Вечный кардинал - Иван Афанасьев

Когда по коридору прошелестели мягкие шаги, и в зале появилась Ярилка, Юрий не удивился. Молодая женщина бросила на пол две медвежьих шкуры:

— Принесла тебе постель. Негоже на камнях ночевать.

Ведунья не закрывала своего сознания, поэтому Кондрахин явственно понял, что постель она принесла не ему одному. Мысленно она спрашивала Юрия:

— Сможешь? Не подавила в тебе колдовская наука естественного стремления к женщине? Я тебе нравлюсь?

Взглянув на Ярилку, которая успела после Совета умыться и нанести на кожу ароматные мази, Юрий не мог не признать, что женщина хороша. Одной этой мысли в его сознании оказалось достаточно, чтобы ведунья решительно сбросила с себя длинное зеленовато-синее платье и прильнула к нему жарким телом.

Позже, обнимая лениво дремлющую Ярилку, Юрий на всякий случай закрыл от нее свое сознание. Он справился, выполнил свои мужские обязанности. Но выполнил он их только — приходилось признать — благодаря особым талантам Ярилки в постельных утехах. Окажись на ее месте обычная женщина — оставаться ей ни с чем. "Интересно, с кем она здесь сходится? Ведуны, да и большинство учеников наверняка к женщинам равнодушны. По деревням ходит? Так её бабы точно ведьмой сочтут, при таких-то умениях! Ни один мужик из ее объятий домой добровольно не вернется. Нет, в деревнях ей не место".

Проснувшись, женщина взглянула на Кондрахина с недоумением. Он снял мыслезащиту, но было поздно. Ярилка встала, и, покачивая ягодицами, смотрела на него сверху. Юрий любовался ее стройным телом, отчетливо понимая, что оно не вызывает у него никаких желаний. Поняла это и женщина.

— В твоей юности была ведьма, похожая на меня? — спросила женщина, поднимая с пола платье.

— Нет.

Юрий ответил сразу, хотя полный смысл вопроса он понял с некоторым запозданием. Ярилка и другие ведуньи, не утратившие интереса к физической близости с представителями иного пола, выполняли особые функции. Их роль заключалась в том, чтобы совратить тех подростков, чье развитие при наличии ведовских способностей шло в нежелательном направлении.

Как упражнения в ментальных воздействиях подавляли половые потребности у мужчин, точно так же интенсивная половая жизнь подавляла развитие ведовских способностей. Таких подростков подобные Ярилке ведуньи совращали, а когда те входили уже в мужской возраст, и ведунья их бросала, освобождая место для законной венчанной жены, развивать ведовские умения было уже поздно.

Многих могущественных по своим задаткам черных ведунов ведуньи лишали сил, заодно под их опасные чары попадали и ведуны белые. Ведь распознать в подростке путь, на который он встанет в дальнейшем, без ошибок не удается. К тому же всегда находились те, чьи способности проявлялись либо с детства, либо уже во взрослом состоянии.

— Утром приходи ко мне, — в сознании Кондрахина появилась картина небольшого дома на окраине лесного озера, — я тебя покормлю. В этом зале съеденная пища не принесет пользы твоему телу.

Еще до рассвета, но уже при хорошей видимости, Юрий вышел к озеру. Небольшая впадина между двумя холмами, на ровном берегу — четыре маленьких дома. Каждый из них был защищен сетью медленно переливающихся потоков энергии, среди которых преобладали чистые белые цвета. На противоположном берегу виднелся большой дом, также прикрытый мыслезащитой. Судя по всему, там жили ученики.

Кондрахин постучал в дверь три раза и, после паузы, еще три. Ярилка пригласила его войти, и он толкнул дверь. Дощатые стены, соломенная крыша, убогий очаг с выведенной в окошко железной трубой. Лежанка из половины древесного ствола, накрытая шкурой, несколько чурбанов вместо стульев. И все защищено кольцами, спиралями, сетями заклятий. В недоумении он остановился на покрытом соломой полу.

Ведунья разогнала его сомнения:

— Садись смело, мои заклинания направлены не против людей. Это обереги, дабы вредные заклинания не смогли проникнуть в мое жилище. Тебя, я смотрю, учили очень немногому…

— Я большему сам научился, — Юрий непроизвольно отводил глаза от хозяйки в сторону очага, где на вертеле обжаривался порядочный кусок баранины, и, вспоминая приличия, вновь смотрел на Ярилку.

Ведунья расставила на столе глиняные неровные тарелки, разложила по ним травы, хлеб, вареную картошку. В обычные граненые стаканы налила молока, ткнула острым ножом в баранину.

— Ешь пока картошку, — предложила она Юрию, — мясо скоро поджарится.

— Почему ты пользуешься словами? — мысленно спросил Кондрахин, жадно глотая пищу, — Я хорошо владею мысленной связью.

Ярилка глядела на него, подперев голову рукой, не обращая внимания на еду. Она грустно улыбнулась, услышав его вопрос.

— Когда чужаки подслушивают мысленную речь, они узнают больше, нежели подслушав обычный разговор.

А затем подоспело мясо, и Юрию на некоторое время совершенно расхотелось задавать вопросы. Ярилка с Кондрахиным вышли наружу, едва он насытился. Закрывая дверь, женщина наложила на нее заклятие. Теперь тот, кто вошел бы в ее дом своевольно, получил бы сильный удар, полностью парализующий мышцы на несколько часов.

Уловив мысли своего спутника, ведунья бесстрастно сказала:

— Дабота и Белогор ставят на дверь заклятия прекращения дыхания. Они живут вместе вон в том доме. Тебе пора идти в зал Совета. Дабота горит желанием начать твое обучение. Я думаю, он уже там.

Дабота появился в зале почти сразу же за Кондрахиным. Он нес в руках стопку деревянных плашек. Аккуратно положив их на стол, он поздоровался:

— Доброе утро.

Юрий ответил не раздумывая, запоздало сообразив, что ведун заговорил с ним на неизвестном языке. Благодаря мысленному сопровождению смысл слов был понятен.

— Я буду говорить с тобой на итальянском, привыкай. Придется сражаться в Риме, без знания языка не обойтись. Наши враги часто говорят еще и на латыни, но этого языка я не знаю.

Кое-что понимал в латыни Кондрахин, но об этом он предпочел умолчать. Зато поинтересовался, как Дабота освоил итальянский.

— Вельг дает мне уроки. Он несколько языков знает. Слушает целыми днями, что творится за краем наших лесов, вот и запомнил много слов. Он старый, Вельг.

С утра молодой ведун был настроен не столь злобно. Он вручил Кондрахину одну из деревянных плашек и попросил держать покрепче.

— Сейчас я ударю по ней рукой, а потом нанесу ментальный удар. Смотри.

Дабота, неумело размахнувшись, ударил изо всей силы по деревяшке. Юрий заметил, что бить рукой юноша не умел, но удар, тем не менее, получился неплохим. Не хватило совсем чуть-чуть. А затем ведун ударил, используя ментальную силу. Обломки деревянной плашки разлетелись из рук Кондрахина по залу.