История России XX век. Эпоха сталинизма (1923–1953). Том II - Коллектив авторов

Документ

В своей записке, направленной членам Политбюро ЦК РКП(б) 24 мая 1922 г., Троцкий следующим образом определял стратегию антицерковной политики по мере развития в Церкви обновленческого движения: «Внутренняя борьба в церкви приняла широкий характер. После устранения Тихона во главе церкви стала группа из элементов центра (Антонин) и левых (несколько молодых попов). Движение идёт главным образом под знаменем церковного собора. Новое церковное управление может определиться в трёх направлениях: 1) сохранение патриаршества и выбор лояльного патриарха; 2) уничтожение патриаршества и создание коллегии (лояльного Синода); 3) полная децентрализация, отсутствие всякого центрального управления (церковь как идеальная совокупность общин верующих). Полагаю, что нам пока нет надобности ангажироваться ни в одном из данных направлений (даже неофициально). Гораздо выгоднее, если между тремя этими ориентировками разгорится серьёзная борьба. С этой целью созыв церковного собора лучше оттянуть. Окончательный выбор сделать позже, если вообще понадобится делать выбор. Централизованная церковь при лояльном и фактически бессильном патриархе имеет известные преимущества… Возможна… такая комбинация, когда часть церкви сохраняет лояльного патриарха, которого не признаёт другая часть церкви, организующаяся под знаменем Синода или полной автономии общин». – РЦХИДНИ, 17/3/294/9-10.

Созвав в апреле 1923 г. в захваченном ими за полгода до того московском храме Христа Спасителя свой первый церковный собор, обновленцы «лишили» епископского сана и монашества находившегося под арестом Патриарха Тихона, сформировали для управления церковной жизнью Высший Церковный Совет (ВЦС) из 18 членов под председательством епископа Антонина, возведенного в сан митрополита. ВЦС, впоследствии названный Синодом, объявил ряд реформ.

Некоторые реформы откровенно превращали Церковь в идеологическую марионетку большевицкого режима. Другие решительно меняли весь строй священнослужения и церковной жизни, нарушая, порой, древние установления Православной Церкви.

Документ

Основная резолюция собора, принятая на основе доклада главного обновленческого идеолога протоиерея Александра Введенского, в частности, заявляла: «Собор объявляет капитализм смертным грехом, а борьбу с ним священной для христианина. В Советской власти Собор видит мирового вождя в борьбе за братство, равенство и мир народов. Собор клеймит международную и отечественную контрреволюцию, осуждает её всем своим религиозно-нравственным авторитетом. Собор зовёт каждого честного христианина-гражданина России единым фронтом под предводительством Советского правительства выйти на борьбу с мировым злом, социальной неправдой». – А. Левитин, В. Шавров. Очерки по истории русской церковной смуты. В 3 т. Institut Glaube in der 2. Welt. CH-8700. Kusnacht, 1978. Т. 2. С. 113

Обновленческий собор также разрешил рукополагать во епископа женатых священников и вторично вступать в брак овдовевшим священникам и диаконам. Были расширены права контроля «снизу» приходов за делами епархий, в которых эти приходы состоят. Монастыри дозволялись только как исключение, и только в качестве «трудовых коммун» в удаленных от городов местностях. Богослужение переводилось на русский язык и вводился новый чин литургии, составленный епископом Антонином на основании древних литургий Востока – коптской, палестинской, синайской. Литургию было решено совершать на середине храма в окружении молящегося народа.

Надеясь преодолеть сопротивление, которое оказывала обновленцам лишь незначительная часть русского народа, и рассчитывая на дальнейшие репрессии властей по отношению к православному духовенству, обновленцы стремились создать церковную организацию, которая при поддержке большевицкого режима должна была занять место Русской Православной Церкви. Обновленцев не признала ни одна из православных церквей. Не признали их и иные христианские исповедания – католики, англикане, древние «дохалкидонские» церкви Востока – армянская, халдейская, коптская. Правительство Великобритании объявило даже на государственном уровне, что разорвет дипломатические отношения с СССР, если Патриарх Тихон не будет освобожден.

Но ожидавший в тюрьме ГПУ на Лубянке показательного суда, сам Патриарх Тихон не знал о широкой международной кампании в защиту его и Русской Православной Церкви и согласился принять условия Антирелигиозной комиссии ЦК РКП(б), при выполнении которых Верховный суд РСФСР должен был освободить его из-под стражи.

Документ

27 июня 1923 г. в газете «Известия» было опубликовано заявление св. Патриарха Тихона в Верховный суд: «Обращаясь с настоящим заявлением в Верховный Суд РСФСР, я считаю необходимым по долгу своей пастырской совести заявить следующее. Будучи воспитанным в монархическом обществе и находясь до самого ареста под влиянием антисоветских лиц, я действительно был настроен по отношению к Советской власти враждебно, причем, враждебность из пассивного состояния временами переходила в активные действия, как-то: обращение по поводу Брестского мира в 1918 году, анафематствование в том же году власти и, наконец, возражение против декрета об изъятии церковных ценностей в 1922 году. Все мои антисоветские действия, за немногими неточностями, изложены в обвинительном заключении Верховного Суда. Признавая правильность решения Суда о привлечении меня к ответственности по указанным в обвинительном заключении статьям Уголовного Кодекса за антисоветскую деятельность, я раскаиваюсь в этих проступках против государственного строя и прошу Верховный Суд изменить мне меру пресечения, т. е. освободить меня из-под стражи». – Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России, позднейшие документы и переписка о каноническом преемстве высшей церковной власти. 1917–1943. М., 1994. С. 280–281.

27 июня 1923 г. Патриарх Тихон был освобождён из Лубянской тюрьмы, сопроводив, согласно преданию, своё «освобождение» трагическими словами: «Пусть имя моё погибнет для истории, лишь бы Церковь была жива». С этого дня и до конца своего Патриарх Тихон жил в келье Донского монастыря, где до этого в течение почти целого года находился под домашним арестом, тем самым обозначая своё новое положение как Патриарха, находившегося в заточении, хотя после снятия ареста ему и разрешались иногда поездки, например, в Сергиев Посад.

Возвращение св. Патриарха Тихона к руководству Русской Православной Церковью не только усилило влияние сохранявшей ему верность значительной части церковной иерархии, но и обусловило возвращение под его омофор большого количества духовенства, признавшего было власть обновленцев (среди них и будущего Патриарха Сергия Страгородского). Обновленческая церковь с этого времени вошла в состояние разложения, которое через 20 лет привело её к полному исчезновению.

Однако вынужденный «временно» допустить в порабощённой им стране существование Русской Православной Церкви большевицкий режим стал предъявлять Патриарху Тихону новые требования, при исполнении которых деятельность Церкви в лице её высшего и епархиального управлений могла получить в СССР легальный статус, а церковные гонения, якобы, могли быть ограничены. Продолжавшиеся до самой кончины Патриарха переговоры святейшего Тихона и его ближайших советников архиепископа Иллариона Троицкого, а после его ареста осенью 1923 г. митрополита Петра Полянского с главным чекистским «куратором» Церкви Е.А. Тучковым предполагали, прежде всего, следующие условия легализации Русской Православной Церкви:

1) Периодические выступления Патриарха с заявлениями о лояльности Церкви советскому государству;

2) Объединение хотя бы с одной из обновленческих группировок;

3) Осуждение вплоть до запрещения в священнослужении русских православных епископов, находившихся в политической эмиграции;

4) Предварительное согласование всех епископских назначений с ГПУ.

Патриарх Тихон соглашался лишь частично выполнять навязывавшиеся ему условия легализации. Он неоднократно выступал с посланиями, в которых подчёркивал свою лояльность советскому государству (послания от 28 июня 1923 г.; от 1 июля 1923 г.; от 7 апреля 1925 г.). В марте 1924 г. Патриарх Тихон вступил в переговоры с возглавлявшейся священником В. Красницким «Живой Церковью», но после требования православных епископов, высказанного ему митрополитом Казанским Кириллом Смирновым, прекратил эти переговоры. Периодически критикуя находившихся в эмиграции русских епископов за их политические заявления, делавшиеся от имени всей Русской Православной Церкви, Патриарх Тихон отказывался подвергать их запрещению в священнослужении. Наконец, требование допустить вмешательство ГПУ в систему назначения епископов св. Патриарх Тихон всегда категорически отвергал как канонически и морально неприемлемое.