Леди с дурной репутацией - Тереза Ромейн

хозяйки за столь глубокие познания!) и она уже демонстрировала следы долгой носки.

— Миссис Бенедетти… — Джордж сделал многозначительную паузу. — Близкая родственница покойного герцога, моего деда.

Кодовые слова были сразу поняты: «внебрачная дочь». Брейтуэйт с интересом посмотрел на спутницу лорда Нортбрука.

— Для меня большая честь познакомиться с леди.

— Нет, это честь для меня, — отозвалась Кассандра. — Первый клок, который мне удалось урвать после возвращения в Англию.

«Милая, болтливая и чуждая условностей внебрачная дочь герцога, пожалуй, могла такое сказать».

Губы Брейтуэйта изогнулись в улыбке. Лучше того! — рука Джорджа под пальцами Кассандры резко напряглась.

— Ах, какие у вас любопытные родственники, лорд Нортбрук! — произнес пожилой джентльмен.

«Любопытные» совсем не комплимент, да его и не требовалось: было и так ясно, что она вызывает интерес, как неведомая зверюшка, в чем и заключалась основная цель присутствия Кассандры здесь.

— Вы даже не представляете насколько, — отозвался Джордж. — Впрочем, не уверен, что я и сам это представляю.

— Я тоже, — вставила Кассандра, — но после того как семья открыла для меня свои радушные объятия, обязательно выясню.

Она даже физически ощутила, как Джордж закатил глаза. Вот и прекрасно.

— Было бы чудесно, миссис Бенедетти, — сказал Брейтуэйт, — если бы вы оказали мне честь станцевать со мной.

Улыбка на лице Касс застыла. «Станцевать!» Как можно было не предусмотреть ситуацию с танцами? Она, конечно, могла двигать ногами под зудение скрипки в пабе, но танцевать в бальном зале… Все эти витиеватые движения, замысловатые шаги, которым нужно учиться долгие месяцы под руководством профессионального учителя танцев!

— С радостью, — ответила Касс.

Эта вежливая фраза показалось ей забавной, потому что словно подразумевала: «С радостью, но не смогу». В данном случае это была истинная правда.

— Только следующий, Брейтуэйт, — пришел на помощь Джордж. — Леди уже пообещала первый танец мне.

Пожилой господин поклонился в знак согласия, а Кассандра двинулась за Джорджем, который потянул ее поближе к музыкантам.

— Зачем вы это сказали? — зашипела она ему в спину. — Я не умею танцевать, совсем.

Он поднял палец и сказал несколько слов одному из скрипачей, потом повернулся к своей спутнице, взял ее руки в свои и притянул к себе, элегантно изогнувшись всем телом.

— Следующий сможете. Это будет вальс. Я поведу вас, буду кружить, а вы — делать вид, что получаете удовольствие.

Остальные пары начали двигаться в сторону музыкантов, и центр бального зала опустел.

— И что? — встревожилась Касс. — Все танцы будут вальсами?

— Нет, конечно, нет. Но, учитывая вашу выдуманную биографию, совершенно естественно, что вас не учили танцевать. Нет ничего страшного, если вы скажете об этом. — Одну ее руку он положил себе на плечо. — Или, если хотите, мы сделаем вид, что вы подвернули ногу, поэтому можете просто посидеть в сторонке.

— Потому что я Бентон? — проворчала Кассандра. — Ладно.

— Можете в этом обвинить меня, — великодушно предложил Джордж. — Я наступил вам на ногу, и теперь вы не можете грациозно скользить по полу.

Кто бы не засмеялся, услышав такое?

— Договорились. Может, это и к лучшему. Если Брейтуэйт осчастливит бедную, плохо стоящую на ногах синьору своим обществом, я смогу поговорить с ним, вместо того чтобы танцевать.

— И таким образом вытянете из него информации больше, чем это удалось бы во время контрданса, когда можно обменяться всего парой фраз, — заметил Джордж. — Я же говорил, что мои планы безупречны.

К счастью для Джорджа, у Кассандры не было времени ответить: скрипичные смычки коснулись струн, и вместе с дрожащим тремоло музыканты начали не слишком уверенно играть вальс.

Одна рука девушки уже лежала на плече Джорджа, другая — в его ладони.

— Раз-два-три… — приговаривал он, легко направляя ее движение рукой, которая лежала у нее на талии.

Вцепившись в его плечо, Кассандра оступилась, и ее шатнуло назад (вернее, шатнуло бы, не держи он ее так крепко). Вместо этого гладкие подошвы ее туфель заскользили на ровном полу, когда Джордж сделал шаг вперед.

— Прекрасно! — в уголках его голубых глаз обозначились мелкие морщинки, он буквально засиял. — Вот вы и танцуете. Теперь сделаем поворот.

— Нет! Давайте не… О! — она не успела запротестовать, как поворот был завершен.

Потом последовал еще один шаг назад и еще один небольшой поворот. Она прикусила губу.

— Сейчас наступлю вам на ногу.

— Сделайте милость, — Джордж притянул ее к себе ближе, тихо напевая под нос. — Я даже не почувствую прикосновения ваших невесомых маленьких туфелек.

Ей захотелось ответить ему что-нибудь умное, но ничего не приходило в голову. Она опять накапливала впечатления, которые получала всем телом, от головы до кончиков пальцев ног. Его рука лежала на ее талии, она держалась за его плечо, и они стали частью кружившейся толпы элегантных лондонцев. В эту минуту она не была собой — в объятиях самого желанного жениха кружилась незаконная дочь герцога.

На Боу-стрит невозможно оставаться недотрогой; знала она и что это такое, когда руки любовника касаются обнаженной кожи. Тогда, может, из-за шелкового платья она была так уверена, что руки Джорджа легко держат ее за талию? Может, из-за того, что незнакомый корсет приподнял груди и чувствительные соски терлись о его смокинг? А может, это от знания, что все, от платья до имени, заимствовано и такая ситуация не продлится долго?

— Я понимаю: вы здесь для того, чтобы работать, но, надеюсь, и от этого можно получать удовольствие, — заметил Джордж.

Кассандра подчинилась его движению, когда он закружил ее в новом направлении. Во рту пересохло.

— Я столько раз бывал на балах вроде этого! Наверное, не меньше сотни, если считать с Оксфорда, — заметил он небрежно, явно не обратив внимания на бурю чувств, овладевшую ею. — Там очень неплохо, если хорошо кормят, хотя за меня всегда бралась какая-нибудь старая вдова, и тогда я сразу вспоминал благословенные дни, когда меня водили в ходунках.

Разговоры! Ей нужно вспомнить, как поддерживать беседу.

— Вы с ними танцевали?

— С этими вдовами, у которых вместо ногтей когти? Да, иногда. Они кошмарно танцуют, но любят поговорить. А еще там бывают никому не нужные пристеночницы — узор на обоях, так они нечто противоположное.

Шаг. Скольжение. Поворот.

— Не знаю, к какому виду этих леди я отношусь.

— К любительницам поговорить, — ответил он не задумываясь. — Вы должны быть именно такой — в соответствии с планом. Плюс к тому моя сестрица Селина целый вечер отвешивает вам комплименты направо и налево.

Леди Уэксли… нет, она сказала, чтобы ее называли Селиной, ведь так? Она пообещала весело и под величайшим секретом распространить новость о том, что в их семье поселилась несчастная гостья со слегка скандальной репутацией.