Эмиссар уходящего сна - Леонид Кудрявцев

Я обернулся.

— Как тебе удалось спастись?

— Удалось. А разве я не говорила, что тебе не стоит обо мне беспокоиться?

— Говорила.

— Ну так вот, я имела на это все основания. Не правда ли?

Я покачал головой.

Она была здесь и одновременно ее здесь не было. Она запросто разговаривала со мной, но сквозь ее тело просвечивали ближайшие кусты, словно бы она была привидением, призраком.

А может...

Я сказал:

— Ну хорошо, ты была права, а я ошибался. Но как ты дальше сможешь выполнять свои обязанности? Каким образом ты будешь на меня воздействовать, в том случае, если я откажусь выполнять условия заключений с касиком сделки?

— Смогу.

Я одарил анимэшку скептическим взглядом.

— Будешь целыми днями преследовать меня и бубнить о том, какой я негодяй, мерзавец и скотина?

— Чем не метод? Через пару дней такой обработки ты либо сдашься, либо превратишься в неврастеника. Поупорствуешь неделю и можешь запросто загреметь в психушку. Хочешь проверить?

Вот уж чего мне не хотелось, это точно.

— Ну хорошо, тут все понятно, — мрачно сказал я. — Некоторым образом воздействовать на меня ты сможешь.

— А ты как думал?

— Можешь, можешь... Насколько я понимаю, в твои обязанности входит не только это?

— Нет, не только.

— Как же ты в случае чего мне поможешь? Будешь маячить перед глазами у моих врагов и давить на психику им?

— Почему? Не только это. Могу и мечом в случае чего пособить. Если сильно понадобится.

— А не врешь?

— Нет, — ответила анимэшка. — Не обучена.

— Ах вот как...

Я снова лег на траву и закинул руки под голову.

Все верно. Свобода — иллюзия. На самом деле я лишь сменил одну тюрьму на другую. У этой больше стены и больше возможностей, но суть та же самая. Так Что я на самом деле выиграл, оказавшись в этом мире? Может, не так много, как мне совсем недавно казалось.

Ах да, я ввязался в авантюру. И увильнуть от нее теперь не удастся.

Еще одна радостная новость.

Мне надлежит сделать нечто невозможное, равное одному из подвигов Геракла. Я должен насытить уходящий сон посетителями. Как я это сделаю — еще пред. 1 стоит придумать. У меня пока нет ни оружия, ни денег. У меня есть лишь одежда, бывшая на мне в тот день, когда я ушел в мир снов, и призрачная помощница. Способна ли она, на самом деле, оказать мне реальную помощь?

Ох вряд ли... Вот неприятности устроить может. А помочь...

— Денег, значит, нам никаких не дали? — поинтересовался я у анимэшки.

— Денег? А ты знаешь, какие здесь деньги в ходу?

— Нет.

— Ну и они не знают.

Тут она была права. С подобным аргументом не поспоришь.

— Есть еще универсальные ценности, — подсказал я. — Золото, там... бриллианты...

— Вполне возможно.

— Ну и...

— Что? — спросила анимэшка. — Что ты этим вопросом хотел сказать?

Я прищурил правый глаз и попытался сделать так, чтобы очертания очередного плывущего по небу облака раздвоились. Ничего у меня не получилось. И этого следовало, конечно, ожидать. Подобные вещи получаются только после долгой, упорной тренировки.

— Если ничего не известно о действующей в этом мире валюте, то почему касик не снабдил меня золотом и бриллиантами?

— А почему ты сейчас задаешь этот вопрос мне? Почему не задал касику, когда с ним разговаривал?

Я крякнул.

Ну и рисованная девица. Она меня обштопала еще раз... Ладно, наступит момент и я сквитаюсь. А пока... А пока не настало ли время познакомиться?

— Как тебя зовут?

— Имя?

— Да. У тебя есть имя?

— Есть.

— И...

— Можешь звать меня Острый Меч.

— Гм... Ты уверена, что это является твоим именем?

— Да, оно мне нравится. Оно мне подходит. Я испытующе взглянул на анимэшку.

Вроде бы она слегка замерцала, или мне это только кажется? А если не кажется, то что это может означать? Замешательство? Задумчивость? Злость? Смущение?

Смущение. Скорее всего оно самое. И если это так...

— Ты сейчас придумала свое имя? — спросил я.

— Какое это имеет значение?

Вот теперь в ее голосе слышалась агрессия. В этом сомнений не было.

— Значит, придумала?

— А что мне было делать? Я, как ты уже сказал, греза. Кто мне мог дать собственное имя?

— Но у многих грез свои имена есть, — сказал я. — Они тоже выдуманные?

— Конечно.

— Ты уверена?

Анимэшка едва слышно вздохнула.

— Абсолютно. Свое имя найти очень трудно, почти невозможно. Гораздо проще выдумать и не напрягаться.

Жизнь грезы коротка, особенно если она привязана к какому-то конкретному сну. И если обычный житель мира снов может запросто сменить свое место жительства, то греза, как правило, гибнет вместе с породившим ее сном. Она просто не может отправиться на поиски своего имени. У нее нет такой возможности.

— А ты значит...

— Я — не исключение. Просто центр моего жизненного пространства — ты. Я не могу отдалиться от тебя более чем на двести шагов.

— Но почему?

— На тебя было наложено соответствующее заклятие. В тот момент, когда я впервые подошла к тебе и коснулась твоей руки. Помнишь, что я сделала в первую минуту нашей встречи?

Я помнил.

Прикосновение и оставшееся после него странное, мгновение спустя забывшееся эхо.

— Именно поэтому ты коснулась меня? — спросил я.

— Ну да. В тот момент, когда я это сделала, нас связали магические узы.

Ах вот оно что.

— Вот почему ты уцелела здесь, в реальном мире, — сказал я. — Я стал заменой твоего родного сна. А стоит тебе попытаться разорвать магическую связь...

— Конечно. Я исчезну. И поэтому до тех пор, пока мы не покинем реальный мир, ни в коем случае этого делать не буду.