Ледяные Волки (ЛП) - Кауфман Эми

Некоторые были толщиной с его человеческую руку, другие — тонкие и острые, а некоторые, у новых учеников, были больше похожи на осколки льда. Воздух вокруг них остыл, и Андерс почувствовал себя более комфортно в своей шкуре, заняв свое место в очереди, чтобы попытаться бросить собственные копья.

Эннар прошлась вдоль шеренги учеников и остановилась рядом с ним, чтобы помочь, давая наставления своим тихим рычанием и поскуливанием, щелкая ушами и наклоняя голову. Как и прежде, он понял ее так же ясно, как если бы она говорила вслух, хотя сами слова были сложными.

«Направляй сущность вокруг себя. Эта способность течет по твоим венам. Вытяни влагу из воздуха, из земли, и лед появится… ты командуешь им, поэтому тебе нужно действовать сосредоточенно».

Андерс понял ее слова, но не был уверен, что понял их смысл, поэтому тщательно скопировал остальных. Он сосредоточился на влаге, которая, должно быть, плавала в воздухе, пытаясь выбросить из головы все остальные мысли. Затем встал на дыбы, шлепая лапами по земле, собирая всю свою силу воли, чтобы создать копье.

Но ничего не произошло.

«Не беспокойся». Наклон головы Эннар был спокойным, дыхание медленным. «Все получится. Пробуй снова».

Но ничего не произошло.

Если бы он был человеком, Андерс сейчас горел бы от смущения. Как волк, он знал, что его уши прижаты к голове, и он не мог удержаться, чтобы не опуститься низко на землю, как будто мог провалиться прямо сквозь пол. Точно так же, как он понимал каждое слово Эннар, обращенное к нему как к волку, он знал, что теперь любой, кто посмотрит на него, увидит, что он просто хочет быть невидимым.

Эннар без всяких усилий приняла человеческий облик, подошла к полке у двери, взяла миску с водой и принесла ее. Присев на корточки, она вылила жидкость на пол, пока прямо перед Андерсом не образовалась лужа, а затем снова превратилась в волчицу.

— Попробуй сейчас, — сказала она, наклонив голову.

Андерс снова встал на дыбы, в отчаянии хлопая лапами. Он должен был это сделать. Это было оружие, которое ему понадобится, одна из частей его плана по спасению Рейны.

Он просто не понимал, что она имеет в виду… он мог представить, что в воздухе должна быть влага, и он мог видеть лужу на земле, но как он заставил ее делать то, что он хотел? Как ему приказать?

У него было примерно столько же шансов открыть дверь, не прикасаясь к ней, или предсказать будущее. Это просто не имело смысла.

— Не волнуйся, — проворчал Сакариас, подходя к нему. — Все понимают. Держу пари на свой хвост, что ты в два счета уловишь суть.

Но в наклоне его головы чувствовалась неуверенность, которая сказала Андерсу все, что ему нужно было знать. Любой другой понимал. Сакариас не понимал, что его так затрудняет.

Он продолжал пытаться до конца урока, но, хотя Эннар заходила снова и снова, ему не удавалось сделать даже снежинки. Некоторые из его одноклассников пытались дать полезный совет, а другие даже не пытались скрыть веселье, высунув языки и виляя хвостами, когда смеялись над ним. Мальчик без семьи, который избегал говорить кому бы то ни было о своей связи со стаей, не был настоящим волком. Сюрприз, сюрприз. Андерс все более и более болезненно осознавал их пристальный взгляд и свою неудачу.

Он не понимал, как чувствовать воду, как разговаривать с ней.

Как будто ему не хватало дара, который был дан каждому другому волку.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Обед был мучительным. Половина класса пыталась оправдать его неспособность создать копье и предлагала благонамеренные истории о своих собственных недостатках, ни одна из которых не была даже отдаленно похожа. Андерс никак не мог избавиться от чувства неудачи и от вида студентов на другом конце стола, которые все еще ухмылялись.

Сакариас попытался рассказать ему о том, как он чуть не пригвоздил Викторию к стене одним из своих первых копий (Виктория не думала, что эта история была настолько смешной), и Матео признался, что однажды создал копье, летящее к себе, а не прочь, и потерял сознание.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Лисабет в основном наблюдала за ним, и Андерс не мог отделаться от ощущения, что она поняла больше, чем он хотел ей сказать… что она могла читать язык его тела даже будучи человеком, и видеть в нем беспокойство, нетерпение.

Андерс с несчастным видом жевал рыбное рагу, пока остальные разговаривали, и его мысли неумолимо возвращались к Рейне. Настроение не улучшилось, когда Лисабет, Виктория и Сакариас повели его на урок военной истории с Сигрид, Ферстульф.

— Джай отвечает за учебники, — сказала она, указывая сквозь толпу студентов на одного из них, стоящего спиной к ним, с коротко подстриженными волосами, как и у всех остальных, одетого в серую форму Ульфар. — Они достанут для тебя один из шкафов с литературой.

Андерс протолкался сквозь толпу, чтобы увидеть Джая с книгой. Джай оказался рыжеволосым парнем с готовой улыбкой и очень бледной, как бумага, кожей, которая выглядела так, будто она будет хрустеть, если они когда-нибудь выйдут на улицу в один из редких солнечных дней Холбарда. Они протянули ему учебник, приветливо улыбнулись и поприветствовали в Ульфаре, и Андерс попытался улыбнуться в ответ, хотя сердце у него упало при виде книги, которую он держал в руках.

Не было никакой возможности, что его чтение окажется достаточно хорошим, чтобы следовать вместе с классом. Он немного умел читать, но они с Рейной действительно нуждались в этом только для уличных знаков и этикеток на еде, которую воровали. Близнецы закончили школу в шесть, когда покинули приют, и с тех пор уроки были… случайными.

Рядом с ним сидел мальчик по имени Дет, у которого была легкая улыбка, а волосы и кожа густые, темно-коричневые, он был довольно высоким для своего возраста. Проверив, как далеко зашел Дет, и сравнив диаграммы, которые он мог видеть, он попытался найти нужную страницу в своей книге. Через мгновение Дет заметил, что он делает, и поднял книгу, чтобы Андерс мог ее видеть.

Андрес на мгновение задумался о том, чтобы довериться кому-то, что он не может прочитать учебник, и огляделся вокруг. Лисабет уткнулась носом в книгу. Перед ним затылок Виктории не выглядел привлекательным. Джай и Матео спорили о чем-то из боевого урока сзади, и он не знал Дета, как бы дружелюбно тот ни улыбался.

Сакариас сидел слева от него и выглядел уже очень занятым. Андерс не считал его трудолюбивым работягой, но, возможно, он сам когда-то был беден и знал, какие возможности открываются перед ним здесь, в Академии.

Решение было принято за него, когда Сигрид вошла в комнату. Все выпрямились, когда она начала свою лекцию. Андерс не знал имен ни одного из волков или драконов, участвовавших в том, что звучало как древняя битва, которую она описывала, и его мысли начали блуждать. Он пролистал учебник, рассматривая изображения боевых порядков и старых полей сражений, а также артефакты, которые волки использовали в бою.

Затем его взгляд снова переместился на Сакариаса. Теперь тот сидел прямо, и Андерс мог видеть, что пишет другой мальчик. И он вовсе не писал… он рисовал. Его быстрый, ловкий карандаш скользил по блокноту, вызывая к жизни изображение огромной стопки учебников с парой ботинок, торчащих из-под них, как будто владелец был раздавлен массой чтения. Сигрид была видна на краю фотографии, добавляя еще одну книгу в стопку.

Губы Андерса дрогнули, когда он попытался скрыть улыбку. Очевидно, он был не единственным, кто находил Ферстульф пугающей.

Тон Сигрид внезапно изменился, и он подпрыгнул, резко подняв взгляд. Видела ли она набросок Сакариаса? Видела ли она, как Андерс улыбался?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Но нет. Она пристально смотрела на Лисабет, которая, по-видимому, повторяла вопрос. Бледная кожа Лисабет слегка порозовела под веснушками, но в остальном она была непримирима перед лицом недовольства вожака стаи.

— Я спрашивала о временах договора, Сигрид, — сказала она.

— При чем тут договорные времена? — спросила Сигрид, почти рыча. — Это урок военной истории.