Революционная Россия и военный вопрос: от Севастополя до Цусимы - Игорь Николаевич Гребенкин

М.А. Бакунин генетической чертой реакции считал «опору на военную силу», «торжество военной силы»[312]. Так, рассматривая Пруссию при Фридрихе Вильгельме III, он приходит к выводу о двух возможных путях развития страны: «Один, по крайней мере, с виду, более народный, другой чисто государственный и военный). Первый заключался в формировании конституционных свобод, второй - в свертывании демократических реформ, в “совершенствовании внутренней администрации и войска ввиду будущих возможных завоеваний”. “Преобладание восторженного чувства военного и политического национального торжества” привело к выбору второго пути. Армия превратилась в инструмент подавления общественного недовольства, неотъемлемой чертой внешней политики страны стали завоевательные войны. Типичным офицером стал “человек, соединяющий в себе ученость с хамством, а хамство с храбростью, строгую исполнительность с способностью инициативы, регулярность с зверством и зверство с своеобразною честностью”. Его главная задача - “муштрование солдат”»[313].

Внимание революционных народников привлекало военное противостояние Франции и Пруссии. В письме Г.А. Лопатину П.Л. Лавров обличал обе стороны за агрессивную внешнюю политику, называя их «сражающимися крысами»[314]. М.А. Бакунин писал, что война 1870-1871 гг. выгодна только правительственным кругам, поэтому призывал французских солдат «сломать дисциплину и разрушить теперешнюю организацию регулярных войск»[315].

По общему убеждению, бытовавшему в революционно-демократической среде, в случае успеха народного восстания прежняя армия не могла быть сохранена, так как ее основы противоречили идеалам освобождения не только в институциональном, но и в нравственном смысле. П.А. Кропоткин предлагал «после дезорганизации нынешнего правительства» распустить «бывших солдат по домам»[316].

Размышляя о строительстве справедливого общества, идеологи революционного народничества пытались представить принципы организации обороны при социализме. В частности, достаточно подробно они изложены в теоретических трудах П.Л. Лаврова, который считал «потребность безопасности присущей обществам во всех формах их развития», одной из самых «настойчивых социальных надобностей»[317]. По мнению мыслителя, специально обученные люди должны организовать войско по «системе охотников или народного ополчения» в зависимости от характера опасности. Командный состав являлся бы выборным. Частные вопросы, в том числе кадровые изменения, должны были решаться на съездах революционного союза. Главной задачей армии нового типа признавалась оборона страны от внешней угрозы, недопустимым считалось ее использование против своего населения[318]. При подобном устройстве армии служба будет способствовать развитию «личности в физическом, умственном и нравственном отношении»[319], устранится «ложная идеализация подчинения власти»[320]. Результатом подобной демократизации воинского уклада станет «устранение войны навсегда»[321].

Проблема вооруженной силы государства поднималась в программных документах и агитационных материалах групп и организаций революционного народничества. Общими темами были разоблачение порядков царской армии и призывы к ее замене народным ополчением. На страницах «Молодой России» П.Г. Заичневский провозглашал: «Мы требуем увеличения в больших размерах жалования войску, уменьшения солдату срока службы. Требуем, чтобы по мере возможности войско распускалось и заменялось национальной гвардиею»[322]. Прокламация «Русскому народу» обличала систему рекрутчины как «повинность», ведущую к «разорению хозяйств». Взамен предлагалось «всеобщее обучение военному делу», создание специальных школ, где «молодые люди могли обучаться всем военным хитростям»[323]. Проект общественно-политических преобразований Северного союза русских рабочих включал пункт об «уменьшении количества постоянных войск или

Петр Никитич Ткачев

полной замены их полным вооружением народа»[324]. Программа Исполнительного комитета «Народной воли» также выдвигала требование «замены постоянных армий территориальной»[325].

Идеал мира без войн, который неизменно присутствовал в риторике революционеров, приходил, однако, в противоречие с существованием в мире государств разного уровня развития с разным политическим строем и геополитическими интересами. Данную проблему имел в виду П.Н. Ткачев, отмечавший, что даже в случае успеха революции представлялось невозможным прекращение «борьбы народов» в ближайшем времени, что вынуждает сохранить институт армии, «долю власти»[326]. Рассматривая «Проект организации общественных служб» брюссельского конгресса анархических секций Интернационала, он обратил внимание на отсутствие «пункта о войске» - «авторы забыли, что их проект имеет ввиду не общество в отдаленном будущем, а общество на другой день после революции». По мнению П.Н. Ткачева, только постепенная, планомерная деятельность «революционного государства» приведет к «установлению равенства и братства» и тогда необходимость в наличии войска отпадет[327].

Важным шагом к достижению всеобщего мира революционные народники считали искоренение в обществе националистических устремлений. Так, П.Л. Лавров писал об «учении ложного патриотизма, по которому гражданин ставил себе в достоинство желание, чтобы его национальность поела все прочие»[328]. По его мнению, «национальная идея» является лишь «временной обобщающей формулой»[329]. «Высшее единство» основывается на «общечеловеческой науке»[330]. М.А. Бакунин выступал за создание союза славянских народов, высший орган которого - совет - регулировал в числе прочих вопросы войны и мира, в частности только совет мог объявлять войну, заключать международные союзы. Подчеркивалось, что «внутренняя война между славянскими племенами должна быть запрещена как позор, как братоубийство»[331].

Лидеры народнического течения признавали национализм опасной тенденцией, способной расколоть и подменить революционное движение. Они настаивали, что, наряду с «девизом независимой национальности», должен непременно быть «девиз социальной борьбы»[332]. П.Л. Лавров утверждал, что «только на почве международной солидарности возможно решение вопросов современной жизни»[333]. Разбирая действия украинских революционеров, П.Н. Ткачев провозглашал: «Или социализм должен быть принесен в жертву национализма, или национализм в жертву социализма»[334]. «Сглаживанию национальных особенностей» будет способствовать развитие науки и образования, демократических социальных институтов[335].

Таким образом, формирование взглядов по военному вопросу в рамках народнической идеологии происходило под влиянием самых актуальных событий и явлений эпохи - международных конфликтов и войн, реформ и преобразований в России и странах Европы, развития капитализма и свойственных ему социально-экономических трансформаций. Деятели революционного народничества осознавали значение обороны как функции государства и армии как заметного участника общественно-политического процесса. Сложившийся комплекс взглядов и программных установок послужил основой практических усилий революционеров-народников.

Глава V

«Значение армии при перевороте -огромное».

Контакты и пропаганда революционных организаций в военной среде

В условиях оживления общественной жизни конца 1850-х гг. в России демократическое движение нашло поддержку в военной среде, выразившееся в возникновении конспиративных политических кружков, объединявших по преимуществу молодых офицеров. Их участники, будучи ориентированы на наиболее передовые идеи своего времени, закономерно обращались к изучению и пропаганде произведений демократических мыслителей, сотрудничали с революционными