на вашем месте не драматизировала бы так ситуацию. Ну, такой вот он, ваш Славик… Образуется, Вера Константиновна! Со временем все образуется…

– Да? Вы правда так думаете, Сонечка? Послушайте… А может, вы его как-то… попробуете расшевелить, а?

– Я? А как?

– Ну, на свидание пригласите… В кино…

– Ой, ну что вы… Я этого не умею. Наверное, надо, чтоб он сам…

– Да это понятно, что сам…

Они вздохнули в унисон, понимающе переглянувшись. Отпив из своей чашки, Вера Константиновна осторожно поставила ее на блюдце, посмотрела на Соню грустно и немного критически:

– Действительно, чего это я… Вы и сами-то, Сонечка, я смотрю, не особо ногами по земле ходите. Тоже все в облаках витаете, да? Вчера утром мимо меня прошли и не поздоровались даже. И лицо у вас было такое… Как бы это сказать…

– Глазами вовнутрь повернутое?

– Да-да! Точно! Именно так! Именно внутрь повернутое! И что это с вами, с молодыми, нынешнее время творит, не понимаю… – грустно улыбнулась она, – одни, смотришь, наоборот чересчур наглые да развязные, палец им в рот не клади, откусят и разжуют с аппетитом, а другие, как ты с моим Славиком… Прямо обидно и несправедливо как-то, ей-богу!

– Ничего. Мы и такими поживем, Вера Константиновна. Не переживайте.

– Да как, как за вас не переживать-то? Как вы жить будете? Как семьи устраивать, детей рожать? Не в Интернете же вы их рожать станете? Нет, ты не понимаешь, Сонечка! Это же беда, беда настоящая! И мне беда… Целыми днями одна, одна, даже поговорить не с кем… Ты заходи ко мне, Сонечка! Просто так заходи, даже и без надобности какой. Хорошо?

– Хорошо, Вера Константиновна. Можно я позвоню?

– Да звони, конечно. Телефон там, в прихожей…

Залпом допив остывший чай, Соня прошла в прихожую, сняла трубку со старенького аппарата, потерла задумчиво лоб, выстраивая в памяти цифры Викиного домашнего номера телефона. Дверь в Славикину комнату была открыта настежь – согнувшись тощей спиной, он сидел в кресле перед компьютером, ритмично покачивал головой в наушниках, как заведенная механическая игрушка. Действительно, шла от него волной странная и немного колючая отрешенность, можно сказать, воинственная даже. Вроде того – не подходите ко мне. Я весь там, и мне там хорошо, и не трогайте меня, ради бога!

Она даже дверь осторожно в его комнату прикрыла, чтоб не мешать своим разговором. А вдруг в трубку кричать придется? Связь с Викиным северным далеким городом часто плохой была. Да и дозваниваться приходилось подолгу…

На этот раз все на удивление пошло хорошо – и длинные далекие гудки полились в трубке приглашающей музыкой, и Викин голос прозвучал так ясно и отчетливо, будто она находилась совсем рядом, за стенкой.

– Сонька! Сонька, это правда ты? О господи… Как хорошо, что ты сама меня набрала! А я звоню, звоню вам, никто трубку не берет… Что случилось-то?

– Да ничего, Вик! Ничего не случилось! Просто я от Томочки переехала, теперь я в квартире Анны Илларионовны живу! Ну, помнишь Анну Илларионовну, ту старушку, которая обещала Томочке квартиру по завещанию оставить?

– Помню… Помню, конечно!

– Ну, вот… Анна Илларионовна умерла недавно…

– Ой, Сонька… Так это ж… Это же просто здорово…

– Что – здорово? – опешила Соня. – Что Анна Илларионовна умерла?

– Да нет! Здорово, что ты там живешь! Вадим про эту квартиру ничего не знает… Ты даже не понимаешь, Сонька… Это же спасение для меня! Забери меня отсюда быстрее, Сонька…

Трубка вдруг всхлипнула в Сониных руках и замолчала, и Соня подула туда нерешительно – связь, что ли, прервалась?

– Але… Вик, ты где? Ты слышишь меня? Что случилось, Вика?

– Ой, да сейчас, погоди… Я в себя приду… – икающим надрывно голосом произнесла Вика. – Соньк, мне надо срочно как-то сваливать отсюда… Срочно! У меня Вадим хочет Сашеньку отобрать…

– Как отобрать? Зачем отобрать? Да объясни толком!

– Сонь, я потом тебе все объясню, ладно? Ты даже не представляешь, в какое я дерьмо вляпалась! Соня, мне срочно, просто срочно нужны деньги на билет! Я к тебе прилечу, хорошо? Главное, Вадим твоего нового адреса не знает… Я спрячусь пока у тебя, а там видно будет! Ты прямо сегодня вышли мне денег на билет, а? Или нет, не высылай, у него же тут все схвачено! Ты лучше сама за мной приезжай! И сразу билеты купи на обратную дорогу, чтоб в один день обернуться!

– Что, все так серьезно, Вик?

– Да серьезнее некуда!

– Но… Но у меня отпуск по графику только через месяц будет… Меня раньше не отпустят, Вик! Да и денег у меня нет…

– Найди, Соня! Найди денег! Я тебя умоляю! – захлебнулась в слезной истерике на том конце провода Вика. – Ну, ты сестра мне или кто? Мне же больше не к кому за помощью обратиться! Пожалуйста, Соня… А денег у Томки попроси!

– Вика, не плачь… – испуганно пролепетала в трубку Соня, сама чуть не зарыдав от полной растерянности. – Я придумаю что-нибудь… Я обязательно что-нибудь придумаю! Я займу… А у Томочки точно денег нет – она сама недавно сказала, чтоб я у нее не просила… Живи, говорит, теперь сама… Вик, а сколько билет стоит?

– Не знаю… Если на самолет, то тысяч десять, наверное.

– Это что, в один конец?!

– Ну да…

– А на поезд?

– Да не знаю я, Сонь! Ну, дешевле, конечно… Сонь, поездом долго-о-о! – хрипло-надрывно провыла в трубку Вика и снова заплакала так, что у Сони мороз пошел по коже – никогда раньше Вика так не плакала… Нет, она слышала, конечно, некоторую нервозность-убитость в ее голосе во время их редких телефонных переговоров, но чтоб Вика вот так плакала – это было совершенной для нее неожиданностью. Красавица Вика, строптивица Вика, или, как говаривала Томочка, свис то пляс ка Вика…

– Вик, перестань, пожалуйста! Не пугай меня! Я понимаю, что долго… А давай так! Я за тобой приеду поездом, а обратно мы с тобой на самолете улетим! Только не плачь, пожалуйста… Я боюсь…

– Ла… ладно! – изо всех сил пытаясь сдержать рвущиеся наружу рыдания, икнула Вика в трубку. – Ты мне только позвони, как у тебя все получится с билетами! Только сегодня уже не звони! Не дай бог, на Вадима нарвешься…

– Я позвоню! Обязательно позвоню! И приеду! Я все сделаю, Вик! Обещаю!

– Ага… Я жду тебя, Сонь…

– Все, до встречи! Все будет хорошо, Вика!

Прокричав последние бодренькие слова в трубку, она аккуратно положила ее на рычаг, постояла еще какое-то время, пытаясь прийти в себя. То есть соотнести себя с новыми трудными обстоятельствами, в которые надо было входить-вплывать, хочешь ты этого или не хочешь. Потом подняла голову, огляделась испуганно, словно недоумевая, как она здесь оказалась. Странно даже, что все, как и было, осталось на своих местах – вон Славик сидит себе, уставившись в экран компьютера, чуть покачивается под музыку из наушников, плавает в своей колючей воинственной отрешенности, вот Вера Константиновна застыла на пороге кухни, глядит на нее с искренним сочувствием: