Обожженные (ЛП) - Сильвия Дэй

— Я должна влюбиться в тебя? Так для тебя будет лучше, если я это сделаю? — к своему ужасу, я почувствовала, что мои глаза наполнились слезами. — Ты уже залез ко мне в трусы. Я не понимаю, почему ты ведешь себя как будто это какая-нибудь мелодрама. Не усложняй то, что должно быть для меня простым!

— Детка, у нас никогда не было все просто, — резко выдохнул он и потер рукой шею. — Что ты хочешь от меня, Джиа?

— Я думаю, что нам необходимо сосредоточиться на том, чего хочешь ты, так как, то, чего хочу я, не важно.

Он нахмурился:

— Это не правда.

Мои руки переместились на бедра.

— Я хочу обязательств, шанса и некоторых усилий, предпринятых, чтобы понять, как далеко могут зайти эти отношения. Ты уже это понял. Так что, осталось только узнать чего хочешь ты.

— Я хочу тебя.

— Ты хочешь трахнуть меня, — поправляю я. — Почему ты не можешь по-другому отнестись к этому?

— Джиа, — он покачал головой и вздохнул. — Я веду себя как придурок со всеми окружающими меня людьми. Ты единственная, кого я лелеял. Не заставляй меня остановиться.

— Видишь? Вот опять! Почему ты выдаешь что-то в таком духе? Почему не можешь просто сказать, что я тебе нравлюсь или что-нибудь…

— Потому что я не просто люблю тебя. Ты забралась мне под кожу. Я чуть ли не все время думаю о тебе и становлюсь твердым. Вижу тебя и забываю, кто я. Ты не знаешь, что творишь со мной, — голос Джекса опасно понизился. — Ты заставляешь меня возбуждаться, Джиа. Я хочу положить тебя под себя, работать в тебе членом и двигаться, пока ты не выжмешь из меня все. Ты заставляешь меня нуждаться…

— Заткнись!

Боже, я задрожала; мой сексуальный голод смешивался с горячими волнами желания, исходившие от него.

— Ты знаешь, как это ощущается. Ты чувствуешь то же самое. Позволь мне дать это тебе.

— Нет!

Резкий отказ силой обуздал часть меня колючей проволокой.

— Дай мне этот вечер, — он потянулся к моей руке и крепко сжал ее. — Всего лишь одна ночь.

Я негромко рассмеялась, когда мое зрение затуманилось.

— Одна ночь, чтобы вернуть меня в свою систему? Избитый прием, Джекс. Это никогда не сработает. Великолепный секс не перестанет быть отличным лишь потому, что ты перенасытишься им.

— Поэтому у нас будет ночь великолепного секса. Мы оба этого хотим. Нам это нужно.

— Мне нет, — я попыталась высвободить руку, но он не отпускал ее.

— Это не так, черт возьми.

Только правдой можно взять Джекса. Он очень легко раскусил меня, слишком много опыта по части выявления слабости соперника и его использовании.

— Я не могу этого сделать, — повторила я, удерживая его взгляд. — Я не похожу на женщин, с которыми ты привык спать. Не могу сделать это ради забавы или для галочки. Не с тобой. В прошлый раз я влюбилась в тебя. Я не могу сделать этого снова.

— Ты все еще влюблена в меня, — напрямую возразил он. — Дай мне шанс развеять твои сожаления.

Я отвернулась от него, и мой взгляд метнулся к гостиной, которая была больше, чем моя спальня.

— Я хочу, чтобы ты отвез меня обратно в Rossi’s.

— Это проблема, — он подошел ко мне сзади, обвив меня руками. — Я хочу уложить тебя в кровать. Если ты не хочешь со мной разговаривать, я не скажу ни слова.

Я закрыла глаза, вбирая ощущение Джекса позади меня. Тепло его тела, запах кожи, теперь мускусный от пота и секса, и мягкую нежность его дыхания.

— Ты не выключил душ, — сказала я, сосредотачиваясь на чем-то бессмысленном и менее личном.

— Я бы его выключил, если бы не боялся, что ты пустишься наутек, пока я не вижу.

— Ты не можешь держать меня здесь в плену.

— А я и не хочу. Хочу, чтобы ты сама этого желала. Я хочу Джию, которая требовала привезти ее сюда и дать ей все то, что она хотела.

Я взглянула на него через плечо, находя его глаза, сверкающие на меня из темноты, ласкавшей его красивое лицо. Я почувствовала внутри себя тягу, которая неумолимо образовалась между нами. Мне было не понять, как отключить или проигнорировать ее. Какое-то больное космическое тело подсоединило меня к проводам, которые заставляли меня страстно желать Джекса всеми фибрами души.

Неужели я — это то, что убедит его остаться? У меня есть то, что заставит Джекса захотеть большего; оно будет началом.

— Сегодняшней ночи будет недостаточно, — спокойно сказала я.

— Слава Богу. Я просто ляпнул это, дабы выиграть время, чтобы убедить тебя в обратном.

— Ты не можешь просто уйти, не попрощавшись, как в прошлый раз, — я повернулась в его объятиях. — Я хочу, чтобы ты, глядя мне в глаза, сказал, когда решишь, что с тебя хватит.

Его губы сжались, но он кивнул.

— Я хочу моногамии.

— Чертовски верно. Я не собираюсь тобой делиться.

— Я имею в виду твою моногамию, — сухо ответила я.

— Это само собой, — он обхватил мое лицо. — Что еще?

— У меня беспорядочная жизнь. Моя работа стоит на первом месте.

— Я и прежде вписывался в твою жизнь. Я могу сделать это снова.

Я схватила его за запястья. Я могла бы еще продолжать свой список желаний, но на тот момент я нуждалась в дистанции и каких-нибудь перспективах. Мне нужно чуточку времени, чтобы немного отступить, отдышаться и сориентироваться, тогда я буду в состоянии сделать следующий верный шаг.

— Я хочу, чтобы ты выключил этот чертов душ и пригласил меня на ужин. Я голодна.

Он рассмеялся, но это прозвучало как-то напряженно.

— После секса ты всегда была голодной. Можем ли мы, действительно, в первую очередь принять душ?

— Нет, — я поддалась вперед. — Я хочу, чтобы ты чувствовал мой запах на своей коже в ближайшие несколько часов.

Джекс застонал:

— Ты хочешь наказать меня.

— Да, — согласилась я. — И это тоже.

Нико стрельнул в меня понимающим взглядом, когда я вернулась в Rossi’s с Джексом. Я показала ему язык.

Мы заняли столик и заказали вино Shiraz. Я заказала лазанью, а Джекс курицу по-охотничьи. Пока мы ждали наш заказ, я изучала его, любуясь тем, как маленькая свечка на столике между нами окрасила в золотистые тона его лицо. Он выглядел более мягким, более спокойным, а его лицо было еще красивее.

Джекс выглядел, как хорошо оттраханный человек, который был перенасыщен, и которого ждало впереди еще больше удовольствий. Мне нравилось, что я заставляла его так выглядеть, но также ненавидела это. Поскольку мне не угрожала опасность от его слов; они все были о нем, и это сделало меня уязвимой. Воздействие, которое он имел на меня, по большой части было благодаря моему влиянию на него.

Я сделала его счастливым. Удовлетворенным. Легко было почувствовать себя особенной, даже притом, что я знала больше.