Как путешествовать с коровой - Ким Тоён

Не ответив, я включил зажигание и тронулся с места. Отец с сыном не стали за мной бежать, а остались на месте, провожая грузовик взглядом. Корова протяжно мычала из кузова. Силуэты мальчика и мужчины, скитающихся по всей стране в поисках коровы, потихоньку уменьшались в зеркале грузовика, но меня почему-то еще долго не покидало предчувствие, что они могут меня преследовать.

10

– Поприветствуйте Горного духа! – сказал аукционист, стоя у деревянных ворот.

В крытом дворе повисла напряженная атмосфера. Я осторожно поглаживал инструменты, аккуратно лежавшие на деревянной площадке. Сидевшие на ней люди торопливо поднялись и заняли свои места. Выпив еще одну пиалу рисовой бражки, я посмотрел на деревянные ворота и сглотнул так громко, словно слюна моя упала в пропасть. Ворота открылись, и появились мальчик с коровой. Огромные глаза животного были наполнены страхом.

– Шапка уже здесь, на очереди Черпак! – скомандовал аукционист на тайном языке мясников, после чего отец мальчика опустил на ворота завесу. Этот мужчина выполнял мелкие поручения. Бражка наполняла мой живот болью, а я курил, поглядывая на своего отца, который сидел на пороге дома. Именно он отвечал за церемонию. Я был крайне недоволен тем, что он поручил мне зарезать корову, но сбежать не мог. Отец несколько раз рассказал, как убивать корову, но все инструкции вылетели у меня из головы. Я подумал, что не смогу даже поднять лежащий рядом топор, ведь он очень тяжелый. Руки мои дрожали, поэтому я подлил себе бражки. А еще в любой момент могут нагрянуть полицейские, и мы отправимся в тюрьму за убийство коровы в неположенном месте. Мэри принесла большую резиновую посудину для мяса и похлопала меня по спине, словно почувствовав мое беспокойство. От сильного запаха косметики у меня зачесался нос. Захотелось выбросить топор и поскорее сбежать отсюда. Мэри прошептала мне на ухо:

– Не бойся, Пол! Через несколько часов у нас будет много денег.

– Теперь Шапка духа!

По команде аукциониста отец мальчика закрыл корове глаза черной тканью. Когда корова замычала, монах из храма «Бог мой храм» несколько раз кашлянул, держа в руках деревянную колотушку, и принялся читать буддийские сутры. Режут корову незаконно, зато по канону. Колотушки звучали тихо, но имели такую силу, что наполнили двор спокойствием. Я залпом выпил бражку. Уже слишком поздно, чтобы что-то изменить. Аукционист тем временем заговорил быстрее:

– А теперь посеем Семена цветов!

По этой команде мальчик принес святую воду и окропил ею тело коровы.

– Посеяли Семена, обработаем Стол!

Это означало «привязать корову веревкой за ноги». Отец мальчика привязал ноги животного к колышкам так ловко, что оно не успело ничего сделать. Стоя с привязанными ногами, корова печально мычала и испражнялась от страха. Все, кто участвовал в этом обряде, выглядели так, словно впали в коллективный транс. Я посмотрел на тяжелый топор, который скоро покроется кровью.

– Панцирь краба!

Теперь моя очередь. Эти слова означают «убить корову». Дрожащими руками я взял топор. Отец когда-то говорил, что во мне течет кровь мясников и кочевого народа мохэ, однако это никак не могло мне помочь: за всю свою жизнь я не зарезал ни одну корову, ни одну собаку, ни одну курицу. Отец говорил, что получить хорошее мясо, которое удастся дорого продать, можно только если убить корову одним ударом по голове – ее слабому месту. А если она не умрет от одного удара? Даже представить страшно. Я напряг державшие топор руки. Взгляды людей во дворе были направлены на меня. Даже корова, наверное, что-то почувствовала и перестала мычать. Раздавался только тихий стук колотушки. Мой взгляд был прикован к точке промеж рогов – к верхней части черной ткани, которая закрывала глаза коровы. Я медленно занес топор.

– Так… нельзя.

Голос коровы дрожал, словно звук самой низкой гитарной струны. Я не ослабил хватку. Ну и что, что она заговорила перед самой смертью? Если я начну ей сочувствовать, то ничего не смогу сделать.

– Сейчас ты снимешь тяжелую маску, которую носила до сих пор, и примешь свой истинный облик!

– Чушь! Я такая, какая я есть!

– Нет. Ты была сторожем персиков в небесном фруктовом саду, который приносил плоды раз в три тысячи лет. Тебя сослали на землю за то, что ты украла персик и съела его.

– Мясники как заезженная пластинка повторяют эту историю. Лучше признайся, что режешь меня ради денег. Я рассержена потому, что не знала, что вы все заодно. Мне так обидно, что мы, коровы, помним только события последних трех дней. А вы, каждый раз пользуясь нашей слабостью, рассказываете нам одну и ту же историю, а затем убиваете нас. Я не права?

Я не ответил.

Лежавший у меня на плече топор, который я держал двумя руками, становился все тяжелее. Казалось, я встретился с коровой на узеньком мосту, и корова решила вылить на меня обиду за всех коров в мире. Конечно, она была права. Однако я не могу просто отложить топор. Я совсем запутался – как если бы мое понимание мира и система ценностей вдруг перевернулись с ног на голову. Люди под навесом смотрели на меня так, будто не понимали и с нетерпением ждали моих дальнейших действий. Отец подавал мне знак – показывал опущенный вниз большой подавал, что означало: «Поскорее выполни свою обязанность». Я торопливо заглянул внутрь своей запутанной души, чтобы хоть немного разрядить обстановку, в которой было начал задыхаться, и понял: мне стало тяжело, потому что корова заговорила человеческим голосом. Это неприятное чувство, возникшее из-за общения с коровой, проникло в лежавший у меня на плече топор и сделало его еще тяжелее. Надо было закрыть ей не только глаза, но и рот!

– Тебе прекрасно известно, что эпоха, когда коровы работали, осталась в прошлом. В сельском хозяйстве вы больше не нужны. Никто уже не хочет использовать плуг для вспашки земли. Откровенно говоря, никто не любит пахать, поэтому люди благодарны вам за то, что вы самоотверженно трудились и помогали нам не умереть от голода. Кто ты в мире, где коровы больше не являются рабочей силой? Просто-напросто говядина! Не сердись. Я не принижаю вашу ценность, а просто констатирую факт. Все-таки говядина – самое дорогое мясо из всех. Теперь люди думают только о том, как каждый год получать по теленку с помощью искусственного оплодотворения и как их откормить. Связанные с вами символы утратили свое значение. В буддизме ли, на уровне души ли, раньше во снах вы олицетворяли предков или