Власть женщины - Барбара Брэдфорд

– А ты, дедушка? В чем это проявлялось у тебя?

– Легкая дрожь, я чувствовал себя больным, меня подташнивало, я боялся, что забуду текст и вообще буду выглядеть полным идиотом. Я думаю, что сценическая лихорадка – это и есть страх опозориться перед публикой.

– Я понимаю. Наверное, это просто ужасно.

– Совершенно верно. К счастью, это состояние у меня быстро проходит. Как только я скажу первые несколько фраз, я освобождаюсь и забываю обо всем, кроме роли, которую играю. Тогда на сцене живу, говорю, страдаю уже не я, а мой герой.

– Иногда мне хотелось стать актрисой. Я даже один раз говорила об этом с бабушкой, но она меня отговаривала.

– Неужели? – удивился Дерек. – Но ты должна идти за своей путеводной звездой, никого не слушая.

– Хорошо, что мама тебя не слышит, она бы страшно рассердилась, – серьезно сказала Хлоя.

– Пожалуй, ты права, она бы действительно рассердилась. Однако она достаточно умна, чтобы понять, что я говорю правду. Человек должен познать себя. Нельзя себе лгать. Если ты будешь помнить об этом, ты нечасто будешь ошибаться в жизни.

– Ты хочешь сказать, что нужно честно разобраться в себе?

– Именно так. Тебе уже восемнадцать, Хлоя. Ты быстро взрослеешь. Скоро ты поступишь в университет.

– Да, – неуверенно ответила девушка, думая о том, стоит ли рассказать дедушке, что она думает об этом.

– Не слышу энтузиазма! Ты пищишь, как испуганная маленькая церковная мышка.

Хлоя не смогла удержаться от смеха.

– Тебе показалось, дедушка.

– Вряд ли показалось. Я думал, ты всегда мечтала об Оксфорде?

Хлоя молчала. Дерек неожиданно остановился, взял ее за плечи и повернул лицом к себе.

– Хлоя, Оксфорд полон древней магии. Город церквей, храмов и колледжей. Это место для тебя.

– Я больше ничего не знаю, – тихо ответила девушка, как всегда в разговоре с Дереком, пытаясь быть честной и искренней.

– Вот как?! – Дерек задумчиво помолчал и спокойно добавил: – Но с тех пор как ты подросла, ты всегда хотела учиться в Оксфорде.

Дерек внимательно изучал свою непривычно серьезную внучку.

– Что же такое случилось, что ты изменила свое решение?

Хлоя явно не спешила отвечать.

– Ничего не случилось. – Она слегка пожала плечами. – Я думаю… Честно говоря, я не хочу поступать в университет, дедушка. Я бы хотела… работать в нашей фирме.

– Господи помилуй! Неужели ты серьезно? Не дождавшись ответа, Дерек продолжал:

– Вижу по твоему лицу, что ты настроена решительно. Но откуда такая перемена, детка?

– Я сама не знаю. Я не могу это объяснить.

– А ты уже говорила об этом с мамой? Хлоя кивнула.

– Да. В среду вечером, когда приехала.

– Ну и ну! И она обрадовалась, что ты хочешь работать с ней в магазине?

Хлоя закусила губу.

– Мама хочет, чтобы я получила образование, закончила университет. Точнее, она хочет, чтобы я поступила именно в Оксфорд.

– Это вполне понятно, думаю, она права.

И вдруг Хлоя запальчиво выпалила:

– На самом деле я бы хотела работать с Гидеоном в Лондоне.

Дерек был поражен, хотя выражение его лица не изменилось.

– Я искренне надеюсь, что ты не сказала этого маме.

– Уже сказала.

– Но, дорогая… Она, наверное, сильно огорчилась?

Хлоя удрученно кивнула.

Дерек взял девушку за руку, и они продолжили прогулку в молчании, направляясь вниз, к реке. Наконец Дерек не выдержал.

– Я тебя совершенно не понимаю! – воскликнул он с неожиданным раздражением. – Ну почему, ради всего святого, Лондон? Ты не меньшему можешь научиться и в Нью-Йорке! И трудно найти кого-нибудь, кто знает этот бизнес лучше твоей матери. Она была бы счастлива, если бы ты работала с ней в магазине на Пятой авеню. И тебе бы это тоже не повредило.

– А я считаю, что в Лондоне я смогу намного больше узнать о драгоценных камнях и изготовлении украшений. Демонстрационные залы там намного больше, да и мастерские тоже. Там много прекрасных мастеров по золоту, серебру и по огранке камней. И никто не научит меня разбираться в этом лучше, чем Гидеон. Он один из лучших гранильщиков, он носит звание королевского ювелира, он единственный, кому разрешено прикасаться к драгоценностям короны в Великобритании.

– Конечно, конечно. Я все это прекрасно знаю, – раздраженно сказал Дерек. – Но только подумай, Хлоя, ты ведь можешь работать в «Джардин» – не важно, в Лондоне или в Нью-Йорке – и после окончания университета. Я не призываю тебя отказаться от мечты, но почему еще раз не подумать об университете?

Ради меня, ради твоей мамы, но в первую очередь ради самой себя. Ты даже не представляешь, как это важно для твоего будущего, какую бы карьеру ты после этого ни избрала для себя.

После некоторого колебания Хлоя проговорила:

– Я подумаю об этом, дедушка.

И они пошли дальше. Оба погрузились в свои размышления, продолжая спускаться к реке, протекающей мимо усадьбы в задней части сада.

Дерек был расстроен разговором с Хлоей и от души сочувствовал Стиви. Хорошо зная ее, он понимал, какое огорчение принесли ей слова дочери. Ох, эта безжалостная юность, эта бездумная жестокость к близким! Бесконечный детский эгоизм! Но разве он сам не был эгоистичен, когда был молод? Он тоже когда-то считал, что знает обо всем на свете лучше всех.

Теперь, в свои шестьдесят восемь, он не был уверен в этом. Несмотря на богатый опыт долгой жизни, он многого не понимает в жизни. Чем дольше он живет, тем сложнее кажется ему мир, тем больше вокруг загадок. Он часто говорил Блер, что больше его ничто не сможет удивить, поскольку он всегда готов предположить худшее. Но он не утратил способности удивляться. Как сейчас, в разговоре с Хлоей.

Они дошли до беседки, стоящей на высоком берегу реки. Дерек поднялся по ступенькам и предложил:

– Давай посидим немного, отсюда прекрасный вид на реку, и мы будем защищены от ветра. Да и мне пора отдохнуть. Прогулка была длинной.

Хлоя послушно последовала за ним в беседку и села рядом на деревянную скамью.

Девушка медленно развязала шарф, сняла вязаную шапочку и провела рукой по волосам, убирая их с лица.

– Чувствуешь себя так, как будто на твои плечи легли все заботы в мире, да, Хлоя?

Она покачала головой.

Дерек посмотрел на девушку повнимательнее и понял, что она готова расплакаться. Он обнял ее за плечи, привлек к себе и нежно прошептал:

– Что ты, детка, успокойся, все будет хорошо.

– Я ничего, дедушка, – с трудом ответила Хлоя, проглотив комок в горле и пытаясь улыбнуться. Ее нижняя губа предательски дрожала.

– Тебе не о чем плакать, детка. Я, надеюсь, не был с тобой слишком резок? Прости, если так, у меня это вышло нечаянно.

– Нет, нет. Ты здесь ни при чем. Честно. Это из-за меня. Как я могла быть такой глупой!