Принц-пират - Фоули Гэлен

— Я сделал тебе слишком много уступок. Они умрут. Так я решил.

Аллегра молча смотрела на него. Утреннее солнце играло в ее длинных золотистых волосах. Она выглядела усталой и умудренной опытом.

— Тогда я тоже сделаю выбор. — Аллегра поднялась на ноги и, пошатываясь, направилась к отцу.

Лазар тяжело вздохнул. Он не пытался остановить ее.

Аллегра встала рядом с губернатором и вздернула подбородок; казалось, принятое решение придало ей сил. На ее губах появилась холодная улыбка, когда она протянула руку вперед.

— Ну же, капитан. Выполняйте свой долг!

Она смотрела на него, гордясь своей смелостью. Лазару казалось, будто эта девушка знает все его тайны. Его терзало то, что эта избалованная девочка готова умереть со своей семьей, тогда как он, сын героя, бежал и стал проклятием для всех, кто встречался ему на пути, даже для самого себя.

Лазар был не в силах оторвать взгляда от Аллегры, безжалостно вынуждавшей его признать правду. Призраки его прошлого требовали крови. Но он впервые понял, что вернулся сюда не ради них.

Нет, это убийца внутри него требовал мести. Для того чтобы восторжествовать в этот день, он старался выжить любой ценой, даже продавая свою душу.

Но когда это осуществится, что, ради всего святого, останется ему?

Не будет ни фермы, о которой он иногда мечтал, ни засеянных полей, ни домашнего вина. Этого никогда не будет, и Лазар знал почему. Закончив здесь и доставив своих людей назад в Ост-Индию, он совершит это. В его письменном столе для этого случая специально хранится серебряная пуля.

Ошеломленный Лазар стоял и смотрел на Аллегру. Впервые в жизни он не представлял, что делать дальше.

Железная выдержка этой девушки потрясла его до глубины души. В ее обвиняющем взгляде ему чудился намек на прощение, и глухой к мольбам, разгневанный ангел мести превращался в беспомощного человека.

Мир пошатнулся. Что-то нарастало в Лазаре, что-то еще более мучительное, чем позор. Позор, гнев, все что угодно, только не это. Он захлебнется от горя. Все, кого Лазар любил, мертвы, и он всегда будет один.

— Лазар… — тихо вымолвила Аллегра.

Звук ее голоса успокоил его. Девушка смотрела на Лаза-ра с пониманием, и это укрепило его.

Лазар опасался взглянуть на своих людей, напоминавших ему о том, в какого зверя он превратился и кем стал. Больше Лазар не раздумывал. Его измученная душа тянулась к ней. Этой путеводной звезде в бурном море. И он прошептал:

— Отпустите их.

Глава 7

Его люди растерянно переглядывались, но Лазар никого не замечал, кроме Аллегры. Ее родственники начали торопливо расходиться, а Лазар все не сводил с девушки растерянного взгляда. Аллегра тоже смотрела на него полными слез глазами.

— А губернатора, кэп? — спросил один из людей Лазара. — Его тоже отпустить?

Лазар словно и не слышал вопроса.

— Держите его, — ответил ирландский капитан.

Кто-то из родственников попытался взять Аллегру за руку, но она вырвалась и даже не повернула головы, словно сразу приняла сторону врага.

В этот момент ей было все равно, кто он. Это был просто мужчина с нежными руками и чудесным смехом. А в его глазах цвета полуночного неба было столько боли, что она не могла позволить ему переносить ее одному.

Аллегра подошла к Лазару, обхватила руками за талию и прижалась головой к его груди. Он обвил девушку руками и зарылся лицом в ее волосы.

Она слышала, что его сердце стучит так часто, будто он охвачен ужасом, и понимала: Лазар дрожит от душевной муки. Аллегра что-то тихо шептала ему, уверяя, что он поступил правильно и поэтому все будет хорошо.

— Аллегра! — выдохнул он. — Я не могу отпустить тебя сейчас. Не могу остаться ни с чем.

Она замерла, не зная, что ответить, и вдруг почувствовала, как Лазар напрягся и вскинул голову.

— Остановите его! — закричал он.

Девушка обернулась и увидела, что отец стоит у самого края пропасти, там, где крепостная стена возвышалась на сотни футов над скалами.

— Трусливый мерзавец! Сейчас же спустись! — прогремел Лазар, вытаскивая пистолет и прицеливаясь. — Ты так легко не отделаешься!

— Папа, нет! — закричала Аллегра.

— Что ж, ты победил, — тяжело вздохнул Монтеверди. — Из-за тебя и она теперь против меня, как и ее мать.

— Нет, папа, никогда! — воскликнула Аллегра. Руки Лазара стиснули ее.

— Спокойно, — сказал он девушке. — Твой отец знает свои преступления. Это его решение.

Монтеверди страдальчески смотрел в глаза дочери.

— Прости меня! — Он повернулся к морю.

— Папа, не надо! Пожалуйста, папа, я люблю тебя, прошу тебя, не делай этого!

Монтеверди чуть наклонился… и исчез.

Аллегра закричала, рванувшись туда, где только что стоял отец, но Лазар удержал ее, схватив за плечи. Зарыдав, она прижалась к тому, кто был сейчас для нее единственной опорой и защитой.

Не прошло и часа после самоубийства Монтеверди, как они уже направлялись в порт, где их ждали груженые корабли. А за ними над Маленькой Генуей поднимались столбы черного дыма. Большую часть жаркого, душного дня пираты провели в сражениях с генуэзскими кораблями, которые прибыли слишком поздно.

Настал вечер. Впереди них на западе алел закат, и «Кит» несся к нему под белыми парусами, целый и невредимый.

Только сейчас Лазар разрешил своим людям отдохнуть.

Они сидели на палубе, прислонившись к снастям, когда он обратился к ним с юта, пытаясь перекричать хлопки парусов и вой ветра. Лазар похвалил отряд за мужество и дисциплину, назвав нескольких человек, сражавшихся особенно хорошо. Он не упомянул о Голиафе, которого казнил незадолго до событий на крепостной стене. Ведь именно так Лазар и обещал поступить с любым, кто нарушит правила.

Он не объяснил, почему внезапно решил пощадить весь клан Монтеверди и почему взял девушку на корабль. Его радовало, что никто и не спросил об этом. Парни получили то, что хотели, — золото. Поскольку, по их мнению, в прошлом Лазар всегда действовал разумно, они, должно быть, решили, что и сейчас он знает, что делает.

Если бы это было так!

Лазар не мог разобраться в своих чувствах, да и не слишком хотел этого. Он думал только о заплаканной, истерзанной горем девушке, которая спала под воздействием опия в его постели. Отменив расправу, Лазар получил приз, но все еще не понимал, что Аллегра сделала с ним там, на крепостной стене. Она проникла в его душу так, как никто другой. И поэтому была крайне опасна.

Сейчас он отправится в каюту и получит плату за то, что проявил сострадание к ее родным.

Аллегра расплатится с ним своей девственностью, и Лазар не собирался быть нежным с ней. Ему казалось, что только так он снова утвердит свою волю, недавно сломленную ею.

Никогда еще Лазар не обладал девственницей, считая, что это слишком обязывает. Однако сейчас перспектива лишить Аллегру невинности казалась ему привлекательной. Он подчинит эту девушку себе и будет играть с Аллегрой, пока не пресытится ею. А когда она наскучит ему, выдаст ее за свою сестру или дальнюю родственницу, и на Аллегре женится один из его знакомых в Форт-де-Франс, на Мартинике.

Лазар, конечно, позаботится о том, чтобы у нее был приличный муж, не такой, как тот мерзавец Клемент, которого скоро прикончат Джефферсон и его ребята. Креольские плантаторы будут в восторге от хорошо воспитанной Аллегры. А он, Лазар, получит за нее кругленькую сумму.

Но прежде, прежде он покажет ей, как в этом мире используют прекрасных созданий с благородными душами.

Поздравив еще раз всю команду с прекрасной работой и сообщив, сколько ценностей захвачено и какова доля каждого, Лазар наградил своих людей бочками хорошего вина, взятого из подвалов губернатора, и оставил развлекаться.

Войдя в свою каюту, он на мгновение замер на пороге и устремил взгляд на девушку, сжавшуюся в комочек на его койке. Она выглядела ужасно со спутанными волосами, в рваном, запачканном порохом белом платье, с распухшим от слез лицом. Но почему же эта девушка казалась ему самым прекрасным созданием на свете?