Я - самый крутой попаданец - Константин Фряг

Несмотря на то, что мой наряд уже значительно поизносился, я всё ещё не решался сменить протёртые, в некоторых местах уже и до дыр, джинсы на местную одежду, которая казалась мне ужасно неудобной. Сама же эльфийка носила простые кожаные сандалии на завязках, зелёные шоссы, заканчивающиеся чуть выше колен и спереди подвязанные к поясу, такого же цвета короткую шёлковую тунику, притом, судя по всему, прямо на голое тело, более того, брэ она не надевала вовсе, то есть часть её изящных бёдер была оголена, что среди людей считалось крайне вызывающим нарядом, подобное могли позволить себе только волшебницы. Её лёгкие золотистые волосы были острижены чуть выше плеч, они казались невесомыми и развевались от малейшего дуновения ветра, подобно нитям паутинок. В её гибком теле угадывалась немалая, для девушки её размеров, сила, сложением, она скорее, напоминала легкоатлетку. Но больше всего запоминались большие бледно-голубые, живые глаза Сеаллад, в них всегда читалось любопытство и лёгкое лукавство.

А ещё она постоянно засыпала нас вопросами, множеством вопросов: «Ты такой высокий, как же ты охотишься?», «А у всех людских женщин такая большая грудь? У наших такие объёмы я видела совсем редко» «А они оба твои мужчины?», «Вы выглядите таким старым, Вам уже больше трёхсот лет?», «А где ваши луки?», «На кого, обычно, охотятся люди?» «А многих этот зверь может увезти?», «Правда, что у вас жилища каменные, как у гномов?» Поначалу, мы ещё пытались отвечать ей развёрнуто, но потом все вымотались настолько, что перешли на односложные ответы. А ещё, у меня начали закрадываться подозрения насчёт эльфийки, которые вскоре, подтвердил и Аррогант.

– Сеаллад, прекрати уже изводить старших. – Чуть смущённо сказал эльф.

– Старших? У меня через несколько дней наступит совершеннолетие! – Возмутилась девушка.

– Вот и веди себя соответствующе.

– Кто ты такой, чтобы мне приказывать? – Возмутилась она.

– Вообще-то, я твой командир, если ты ещё не забыла. – Напомнил Аррогант.

– Вообще-то нет, – передразнила его Сеаллад – я вызвалась добровольцем, чтобы посмотреть, чем занимаются стражи границы, но в ополчении не состою, пока что, так что и ты мне ещё не командир.

– Зато я твой жених!

– Ага, в твоих мечтах. – Раздражённо ответила эльфийка, затем, внезапно, вскинула лук, вложила стрелу и выпустила её куда-то в кусты, я даже не успел бы моргнуть за то время, что ей понадобилось на все эти действия. – Вот и наш обед. – Произнесла она, доставая из кустов кролика.

Солнце уже действительно вошло в зенит, и мы остановились у небольшого, но приятно журчащего, чистого лесного ручья. Сеаллад, достав из ножен на поясе свой большой охотничий нож, умело принялась разделывать тушку, а Аррогант развёл костёр из хвороста. Луминия, благоразумно, не стала предлагать свою помощь, всё же, наш статус оставался где-то между «гостями» и «пленниками», и ещё было неизвестно, как эльфы отреагируют на людскую магию, пусть и почти безвредную.

Когда же мы, расположившись на полянке, приступили к трапезе из мяса, фруктов и корешков, то если бы кто-то сейчас увидел нас со стороны, ни за что бы не поверил, что эти двое эльфов являются, по сути, являются нашими конвоирами, больше это было похоже на пикник приятелей. А Сеаллад, тем временем, не упускала случая удовлетворить своё неуёмное любопытство.

– А ваша еда сильно отличается от того, что мы едим сейчас? Я слышала, что у вас есть целые самодельные луга, от горизонта и до горизонта. – С горящими глазами выпытывала у нас юная эльфийка.

– Сеаллад, ты же помнишь, что по этому поводу говорили старейшины? – В голосе Арроганта читалась не только лёгкая угроза, но и обеспокоенность.

– Да ну этих старейшин, засели себе в Мор-Байэле, что б они понимали о том, как живёт весь Хойиль-Мхор? – Отмахнулась наглая девица, похоже, она вспоминала о наказах старейшин только тогда, когда это было выгодно ей самой.

А между тем, я следил за реакцией своих спутников, Луминия, похоже, уже чуть попривыкла к эльфам, хоть в её глазах всё ещё и читалась настороженность, а вот Максим Виленович, внимательно следил, казалось, за каждым их жестом, явно изучая и анализируя увиденное.

Немного передохнув после обеда, мы снова двинулись в путь. Впрочем, скорее, это можно было назвать прогулкой по лесу. Лучи солнца, пробивавшиеся через листву, были тёплыми, но не жаркими, величественный лес жил своей жизнью, щебетали птицы, несколько раз мы видели зайцев, а однажды, мимо нас пробежала лиса с добычей в зубах. Свет, проникал через высокие кроны, чтобы превратится в затейливые узоры, укрывающие зарастающую травой дорогу, судя по всему, пользовались ей не так часто. Но главное – это запахи, ароматы множества трав, коры, ягод и цветов смешивались с той лёгкой, почти неуловимой, приятной лёгкой прохладой, которая ощущается в воздухе ранней осенью.

Только сполна насладившись этим лесным великолепием, я почувствовал, что то-то не так. Если точнее, как будто чего-то не хватало, и только спустя некоторое время я сообразил, что давно не слышно вопросов от Сеаллад. Начав озираться по сторонам, я, наконец, обнаружил эльфийку, она забралась в нашу повозку и, видимо, сморённая обедом, свернувшись калачиком тихонько посапывала, обняв свой налучник с луком и колчан. Аррогант, шедший позади, иногда бросал на неё слегка неловкие взгляды, и, проследив их направление, я вспомнил, что под короткой туникой эльфийка явно ничего не носила. А ещё припомнил, что совершеннолетней она станет считаться только через несколько дней, отчего поведение Арроганта выглядело ещё непристойнее. Заметив мой осуждающий взгляд, он спешно отвёл глаза в сторону, всеми силами делая вид, будто ничего и не происходило.

Проспала Сеаллад около часа, после чего, с новыми силами накинулась на нас с расспросами. Её, то ли жених, то ли командир иногда её одёргивал, видимо, когда считал, что та задавали какие-то не подобающие вопросы. Что удивительно, иногда девушка его даже слушалась.

Когда тени уже заметно удлинились, мы, наконец, прибыли в деревню эльфов. Чем-то она походила на людские поселения, например, окружавшим её частоколом, насыпью и воткнутыми в землю кольями, некоторые деревянные дома, тоже отдалённо напоминали людские, но только лишь отдалённо. Но, конечно же, в глаза, в первую очередь, бросался огромный, величественный дуб, росший в самом центре селения, на его ветвях тут и там можно было заметить плетёные из тонких веток круглые домики, больше напоминающие улья диких пчёл. В общем, наконец,