Как путешествовать с коровой - Ким Тоён

«Пол… нет, ковбой, сейчас я смотрю на руку, которую поставили в море на мысе Хомигот. А ты уже покинул это место».

«Меня сейчас везут в полицейский участок за кражу коровы».

«Ох, бедняжка ковбой! А куда именно тебя везут?»

Услышав мою историю, полицейские просто улыбались. Мне было трудно понять, сочувствуют они мне или издеваются надо мной. В далекой провинции Канвондо отец не отвечал на мои звонки, поэтому я позвонил родственникам, живущим с нами по соседству, рассказал обо всем своему двоюродному брату и попросил найти отца. На том конце трубки раздался непонятный смех. Оказавшись во дворе полицейского участка, корова не переставала мычать – кажется, испугалась. В этот миг я очень хотел поменяться душами со своим двойником, который был внутри коровы. Когда до меня дошло, что мне придется провести всю ночь в камере за кражу коровы, которую я даже не крал, мне даже захотелось поменяться телами с коровой.

– Ваша корова так звонко мычит! Вы пока подождите. Все-таки, это ваш отец. Вряд ли он пойдет до конца. Мы тоже связались с полицейскими из Канвондо и, надеюсь, скоро получим хорошие новости. Вам придется немного потерпеть. Что заказать вам на обед?

– Можно попросить вас дать корове корм и солому? Сам-то я особо есть не хочу.

– О корове не беспокойтесь. Даже если вы не голодны, вам надо хоть немного поесть. Тогда вы наберетесь сил и сможете договориться с отцом.

Двоюродный брат изо всех сил старался мне помочь. Я слушал новости, мешая ложкой знаменитый суп Соллонтхан по рецепту города Чхондо, который купил мне полицейский. Двоюродный брат сказал, что мама моя играла в карты в доме кузнеца в другой деревне и ничего не знала. Услышав, что я попал в полицейский участок на юге страны, мама сильно перепугалась, но вскоре успокоилась и ловко победила в игре, раскрыв сразу три карту и тем самым использовав прием, который называется «бомба». Рассказывая об этом, двоюродный брат то и дело хихикал. Все выигранные деньги мама сразу же вернула участникам игры, села в машину моего двоюродного брата, и они вместе отправились на поиски отца. В конце концов они нашли его спящим в доме отдыха пожилых людей. Отец так сильно напился, что растолкать его не удалось, поэтому мама с двоюродным братом поехали в полицейский участок вдвоем и попросили замять дело. По словам двоюродного брата, полицейские были недовольны: сначала им пришлось принять заявление моего отца, потому что тот настаивал, а теперь вот, заявление надо аннулировать… Раз так, то придется писать объяснительную. Но моя находчивая мама попросила брату намекнуть полицейским, что если дело разрешится благополучно, то мы не останемся в долгу. Сейчас они с мамой привезли спящего отца домой и ждут, пока он проснется. Рассказывая эту историю, двоюродный брат долго смеялся. Он пообещал держать меня в курсе и, по просьбе мамы поинтересовавшись, как дела у коровы, положил трубку.

Как дела у коровы? Я ответил, что корова – украденное имущество, поэтому полицейские стерегут ее по очереди, пока я «мою» ложку в супе Соллонтхан за железной решеткой.

«Ковбой, подожди немного, и я тебя спасу!»

«Совсем нет аппетита. Купи мне гамбургер. Как ни крути, похоже, мне придется провести здесь всю ночь».

Меня остановили на дороге, по которой мы с Питером и Мэри давно путешествуем. А Мэри, подавив горе от потери Питера, теперь следует за мной. Почему из всех возможных маршрутов я выбрал именно этот и взял с собой корову? Я мог бы запросто проигнорировать совет аукциониста в кепке. Тем более что рынков коров, где можно продать скотину, очень много. Я глядел на почти остывший суп, в котором потихоньку начинал густеть коровий жир, и думал. Очень редко, но бывает в жизни так, что копившиеся по капле знаки судьбы вдруг прорывают дамбу, затопляя все вокруг. Говорят, что хорошего приходится долго ждать, а беда всегда приходит не одна. На самом деле, это лишь слова. В жизни все иначе. Жизнь большинства людей протекает неторопливо и довольно скучно; если что-то и происходит, то происходит очень медленно. Слава богу, что вообще происходят. Если покупаешь лотерейный билет, то в лучшем случае выиграешь несколько вон. Это и есть правило нашего мира, разве нет? У нас остаются силы на то, чтобы подправить наши мечты или придумать новые. Глядя на загустевший суп, я кивал самому себе. Кивал потому, что решил, что у меня нет никаких причин сидеть в камере. А еще потому, что пришел к выводу: это по чьей-то неведомой воле Мэри спустя долгое время вдруг последовала за мной, и наши с ней пути пересекутся вновь. Ведь я отправился в путь только для того, чтобы попутешествовать до начала посевного периода и продать корову. Вот и все. А значит то, как все закрутилось, не может быть простым совпадением.

– Ты чего вдруг звонишь?

– Ты прекрасно знаешь, почему.

– Да, догадываюсь.

– Мы с коровой сейчас в полицейском участке.

– Да что ты говоришь!

– Если ты ничего не сделаешь, то, скорее всего, этот посевной год я проведу за решеткой. Я порасспрашивал одного из полицейских. Он сказал, что меня освободят не раньше, чем поспеет урожай.

– Ничего себе. Ну, я же говорил, чтобы ты вернул корову. Надо было послушать отца.

– Да, ты прав. Ничего не поделаешь. Раз пропускаю работу, значит, сидеть мне на казенных харчах. Тяжко тебе придется одному в поле. Найми кого-нибудь для тяжелых работ.

– М-м-м…

– Если мама рядом, дай ей трубку.

– Эй! Тебя к телефону! Говорю, тебя зовут!

Целью первого разговора с отцом, как и любых переговоров, было изучение противника. Однако после него я испытывал разочарование. А еще – чувство стыда за то, что загнал отца в угол. Очень хотелось перезвонить и забрать свои слова назад, но я сдержался. Надо сохранять хладнокровие. Для этого я принялся есть уже совсем остывший суп и, чтобы хоть как-то заглушить противный привкус жира, запихнул в рот весь острый салат из редьки. Мне в любом случае еще придется пообщаться с отцом, пока все не закончится. На самом деле, мы с ним идем к одной и той же цели. Отличаются только пути ее достижения. Конечно, я понимаю, что нужно признавать и уважать путь соперника, однако принять этот факт очень сложно. Когда отец, надев на корову ярмо, решал бороздить поле по горизонтали, а я настаивал на том, чтобы делать борозду