Нулевые, боевые, пенсионные. 2000–2010 годы - Юрий Николаевич Безелянский

России опять входит в моду необольшевистская ментальность, не требующая ни любви, ни ума, ни терпения, только угрюм-бурчеевская непреклонность и пламенный порыв. «Мочить католиков, протестантов и прочих сепаратистов»». Да, противно все это. Но что делать? «Времена не выбирают…»

Рецензий на «5-й пункт, или Коктейль “Россия”» нет. Критики обходят мимо, а читатели читают и кайфуют. Тут позвонил хороший человек, мой поклонник Соломон Ефимович Кипнис («Наука и жизнь»). Удивился моей работоспособности: «Неужели это все вы? Может быть, на вас работают мальчики и девочки, как на Александра Дюма?»

10 мая отправился на весенний бал в «Геликон-оперу». Блестящий концерт, фуршет, мимолетное общение с гостями: Никита Богословский, Николай Цискаридзе, Анатолий Приставкин, Светлана Соро60 | Юрий Безелянский. Нулевые, боевые, пенсионные кина (она в дауне после разгрома НТВ), министр культуры Наталья Дементьева: «Вас знаю, читаю…» Какая-то женщина посетовала, что я не продолжаю свою серию о поэтах и их музах…

16 мая – сюрприз от погоды: похолодание. Холодрыга. Умер в больнице Володя Соловьев, из динамовского пресс-центра. Инженер, влюбленный в футбол. Лихие 90-е лишили его работы, и он пребывал в стрессе. Жутко похудел и продавал старые футбольные программки (я ему передал свою коллекцию) перед матчем, на ступеньках около метро. Жалкое зрелище. И таких, как Володя, было немало среди моих знакомых. Он моложе меня – с 1937-го, что остается сказать? Глубоко вздохнув: о, эта жизнь!.. И тут же услужливая память подсказывает строки Игоря Северянина:

Что значит жить? Для вас – не знаю…

Жить для меня – вдыхать сирень,

В крещенский день стремится к маю,

Благословляя новый день!..

Но и у Игоря Васильевича Лотарева-Северянина сломалась жизнь: революция и эмиграция поставили крест на его громкозвучной поэтической славе. Северянин жил в прибалтийском забвенье и в нищете, как поэт писал в одном из писем: «…нужда, вопиющая, ужасающая… Сидим буквально на одном картофеле и хлебе с чаем…». Северянин писал одной из своих поклонниц: «…Я как ребенок! Неужели Вы не чувствуете, не видите этого? Так что же Вам стоит, доброй и мудрой, побаловать ребенка…»

И почти крик к читающей публике: «Не сумели ценить и беречь своего соловья…» Это о знаменитом русском поэте, так что же тогда говорить о рядовом советском инженере…

Не рою. Не пашу. Не режу.

А вольной птахой щелк да щелк…

Снова Игорь Северянин. А кому нужен этот «щелк да щелк»? Единицам? Рафинированным эстетам? Вопрос без ответа… А я в некотором роде тоже щелк да щелк и дощелкался до буквы «Т»: 15 мая добил Алексея Николаевича Толстого, аж десять страниц. И тут уже совсем другая судьба. Алексей Толстой не ждал милостей от судьбы, он брал судьбу за горло и делал свою жизнь удивительно сытной, комфортной и даже роскошной. «Красный граф» был большим мастером жизни и литературных текстов.

Испания. 19–26 мая 2001 года

Тур «Испанский калейдоскоп», 8 дней / 7 ночей. Барселона, Жерона-Фишейрос-Мадрид-Толедо-Валенсия-Барселона.

Испания. Европа на краю земли. В XVI веке Сервантес утверждал: «Одинокая и несчастная страна», в XX веке Мачадо: «Мы сохраняем, соблюдаем верность традициям, наше место в хвостовом вагоне». После посещения Испании скажу: вполне благополучная, с обычными европейскими проблемами страна, и отнюдь не в хвостовом вагоне. Это мы, одинокие и замкнутые в оборонительной крепости, страна и не в вагоне, а на телеге и по ухабам в мечтах о быстрой птице-тройке…

А теперь хроника поездки.

День 1-й, суббота, 19 мая:

Встали в 4.20 – «не спится, няня…». В Шереметьево встретил Валеру Винокурова, который восторгался в ФиСе «От Рюрика до Ельцина». Он летел в Милан на матч, а мы с Ще – в Барселону. Такие вот несоветские времена!..

Взлет в 9.31, посадка в 14.45 по московскому времени. Вышли в зал, никто группу не встречает, потом появился некто и объяснил: ждем другой самолет, и тогда обе группы поведут в автобус. Веселая накладка. Автобус двинулся в Барселону лишь в 18.10. Легко представить, как кипели обманутые туристы.

Приехали в Барселону, и нам говорят: пока гуляйте. Пошли в порт, потом в город. Жара. От моря веет прохладой. Потом вышли на замечательный бульвар Рамблас, праздничный, мимы, цветы. Гудящая, веселящаяся толпа – праздник жизни.

Собрав всю группу, а это около 50 человек, включая русских американцев из Нью-Йорка, Чикаго и других городов, везут ко дворцу Альбенис и предлагают восторгаться каскадом фонтанов. Прекрасно! Но почему-то хочется скорее в отель. Однако гид не торопится и всех везут в гору Монжуик, откуда открывается изумительный вид на Барселону и порт. И опять почему-то из памяти всплывает танго «Барселона» в исполнении Петра Лещенко:

В Испании родной,

Когда утихнет зной,

Я жду свиданья, ангел мой.

Ночь наступает, все засыпает,

Выйди, побудь со мной…

Возвращаемся вниз на площадь Порталь де ла Пау со статуей Колумба и едем в город, где расположена отведенная нам гостиница. Приезжаем. Смотрю на московское время: 00.05. Оль-ля-ля! И сразу ужин, «буфет либре», короче, шведский стол. Группа шарашила все. Мы с Ще ограничились салатом, ломтиком ананаса и кусочком арбуза, – в это время мы кушаем, а не привычно не спим…

20 мая – проснулись в номере отеля по-московски в 7.30. Пошли на завтрак, снова почти все из нашей группы, как коршуны, бросаются на еду, а на столах разнообразная вкуснятина. Поели, и в автобус в Жирону и Фигейрос. Водитель постоянный по имени Рамон (слава Богу, не Меркадер), русскоговорящий гид сеньор Паскуаль, с которым мы сразу нашли общий язык и обменялись книжными подарками: я ему «Улыбку Джоконды» (а там Сальвадор Дали), он мне – альбом про Дали.

Первая остановка – Жирона, 70 тысяч населения, 245 километров от Барселоны. Город разрезает река Оньяр, поселение возникло в V веке до н. э. Кафедральный собор строили 400 лет, с 1312 года. 90 ступеней к собору. Налюбовавшись собором, идем по так называемому археологическому бульвару, кипарисы, различная хвоя, очень красиво, поют птицы, райское местечко. На сей момент – аква минераль, на память – открытки. Обратно ехали вдоль красивых холмов, за которыми Пиренеи. Все кругом ухожено, окультурено, ни одного окурка…

Следующая остановка – Фигерос (или Фигейрос), совсем крохотный – 30 тысяч жителей. Тут расположен музей-театр Сальвадора Дали, который притягивает туристов со всего мира. Храм дадаизма. Об этом уникальном музее написано много и поэтому не повторяюсь. Особенно впечатлил