Альтернатива выживанию. Введение в психосинтез - Иван Стригин

Соприкоснувшись с трансперсональным измерением, мы остаемся свободны: оставаться с пустотой, заполняя ее чем попало, или осознанно вносить в свою жизнь нечто, что позволит выйти нам за пределы себя и пережить исполненность через соединение персональной воли с трансперсональной. На западном пути это выражается христианским «и да будет воля Твоя, а не моя», на восточном – «мы сами должны пройти по пути, но Будды явственно укажут его».

Трансперсональное развитие

Не стоит думать, что получить трансперсональный опыт можно только через борьбу с кризисом или что это доступно Льву Николаевичу одному и еще нескольким великим писателям, художникам или святым. Джон Ферман приводит данные по опросам общественного мнения в США, в ходе которых около 35 % респондентов сообщили о том, что в их жизни был трансперсональный опыт в том или ином виде. Большинство описывало его как чувство глубокой умиротворенности, уверенности, что все будет хорошо, чувства собственной потребности участвовать в жизни других, убеждения в том, что любовь стоит в центре всего и т. д.

Трансперсональный опыт знаком каждому – или почти каждому – из нас. В общем виде он переживается как нечто более глубокое, чем наша обыденная жизнь. Нечто одновременно очень простое и при этом сложно описываемое. Часто подходящие слова находятся сильно позже, когда мы начинаем осмыслять то, что произошло. Потому такие переживания называют «тонкими», и потому их так легко обесценить или посчитать иллюзорными.

Но из-за их природы, из-за того, что они дают нам ощущение исполненности, многие осознанно стремятся пережить их вновь и вновь, перестраивая всю свою жизнь таким образом, чтобы она была направлена только на трансперсональные переживания. Одновременно это сопровождается тем, что эти люди как бы отворачиваются от своего персонального развития и от участия в мире. И здесь уже мир вокруг нас начинает казаться иллюзией, в противовес «настоящему» высшему миру, к которому доступ простые смертные не имеют. Если к этому моменту времени личность недостаточно развита, а персональное измерение недостаточно интегрировано, персональное могут начать попросту игнорировать.

Часто случается так, что в стремлении к трансперсональному измерению возникает еще больший дисбаланс, и человек развивает преимущественно ту модальность, в которой ему проще пережить духовное и с которой он начинает идентифицироваться. Например, это могут быть чувства, и тогда их развивают и направляют на духовное, забывая про тело и мышление. И – да – таким образом достигают очень сильных экстатических переживаний, не сравнимых по ощущениям ни с чем другим.

Или же, например, это может быть разум, и тогда человек практикует концентрации и осознанность, исключая из своей жизни или частично игнорируя свое тело. И – опять же да – достигает с большой частотой переживания большой ясности, свободы и слитости с миром.

В общем и целом, здесь нет ничего плохого, если мы говорим о развитии тех или иных навыков, позволяющих нам обращаться к духовному измерению. Опасность возникает, если мы имеем также ошибочную установку, что такие переживания можно сделать постоянными. Не интегрировать, к примеру, состояние просветленности в свою жизнь, а сделать всю свою жизнь этим состоянием.

Ассаджиоли (как и Франкл, но с другим смыслом) использует по отношению к человеку метафору самолета: мы можем взлететь в воздух и увидеть вершину горы, но мы не можем оставаться в воздухе бесконечно долго, и мы вынужденно идем на посадку. Это не делает наше переживание вершины горы менее значимым, наоборот: так мы можем удостовериться, что она существует.

Если мы упражняемся в концентрации и созерцании, в чувствовании или телесных практиках, направляя наше развитие к все более чистому, более полному духовному опыту, мы сталкиваемся с тем, что, получая этот опыт, с каждым разом все интенсивнее, мы не менее интенсивно ощущаем, насколько он остается далеким от нашей обыденной жизни. Ощущение того, что до этих переживаний рукой подать, как было, так и остается, но само «расстояние» не меняется. Каждый раз мы соприкасаемся с тем, что за пределами нас, – и оно всегда где-то там. С этим осознанием приходит другой кризис – кризис дуальности (the crisis of duality), как осознание того, что существует барьер между нашей обыденной жизнью и духовным измерением, который не позволяет объединить эти две сферы в одну.

Как и любой другой кризис, при правильной постановке вопроса он становится в большей степени возможностью для нашего развития. Духовное развитие, на котором мы делали акцент, пока не столкнулись с этим кризисом, было не бессмысленным, но теперь настало время заняться своим персональным измерением. Мы научились в той или иной модальности контактировать со своей глубокой внутренней сущностью, и теперь можем научиться действовать вовне соответствующим образом.

Джон Ферман приводит притчу о мистике, который достиг большой чистоты в своем переживании любви. Чем больше он отдавал любви Богу, тем ближе он становился по отношению к нему. Но однажды он услышал, как Бог сказал ему, что вся эта любовь на самом деле – любовь Бога, которую мистик ему все это время отражал, что Богу любовь мистика не нужна, но нужна людям вокруг него. И теперь, когда он научился получать ее, важно научиться ее отдавать тем, кто не может по какой-то причине получить ее напрямую от Бога сам.

Таким образом, персональный и трансперсональный векторы развития сходятся в том, что разрешение кризиса в обоих случаях заключается в установлении новых отношений с миром. Принципиальная разница же остается в том, что персональной развитие – это прямой результат нашего осознанного выбора, непосредственное следствие цепочки наших действий, которые мы все более в силах осуществлять в ходе разотождествления и «центрирования» на себе как Я.

Трансперсональное же развитие происходит несколько иначе. Мы можем направлять энергии высшего бессознательного и делать их проявление более ощутимым в своей жизни – но только когда мы получаем к ним доступ. А когда мы его получим, как, при каких условиях или в связи с какими обстоятельствами мы услышим призыв Самости – мы не определяем и не контролируем. Но мы можем быть уверены, что если мы создадим для этого условия, то это обязательно когда-то произойдет: «ищите, и найдете; стучите, и отворят вам». И это то, что мы действительно можем и то, что на самом деле контролируем в своей жизни.

Персональный психосинтез

Поскольку Самость пронизывает все слои нашей психики, и в различные моменты нашей жизни может призывать нас и к персональному, и к духовному развитию, то для понимания того, на каком уровне и в каком измерении происходит работа над установлением отношений с Самостью, выделяют два условных направления работы: персональный и трансперсональный психосинтез (the personal and transpersonal psychosynthesis).

Если мы работаем в области низшего и среднего бессознательного, мы имеем дело с персональным психосинтезом. Разумеется, редко какая работа не включает все слои нашей психики, и в персональном психосинтезе нам приходится интегрировать и содержание высшего бессознательного – в частности, при работе с ранней детской травмой мы получаем доступ и к травматическим переживаниям, и к своим скрытым качествам и талантам.

Персональный психосинтез не обязательно включает в себя психотерапию, коучинг, обучение или целенаправленный тренинг навыков. Определенная переработка бессознательного материала и личностное развитие происходит и в обыденной жизни, когда мы сталкиваемся с трудностями и как-то их преодолеваем, вступаем в различные отношения, получаем обратную связь о себе и как-то с ней соотносимся. Наша жизнь достаточно терапевтична сама по себе. В то же время, осознанная работа со специалистом помогает сделать этот процесс более эффективным, сэкономив время и усилия.

Работа может происходить самым различным образом и включать множество разработанных разными школами способов исследовать себя и свое бессознательное. И – каким бы путем мы ни шли – мы рано или поздно выходим на глубокий уровень, где встречаем наши травмы, чувства вины или стыда, сценарии, которые разыгрываются в нашей жизни, и которые мы обычно не осознаем, страдание и ярость, разрушающие нас паттерны поведения, зависимости и многое другое.

В зависимости от того, с чем мы сталкиваемся внутри себя, персональный психосинтез может быть более или менее длительным процессом – но он в любом случае занимает достаточно большое время и включает в себя несколько принципиально важных моментов:

1. Осознание того, как и в связи с чем в нашей повседневной жизни проявляются те чувства и паттерны, которые мы в себе обнаружили.

А также понимание стратегий выживания, которые скрывают от нас разрушительный эффект этих паттернов.