Чудеса в решете - Сухинин Владимир Александрович "Владимир Черный-Седой"

– Вы, шер, полжали под телегой и бились головой о колесо, а я ваш шхватил жа ногу и хотел вытащить… Вы ражвернулишь и как врежали мне по личу ногами, я и упал. А потом вы удрали череж жабор. Я штал ваш жвать, а вы в меня камнем… Вот.

– Так это ты меня под телегой за ноги хватал?

– Я, шер.

– А чего не назвался?.. – Антон с искренним удивлением смотрел на Эрзая.

– А вы шпрашивали? Вы шражу лягаться начали…

– Милорд, вы лазили под телегой? Бились головой. Зачем? – спросил еще более сильно удивившийся происшедшим Флапий.

– На меня во сне напали и хотели прирезать, я спасался…

– Так вам сон приснился? – спросил сбитый с толку старый слуга и подозрительно, искоса, как на сумасшедшего посмотрел на Антона и быстро отвел взгляд.

– Еще чего! Не выдумывай. И не смотри на меня как на сумасшедшего. Я здоров. Я спал, а на меня напали трое наемников отца. Они пришли мстить. Я еле вырвался из их рук. Был без оружия. Что мне оставалось делать? Лезть на мечи с кулаками? Я и убежал. Откуда я знал, что меня хватает за ноги Эрзай…Подожди-и… Антон замолчал и, удивленно вскинув брови, всем телом повернулся к степняку. – А зачем ты меня хватал за ноги?

– Я хотел ваш оштановить. Двое убежали. Третьего я жаштрелил. А вы полжали, как червяк, под вожом. Потом еще череж плетень перемахнули. Шобрался ваш пожвать, а тут камень как дашт и по жубам. Метко кидаете.

– Вот в чем дело. – покачала головой Франси. Вы, стало быть, убегали, и по дороге вас покусала собака.

– Примерно так и было.

– И куда, милорд, она вас укусила? – полюбопытствовал неугомонный Флапий.

– Куда надо, туда и укусила, – раздраженно и стыдясь рассказать, куда именно, ответил Антон и тут же пожалел о своих словах. Флапий все понимал буквально.

– Стало быть, вам надо было, чтобы после того как вы убежали, вас покусала собака, милорд. Ну что ж, это ваше право…

– Остановись, Флапий! – затряс руками, сжатыми в кулаки, Антон. Он просто озверел от глупых несуразных домыслов старика. – Не доводи до греха! Мне не надо, чтобы меня кусали собаки. Если тебе так интересно, она укусила меня за задницу. А я убежал. И он погрозил обоим супругам пальцем. И не надо сейчас говорить, что я всю ночь от кого-то бегал как сумасшедший. Знаю я вас. Навыдумываете себе… Лучше скажите, есть тут какое средство, чтобы полечить меня, и Эрзая.

– Есть, как не быть, вам я куплю у братьев Заката эликсир, а Эрзая сама полечу. Еще на негодника деньги тратить! Не мог ротозей милорда уберечь.

– Так я же говорю, не ушпел. Прыткий он больно, – стал оправдываться расстроенный Эрзай.

На исходе дня усталый и измученный Антон вернулся в замок. Упал на сеновале возле конюшни и, согретый радостным Патроном, проспал всю ночь как убитый.

Франси выполнила свое обещание и, когда они отъехали от обители на приличное расстояние, наложила руки на голову Эрзаю, и голова степняка покрылась россыпью разноцветных искорок. На глазах его лицо стало приобретать нормальный вид. Отеки исчезли, синяки рассосались, вот только передних зубов у него не было. Блаженно улыбаясь, он производил впечатление не совсем психически здорового человека. Ну как можно радостно улыбаться, не имея передних зубов? Но Франси Антона успокоила:

– К весне зубы вырастут.

Сама она как-то осунулась и выглядела после лечения сильно уставшей и постаревшей.

К обеду о том, что случилось с милордом, знал весь замок. Послонявшись по замку без дела, Антон зашел к шеру в кузницу. Тот постоянно там торчал, но чтобы что-то делать, такого за ним Антон не наблюдал. В кузне, как говорили местные, как и в замке, царили беспорядок и запущенность.

Торвал встретил Антона хитрой улыбкой, плохо прятавшейся в причесанной бороде. Из-под густых кустистых бровей на молодого хозяина замка был устремлен нарочито серьезный взгляд.

– Ваша милость, заходите. – пригласил он. – Здесь я живу. И здесь вы можете себя чувствовать в полной безопасности. Сюда не только ночные разбойники не заходят, но и собаки тоже. Да и от Эрзая не так близко, он последние зубы сумеет сохранить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Антон улыбнулся и едко спросил:

– Ты, стало быть, будешь меня защищать, Торвал, вместо Эрзая? Это хорошо. А не боишься?

– Чего? – веселый огонек в глазах шера немного поугас.

– Остаться без зубов. Я же не разбираю, в кого камни кидать.

– А вы, значит, и в самом деле размахнулись и врезали камнем Эрзаю по его степной морде? Как-то это не по-рыцарски, – покачал головой шер.

– А я еще не рыцарь. И вообще, драться можно всем, что попадет под руку.

– Э-э, не скажите, ваша милость. Если вы начнете, как простолюдин, при рыцарях кидаться камнями, вас заплюют. Позора не оберетесь.

Антон задумался и спросил:

– Ты это точно знаешь?

– Как же мне не знать, я с вашим отцом много где побывал. Многое видел, еще больше слышал. У рыцаря его оружие – копье и меч. Это его статус. И ронять статус нельзя. А камни – это для простолюдинов, у которых нет мечей.

– Я тебе так скажу, Торвал, – не согласился Антон, – если можно будет по-тихому прибить рыцаря без всяких там правил, я это сделаю, и мне плевать на их кодекс. Он придуман для дураков. Надо будет, и морду камнем разобью…

– Интересный вы человек… А вы вообще сквайр?

– Ну, так считают другие. Я им верю, – ответил Антон.

– Благородный человек, – с серьезным видом поучал шер, – должен и умереть благородно, если к этому дело идет. С гордо поднятой головой, чтобы по его смерти о нем слагали песни. Но за камень браться? Ни-ни. Не моги и думать. Тем более убегать от врага! Это для него позор.

– У вас тут все сложно! Чтобы сразиться с мечником, нужно сражаться мечом, иначе заплюют. Неравные условия, скажу я тебе. Это то же самое, что подставить голову под топор палачу. А Эрзай из лука меньше чем за одну минуту убил двоих мечников. Я тоже хочу научиться стрелять из лука.

– Зачем?

– Как это зачем? Пока до меня доберется громила с мечом, я его стрелами истыкаю. Мне нравится дальнобойное оружие. А железом махать…

– А железом махать вы не умете. Я правильно вас понял? – пряча с улыбку в бороде, спросил Торвал.

– Как раз махать умею, но сражаться нет, не умею. Так Эрзай сказал.

– Это который? – сделав серьезный вид переспросил шер. – Тот, кому вы зубы выбили?

– Торвал, может, хватит подначивать меня… я ведь тоже могу … Сказать.

– Да и что?

Антон не сдержался.

– Будешь подначивать меня, когда подрастешь. Ты, наверное, в детстве мало каши ел, вот и не вырос. Еще?..

Шер смотрел на Антона широко раскрытыми глазами и сидел неподвижно. Словно окаменел. Он даже не моргал. Затем в его бороде что-то заклокотало, и это клокотание перешло в булькающий смех.

– Как… как вы, ваша милость, сказали? Мало каши ел?.. – Шер уже не мог сдержаться и, завалившись на лавку, стал заразительно и громко смеяться. Ох, остановите меня… я умру… Вы это специально. Вам Торвал надоел и… ох, меня… ох, убить смехом хотите… – Антон смотрел на шера и не понимал, что он сказал смешного. Спрашивать не решался, дабы не попасть впросак. Тут любое неосторожное слово воспринималось не так, как на Земле…

Пока шер смеялся, Антон оглядел кузницу и задумался: «Кузница есть, а кузнеца нет». А Торвал, оккупировавший ее, непонятно кто. И еще подход к нему нужен. А оно ему надо – прогибаться подо всех?.. Хотя…

– Торвал, – Антон решил перевести разговор со скользкой темы в другое русло. – Может, тебе в кузне помочь?

– Помочь? – вытирая слезы, спросил Шер. – А кто будет помогать?

– Ну, хотя бы я.

– Вы-ы? Ну, вам, ваша милость, я отказать не могу. Вот не могу, и все. Приберитесь тут, пока я к знакомому схожу, и я буду вам премного благодарен.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Прибраться? Да без проблем. У тебя, действительно, тут присутствует беспорядок.

– У меня беспорядок?.. Ну, тогда прибирайтесь, а я пошел.

– Иди, иди, Торвал. Придешь и свою кузню не узнаешь.