Sindroma unicuma. Книга 2. - Блэки Хол

2.4

В попытке охолодить голову и вернуть соображательные процессы, я направилась на чердак, чтобы заодно проверить, получил ли Марат мой подарок, или несчастные ахтулярии замерзли в бесплодном ожидании горниста.

Горка плодов исчезла, зато на столе лежал бумажный свиток. Развернув его, я поднесла к слуховому окну, чтобы разглядеть получше. Помятый тетрадный лист был занят карандашным наброском. Сходство портрета с оригиналом оказалось достоверным, и я мгновенно узнала модель, позировавшую анонимному художнику. На рисунке, подперев голову рукой, растеклась по столу моя персона, грызя перо с мечтательным взглядом, устремленным вдаль. Летящие карандашные линии изобразили растрепанные волосы и хвостик, сбившийся в сторону. В уголке стояли инициалы автора: то ли буква М, то ли А, то ли Г.

Я задумалась, вспоминая, когда очутилась в неряшливой позе, и каким образом художнику удалось запечатлеть мою внешность. В любом случае набросок получился великолепным. Куплю рамочку и повешу портрет на стену.

Кстати, о покупках. Сегодня же верну долг Олегу, а то совесть вот-вот задушит.

Оставалось еще одно неоконченное дело, пусть и растратное.

В столовой я прошла царственной походкой к раздаче, набрала на пять висоров уйму тарелок, едва уместившихся на поднос, и направилась к столику для избранных. Сегодня Мэл разнообразил скучное обеденное время, заняв мое привычное место. Напротив Мелёшина уминал пищу его бритый товарищ. Протолкавшись между стульями, я бухнула поднос на стол и села между парнями.

- Здрасте.

Бритый кивнул, жуя, а Мэл, не отозвавшись на приветствие, уставился на продуктовое изобилие передо мной, и, показалось, облегченно вздохнул. Наверное, от радости нового витка развлечений.

- А я-то думаю, почему сегодня ночью луна шаталась, - сказал Мелёшин. - А это она раздумывала, упасть ей с неба или еще повисеть. Надо же, к Папене вернулся аппетит. Надолго ли?

- Терпи, пока буду чавкать над ухом, - огрызнулась и отважно обратилась к бритому бугаю: - Я Эва.

Надеюсь, не размажет меня за наглость легким взмахом руки. В конце концов, неприлично встречаться за одним столом, не познакомившись с человеком.

- Дэн, - ответил, растерявшись, товарищ Мэла и посмотрел на него.

Мелёшин почему-то весело ухмыльнулся ему, а потом поделился хорошим настроением со мной. В уголках его глаз собрались мелкие лучики, и лицо сделалось теплым и домашним. Я поймала себя на том, что любуюсь Мэлом, поэтому строго свела брови и перевела взгляд на тарелки.

- Ты, Мелёшин, обещал унести мой поднос. Не забыл?

Мэл опустил глаза, продолжая улыбаться.

- Пока помню.

- За то, что сегодня утром без предупреждения не явился в столовую, требую расторжения долгового договора.

Улыбку на лице Мелёшина точно ветром сдуло.

- Нет, Папена, у тебя недостаточно баллов, - поджал губы.

Он в своем уме? Какие баллы? Не слышала такого, чтобы на ходу менять правила. Не успела я и рта раскрыть, чтобы возмутиться наглой выдумкой, как Мэл хмуро сказал, поглядывая на товарища:

- Компенсирую несознательное поведение тем, что впредь буду уносить твои подносы на мойку.

- Правда, что ли? - не поверила я своим ушам. Воистину сегодня день чудес: Мелёшин добровольно согласился надсаживать холеные ручки. - А как быть с твоей короткой памятью?

- Напоминай каждый день.

- Обязательно. Не поленюсь ради такого дела.

- Заведи блокнотик и отмечай, - продолжал раздражать Мэл.

- И заведу! И буду обводить кружочками в календаре! - вспылила я.

- Хочу, чтобы по утрам кружочки были красные, а на обеде - черные, - закапризничал будущий уборщик подносов.

- Лучше у тебя на лбу крестики ставить, - разозлилась и схватила ложку.

На лице Мелёшина снова возникла непонятная ухмылка, и он поспешно уткнулся в свою тарелку. Бритоголовый Дэн покачал головой, словно умудренный жизнью старец, а я, не дождавшись ответа, чтобы применить ложку по назначению, принялась баловать вкусовые рецепторы картофельной запеканкой с мясоовощной прослойкой.

Перед походом в квартал невидящих я решила привести себя в пристойный вид. Умылась, намазалась воздушными духами и собралась обновить хвостик на голове. Чуть зубцы у расчески не сломала, пока расчесывала, и бесполезно - сзади образовался спутанный клок волос.

Я побежала к зеркалу у раковины. Вертела головой по сторонам и косила глазами в попытке разглядеть воронье гнездо, но без толку. В коридоре мелькнуло Аффино пальто.

- Аффа! Иди сюда! Посмотри, а то ничего не вижу.

- Привет, - отозвалась она, появившись в проеме.

- Глянь, у меня в волосах какое-то пугало появилось, - попросила я девушку.

Некоторое время она перебирала прядки.

- Эвка, - протянула медленно, - у тебя завелся колтун.

- Что-что? - перепугалась я. - Это заразно?

- Как сказать, - соседка явно недоговаривала, и от невразумительной фразы мне стало нехорошо. - Когда началось?

- Что началось, Афочка? - спросила я дрожащим голосом.

- Когда волосы начали запутываться?

- Не помню. Вроде бы вчера, - ответила, пугаясь еще сильнее от устроенного допроса.

- Значит, нужно поторопиться, - заключила девушка. - Пара суток, и у тебя на голове будет вертикальное стойбище, которое придется сбривать наголо.

- Мамочки! - ужаснулась я. - Как так? Откуда? Я же часто мою голову! И расчесываю.

- Какая ты, Эвка, наивная, - вздохнула соседка. - Чем чаще чешешь, тем сильнее запутывается. Сразу видно, что раньше никому дорогу поперек не переходила.

- То есть?

- Делается просто, - пояснила Аффа. - Берется сrucis* и бросается как бумеранг в волосы. Выход один - состричь колтун, и чем скорее, тем лучше, иначе останешься с голой черепушкой.

Я знала о сrucis, его применяли для перемешивания различных сред. Создать заклинание вслепую у меня бы ни за что не получилось, потому что для него задействовались две волны, связывавшиеся крестом. Забрасываемая "крестовина" на лету наматывала на себя все, что попадалось по пути. Стремясь вернуться в исходное состояние, вертушка из волн раскручивалась и устраивала еще большую путаницу.

- Афочка, что же делать? - заныла панически. - Я боюсь. Неужели наголо? Выстриги, пожалуйста! У меня ножнички есть.

- Обычные ножницы не помогут. Собирайся, - сказала решительно девушка.

Я метнулась за курткой.

- Здесь недалеко, - добавила Аффа, увидев надеваемый на шею шарф. - В общаге. Главное, висоры прихвати.

Дрожащими руками я сгребла наличность. И за какие грехи нежданное наказание? Точно, это возмездие за корысть и жадность! Не успели деньги упасть в руки, как тут же уплывут от меня, как по заказу. Эх, не стоило соглашаться на уговоры декана, и, глядишь, закон подлости обошел бы стороной.