Лобовое столкновение - Андрей Троицкий

Господи, да это дембель Пашка. В полумраке Рама не сразу узнал его.

— Стой, — строго сказал Пашка. — Ну, опять к Катьке намылился? Чего, понравилась она тебе? Понравилась, да?

— А ты чего, без ружья не можешь отношения выяснить? — выгадывая время, спросил Рама и сделал шаг назад. — Слабо?

— Паря, я тебя первый и последний раз предупреждаю. Еще раз рядом увижу…

— И что тогда? — поинтересовался Рама. — Нас обоих убьешь?

— Мне тебя одного хватит.

— Брось, чувак, — Рама попытался улыбнуться, но улыбка не получилась. — Не дури. Ты же не в расстрельной роте служил. На пищеблоке кантовался. Как говорится, мы мирные люди. Убери свою пукалку. Лады?

Дембель помотал головой. В темных глазах светился адский огонек, ломкая Пашкина тень шевелилась на снегу. Не опуская ствола, большим пальцем правой руки он взвел сначала один курок, затем другой. Указательный палец на спусковых крючках. Остается самая малость…

— Я могу получить от жизни все, — неожиданно сказал Пашка. — Ну, почти все. Но только не то, что мне по-настоящему хочется. Какого хрена ты здесь появился? Откуда приперся сюда? И что Катька в тебе нашла? Ну что? Замашки московские? Ты меня спросил: чего потом, когда тебя снова с Катькой увижу.

— Ну, спросил, — шестым чувством Рама понял, что до стрельбы дело не дойдет. — И что?

— Отвечаю: я тебя убью. Понял?

— Давай, — кивнул Рама.

— Я тебя убью, паря! — заорал Пашка каким-то тонким писклявым голосом. — Убью!

— Давай, — повторил Рама.

Пашка крепче прижал приклад к плечу, продолжая целить в грудь. И нажал на спусковые крючки. Щелкнули пружины, но выстрела не последовало. То ли капсюли в патронах заржавели, то ли Пашка, снедаемый душевными мукам, просто забыл зарядить свою пушку. На секунду Рама, не ожидавший такого поворота событий, онемел от изумления. В следующее мгновение он шагнул вперед и носком ботинка лягнул Пашку в голень опорной ноги. Дембель вскрикнул от боли. Отступив на полшага, Рама со всего маху приложил противника кулаком по морде. И еще разок слева довесил.

Дембель опустился на колени, но свое оружие не бросил. Дернув двустволку на себя, Рама вырвал ее из рук дембеля. Свободной левой рукой еще пару раз навернул Пашке в верхнюю челюсть. Когда тот упал на снег, несколько раз ткнул, как пикой, ружейным стволом в грудь дембеля. И под ребра. По снегу раскатились вывалившиеся из карманов куртки ружейные патроны, красные пластиковые гильзы были хорошо заметны даже в темноте.

— Ты чего, сука, — крикнул Рама. — Ты чего творишь?

Дембель поскуливал, как побитая собака, и всхлипывал. Козырная карта не сыграла, он думал пугнуть фраерка, а вот теперь сам до кровавого поноса испугался.

— Нравится, тварь? — спросил Рама, тыкая стволом ему в грудь. — Завалю сейчас. Животное.

Рама отступил назад. Дембель, не скрывая слез обиды и жгучей ненависти, перевернулся на бок и стал медленно подниматься на ноги.

— Как ты мог? — он шмыгал носом, всхлипывал и кашлял взахлеб. — Мы же с ней с первого класса… За одной партой сидели… Мы с ней…

Рама осмотрел свой трофей. Почти новое ружье Тульского оружейного завода с горизонтальными стволами. Надежная вещь.

— Заряжать надо, мудила, если завалить кого хочешь, — сказал он дембелю, барахтавшемуся в снегу.

Рама подошел к дереву, перехватив ружье за ложе, развернулся и дважды саданул прикладом по стволу. Доломав оружие, он плюнул на снег и зашагал дальше, даже не обернувшись. Позади слышались жалобы и стоны Пашки. Рама злился на эту проклятую пургу, на себя самого, на ревнивого Пашку, на весь белый свет. Черт его понес улицей, ведь мог же дойти до места краем деревни. И вышло бы всего минут на десять дольше. Но теперь встреча с этим злобным придурком перечеркнула все планы. Еще десять минут назад Рама рассчитывал, что они смогут отсидеться в деревне еще хотя бы пару дней. И вот на тебе. Бляха муха.

Как пить дать, завтра Пашка отыграется за еще одно унижение. Поедет в район и вернется обратно со своим родственником ментом. Иначе эта сволочь просто не может поступить. А дальше лучше не загадывать. От мента отмазаться нечем.

Через час Рама перебросил через забор Собачихи снятое колесо. Обратно он возвращался окольным путем, по дальней окраине, не встретив на пути ни одной собаки. Присев у бумера, Рама начал работу. Заскрипел снег, на Раму легла чья-то тень.

— Ты колесо заклеил? — спросил Кот. Накинув куцее старушечье пальтецо, он выскочил из натопленных сеней, направился к будке сортира, но, увидев Раму за работой, остановился. — Неплохо получилось. Надо же, заклеил…

— Всю ночь клеил, — отозвался Рама. — Утром хозяин клея придет.

Он убрал насос и домкрат в багажник.

— Давай, Кот, собираться надо, — сказал Рама и в нескольких словах обрисовал ситуацию: встречу с дембелем, разговор на повышенных тонах, потасовку… И сделал вывод: — К утру, даже раньше, мы должны уехать. Иначе хана.

Через четверть часа Килла и Кот вывели из дома Димона, усадили его на заднее сиденье. Собачиха не вышла проводить гостей, по своему обыкновению она спала мертвым сном в своем тесном закуте за печкой.

Ошпаренный не стонал, не жаловался на боль, только, прижимая к животу ладони, повторял:

— Все нормально, пацаны. Все нормально.

Рама тронул бумер с места, выехал на темную улицу.

— Ты лавэ бабке отписал? — спросил он Кота.

— Да все нормально, — ответил тот. — Старуха нас поймет. Если все ништяк будет, позже заедем, отблагодарим. А лавэ нам самим сейчас до зарезу нужно. Каждый рубль на счету.

Обледеневшая дорога, припорошенная снегом, сделалась совсем узкой, утонула в темном лесу. Поземка быстро заметала следы бумера.

Около полуночи Сергея Букина по кличке Бука разбудил настойчивый звонок в дверь.

Справившись с дремотой, он приоткрыл глаза, раздумывая, какой черт нагрянул к нему в самое неподходящее время. Букин совершенно голый развалился на двуспальной кровати, положив голову на плечо блондиночки по имени Вика. Десять минут назад после сеанса любви он принял душ, прилег на кровать, притянув к себе женщину. И теперь очень рассчитывал хотя бы на полчаса спокойного сна. А дальше… Дальше видно будет, возможно, Вика захочет еще немного позабавиться в постели. А может, она, торопясь домой, соберется и уйдет.

Звонок снова запищал. Букин поднялся с кровати, пошарил рукой по одеялу, но не нашел ни трусов, ни майки. Подняв с пола банное полотенце, которое бросил здесь, выйдя из ванной, обвязал его вокруг талии, сунул ноги в войлочные шлепанцы и, позевывая на ходу, направился в прихожую. Он включил свет в коридоре, прижавшись щекой к двери, посмотрел в глазок. На площадке стоял узкоплечий черноволосый мужик, совершенно незнакомый.

— Кто? — спросил Сергей Букин строгим голосом.

— Я от Деляги, — ответил Тик-Так. — Он передавал тебе привет. Надо бы пошептаться.

Букин, ни секунды не раздумывая, сбросил цепочку и повернул замок. Деляга, местный авторитет, сам или через своих людей обращался к Букину, если требовалась его помощь. Тень незнакомца накрыла хозяина квартиры, человек загородил свет лампочки, горящей на лестничной клетке. В следующее мгновение Буку наотмашь ударили рукояткой пистолета по лицу, чуть выше левой брови.

Не успев охнуть, он отлетел к стене, чувствуя, что ноги подламываются, не держат, сполз вниз, присел на корточки. И получил второй тяжелый удар, пистолетом по затылку. Раскрыл рот, чтобы крикнуть во все горло, позвать на помощь, но ночной гость засадил в лицо коленом.

Жора Шелест вошел в квартиру следом за Тик-Таком. Он держал пистолет в левой полусогнутой руке, упираясь локтем в бок, готовый выстрелить навскидку. Жора заглянул в просторную ванную, облицованную итальянской плиткой под мрамор. Никого. В сортире тоже пусто.

Он вошел в единственную комнату. Увидав женщину в постели, включил верхний свет, прижал палец к губам.

— Ни звука, — тихо сказал он. — Не дай бог соседей разбудишь.

Но напоминание оказалось лишним. Вика онемела от ужаса: вместо любовника появился чужак со стволом в руке. Сунув пистолет в карман, Шелест присел на кровать, навалился на Вику, схватив подушку, крепко прижал женскую голову к спинке кровати. Вика оттолкнулась ногами от матраса, пытаясь перевернуться на бок, вырваться, но даже на сантиметр с места не сдвинулась. Шелест слышал возню в прихожей, догадываясь, что Тик-Так уже запер входную дверь и теперь за волосы тащит хозяина квартиры в ванную комнату.

— Слышишь меня, сучка, — сказал Жора и легонько ударил по подушке кулаком. — Тебя никто не тронет. Поняла меня? Пальцем к тебе не прикоснемся. При одном условии. Ты будешь вести себя тихо. Ведь это так просто: не шуметь. Ясно?

— У-ну-у-у-ну…

— Но если ты заорешь, если только пикнешь… Твою башку найдут утром на ближайшей помойке. Дошло?