Поцелуй Спящего красавца - Ната Лакомка

понятно, что ничего хорошего не выйдет! Но кое-кто ведь упёрся – я справлюсь, я справлюсь! Я такой сильный и ля-ля-ля!..

Колдун не отвечал, и я озадаченно замолчала – по своей воле, а не по колдовской.

- А ты что разлёгся? – подозрительно спросила я и наклонилась над колдуном.

Не вздумал бы он опять вздремнуть на сто лет? Пока я привязана к нему колдовством… И тут я заметила варган, который колдун сжимал в правой руке. Я прекрасно помнила, что на блестящей поверхности варгана было одно только пятнышко ржавчины. А теперь ржавчина почти полностью затянула один из трёх «язычков». И рука у колдуна почернела…

- Что это? – произнесла я с ужасом. – Это – не синяк!

- Конечно, нет, - ответил Спящий красавец, не открывая глаза. – Слишком частое использование магии. А варган без чехла.

- Зачем же ты вчера хвастался! – упрекнула я его. – Зачем были розы, олень?.. 

Не хватало ещё, чтобы этот олень умер тут магического истощения. А я… Что тогда будет со мной?.. Мне стало отчаянно жалко себя, я бы даже всплакнула от жалости к себе, если бы это хоть чем-то могло помочь. Но когда это слёзы помогали?

- Преображение - такая мелочь по сравнению с полетом, - говорил тем временем колдун и усмехался – будто ничего страшного не произошло. – Да ты не волнуйся, мне ничего не будет. Немного отдохну – и стану как новенький.

Кто-то волновался тут за него, ага. Я мрачно промолчала, глядя на Спящего красавца, валявшегося на травке. Он моего взгляда не замечал и продолжал говорить:

- Когда сделаю чехол для варгана – всё будет просто замечательно. Чехол запечатывает магию, позволяет варгану накопить её, если был слишком большой выброс волшебства.

- Как зарядка к телефону? - проворчала я.

- Что? – спросил он, не открывая глаза.

- Ничего, - отрезала я и предложила: - Давай тогда сошьем чехол.

- Ты не понимаешь, - он приподнялся на локтях и посмотрел на меня. – Чехол для волшебной вещи должен быть особенным. Мастер, который делает его, вплетает в гобелен нити судьбы. Это особый обряд, своего рода – предсказание. Посмотришь на картинку, которую сплетёт мастер – и знаешь, что ожидать в жизни. Но никто не знает заранее, каким получится чехол. Тот, что был у меня раньше… - он замолчал на полуслове, потом встряхнул головой и поднялся. Его немного штормило, но в целом выглядел он неплохо. – Ладно, идем. Доберёмся до города, сообразим что-нибудь поесть, а потом решим – заночуем или пойдём дальше.

- А куда делся прошлый чехол? – спросила я, затрусив рядом с ним.

- Карабос выкрала его и сожгла.

- А что было на прежнем чехле?

- Так тебе и скажи, - засмеялся он, но потом посерзьенел, помолчал и тихо добавил:  – Там была моя судьба.

- Фея! – всплеснула я руками.

- Фея, - подтвердил он. – Моя спасительница. Моя любовь.

- Только не начинай сначала! – вспылила я. – Уже не знаю, кто больше бесит – ты или твоя фея.

- Тебе не понять, - снисходительно бросил он. – Ты никогда не любила.

- Я?! – теперь меня распирало от злости. – Да по какому праву ты судишь о моей жизни? А ты, прямо, любил! Минуту видел свою фею, даже лица не запомнил, а потом сто лет спал – и люби-и-ил!

По лицу колдуна пробежала тень, но он тут же лукаво покосился на меня, будто я сказала что-то смешное, и сказал растроганно:

- Мне нравится…

- Что нравится?

- Что разговариваешь со мной теперь на «ты». Честное слово, Крошка, я себя чувствовал при этом столетним дедом…

- Не называй меня так, - огрызнулась я, помолчала и спросила: - Почему ты так испугался, когда узнал, что династия нынешних королей у власти уже сто лет? Как будто привидение увидел.

Вот теперь тень не только пробежала, но и накрыла его.

Колдун вздохнул, а потом признался:

- Испугаешься тут. Я всё-таки надеялся, что проспал лет пять, ну десять. А сто… - и он вздохнул ещё тяжелее.

- Что тут такого ужасного? – меня возмутил его эгоизм. – Ты дома, жив-здоров, ничуть не постарел - даже морщинки не прибавилось, готов к новой жизни, а я? Вот меня-то надо пожалеть! Одна, в чужом мире, без друзей, без денег, без связей, да ещё в компании с каким-то непонятным колдуном – то ли с чёрным, то ли с дурным, то ли просто с мальчишкой!..

Нет, определённо, женщине вредно молчать. Я уже перестала подбирать слова, да и думать о собственной безопасности уже не хотелось. Какая тут  безопасность?! Дважды чуть ни прикончили, обвешана заклятьями, как ёлочка игрушками, и…

- Так я теперь такой же, как ты, Крошка, - сказал колдун мягко. – Один, в чужом мире, без родных и друзей. Без связей и без денег, - тут он усмехнулся, - ещё и выяснил, что моё имя под государственным запретом.

Его слова произвели впечатление. Я на секунду смутилась, потому что прозвучали они очень уж искренне, и в них точно была правда. Но сдаваться сразу я не собиралась, поэтому сказала, хмуря брови:

- Извини, но плакать от жалости к твоей несчастной судьбе что-то не хочется. В отличие от меня, у тебя есть дом, ты знаешь, что делать, и вообще…

- Не уверен, что Запфельбург по-прежнему принадлежит мне, - возразил Брайер. – Право наследования действует девяносто девять лет, потом имущество, если на него не предъявлялись права наследников, отходит королю. Если я спал сто лет, то мой замок уже принадлежит короне. Да и как мне заявить на него свои права? Здрасьте, - он остановился и комично поклонился, - я – тот самый страшный колдун фон Розен. Не смотрите, что мне двадцать лет на вид, на самом деле мне сто двадцать, просто я спал, но не в наказание, а в спасение…

- Ерунда выходит, - сказала я серьезно.

- Согласен, - он оставил дурашливость и скрестил руки на груди, глядя на городок, в сторону которого мы направлялись.

Только сейчас я обратила внимание¸ что руки у Брайера были совсем не юношеские – крепкие мужские руки. Рукава рубашки были закатаны, и можно было полюбоваться выпуклыми мышцами, сильными запястьями и выпуклыми венами. От игры на варгане руки явно такими не станут.

- Поэтому теперь мы