Кружится, кружится карусель... - Метси Хингл

— И твой отец пошел на это.

— Да. Все шло отлично около полугода. Но отцу приходилось часто ездить в командировки по бизнесу. А моя мать не любила одиночества. Партнер отца все чаще оказывался рядом. А вскоре ему стало мало доли в компании отца. Он захотел забрать и его жену. Маму не пришлось долго уговаривать. Она легко променяла одиночество на роскошную жизнь и развлечения.

— А как же ты? Она просто оставила тебя?

— Я не мог бросить отца. Я был нужен ему, — пожал плечами Джек. — Кроме того, у маминого богатого нового мужа остался сын от первого брака немного старше меня. Мама всегда уделяла ему внимание, даже когда была еще замужем за отцом, потому что жалела его. После свадьбы она усыновила его. Так что можно сказать, мама променяла меня на брата.

— Но ты ведь не перестал быть ее сыном.

— Мой сводный брат так не считает. Когда бы я ни приехал, он всем своим видом показывает, что ему неприятно мое присутствие. Да и мне не очень нравится навещать их. Я не вписываюсь в их семейную идиллию. — Джек помолчал. — Когда отец продал им свою долю, мы переехали в Нью-Йорк. Визиты к маме стали реже, пока вовсе не сошли на нет. Мы не виделись и не разговаривали уже много лет.

— Мне очень жаль, Джек. — Лаура накрыла его руку своей ладонью. — Значит, это из-за мамы ты так стремился разбогатеть.

— Да, — признался мужчина. — Надеялся, что, если мне удастся стать богатым и знаменитым, мама вернется. Глупо, да?

— Нет. Очень умная мысль для шестилетнего мальчика. И думаю, она сослужила тебе большую службу. Ведь теперь ты действительно богат.

Да, подумал Джек. И все же он чувствовал себя бедным и одиноким, как в шесть лет. А вот Лаура, несмотря на то, что ей грозит потеря семейного отеля, уверена в себе и в любви своих родных. Она по-настоящему богата.

— Наверное, нам стоит попытаться поспать, — сменил тему Джек. — Уже почти час ночи.

— Думаешь, это хорошая мысль? Кажется, с таким повреждением головы спать не рекомендуется.

— Не думаю, что небольшую шишку можно назвать повреждением головы.

— Но у тебя кровь шла.

Лаура зевнула.

— Ерунда. Надо лишь утром разбудить больного и убедиться, что с ним все в порядке. Может, я поставлю будильник? Если я не услышу его, тогда ты проснешься и разбудишь меня. Как тебе такой план?

— Отлично.

Джек поставил будильник и вытянулся на полу. А вот Лауре, кажется, было совсем неудобно.

Краем глаза Джек заметил, что девушка облокотилась на стену лифта так же, как и он. Она поджала под себя ноги и обняла себя руками, чтобы было теплее.

— Иди ко мне!

— Прости. Я не хотела тебя будить. Просто не могу устроиться удобно. И, кажется, начинает холодать.

— Вот, надень. — Джек подал Лауре свой свитер.

— А ты? Ты не замерз?

— Немного. Но под утро еще похолодает. Так что, может, ляжем вместе, чтобы греть друг друга? — Видя ее сомнения, Джек добавил: — Не волнуйся, Лаура, я совершенно не могу думать о сексе с этой ужасной головной болью да еще в лифте.

Очевидно поверив его словам, девушка подползла к Джеку и устроилась у него на груди. Она заснула почти сразу.

А вот к Джеку сон не шел. Он не смог заснуть ни через час, ни через два, ни даже через четыре. А все из-за спящей рядом женщины. Ему безумно хотелось запустить руку под ее блузку, чтобы ощутить тепло ее кожи, но он не стал этого делать. Обещал, что не тронет ее, надо держать свои слова!

Кроме того, существовал еще Мэтт Петерсон. Как будет чувствовать себя Лаура, если переспит с Джеком, а потом узнает, что они с Мэттом сводные братья, которому Джек хотел отомстить, затащив его девушку в постель? Это станет потрясением для Лауры. Ощутив стыд за подобные мысли, Джек поклялся себе, что она никогда не узнает об этом.

Лаура тем временем перевернулась на другой бок и теперь лежала лицом к Джеку. Он тут же забыл о Мэтте Петерсоне. Ее губы чуть приоткрылись во сне. Невинные и в тоже время такие грешные...

Лаура снова пошевелилась, положила руку ему на грудь... и открыла глаза.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Лаура не смогла бы сказать, что ее разбудило. В один момент ей снилась карусель, Джек... Его руки крепко прижимали ее к себе, даря ощущение тепла. А когда девушка взглянула на него, ее охватило желание. Джек смотрел на нее глубокими голубыми глазами. Его взгляд был горячим и страстным.

Открыв глаза, Лаура заметила все тот же страстный взгляд. Его руки лежали вокруг нее, одна нога покоилась меж ее бедер. Тепло согревало живот. Лаура покраснела, почувствовав, что Джек возбужден. События прошлой ночи стали возникать в сознании одно за другим. Они застряли в лифте. Лаура запаниковала. Джек успокаивал ее и рассказывал грустные истории из своего прошлого. Что-то подсказывало девушке, что Джексон Хоук не из тех людей, который охотно делится с другими своими воспоминаниями. Она была тронута, что он все же рассказал ей немного о своей жизни.

— Доброе утро! — поздоровался Джек.

— Уже утро? — сонно поинтересовалась Лаура.

Не выпуская девушку из объятий, Джек посмотрел на часы.

— Практически да. Чуть больше шести. Но до рассвета остался по крайней мере час. Хорошо спала?

— Да, — честно призналась Лаура. — Я даже будильник не слышала.

— А я слышал.

— Ты вообще спал?

— Немного.

Лаура подозревала, что это неправда. Судя по внешнему виду Джека, похоже, он всю ночь не смыкал глаз. На подбородке проступала щетина, а на лбу из-под пластыря выглядывала уродливая шишка.

— Как твоя голова?

— Боль прошла пару часов назад.

Лаура погладила пластырь.

— Не заметно, чтобы опухло или кровоточило, но все равно обратись к врачу, когда мы выберемся отсюда.

— Хорошо, — пообещал Джек.

Лаура испытала неожиданный прилив нежности. Она не должна была испытывать желание к этому мужчине. И уж точно не должна беспокоиться о нем. Джек — враг, угрожающий отнять у нее любимый отель. И все же Лаура хотела его так сильно, что это пугало ее саму.

Однако Лаура любила рисковать. Она провела пальцами по лицу Джека, погладив щетину на его скулах и подбородке. Мужчина перехватил ее запястье, и Лаура поняла, что ее прикосновение волновало его.

— У нас примерно еще час до того, как кто-нибудь появится и обнаружит нас. Почему бы тебе не попытаться заснуть? — предложил Джек.

— Я не хочу спать. А ты?

— И я.

— Тогда чего ты хочешь?

— Вот чего, — ответил он и поцеловал Лауру в губы.

От Джека веяло жаром. Опасностью. Желанием.

Когда он положил руку ей на грудь, Лаура подумала, что взорвется. Чем дольше он целовал и ласкал ее, тем больше она его хотела. А судя по стону, сорвавшемуся с его губ, когда ее рука опустилась на его мужское достоинство, Джеку тоже было мало поцелуев.