Соломон, колдун, охранник Свинухов, молоко, баба Лена и др. Длинное название книги коротких рассказов - Вячеслав Харченко

Только мэр Дичковой Дачи Прокопий Авдеевич все урегулировал, выйдя из своего шестисотого «мерседеса». Приехали: психиатр, машина «Скорой помощи» и наряд милиции. Психиатр был тут же удален (чем-то не понравился мэру), а между тюрьмой и дурдомом Безухов выбрал психушку. Когда его вязали, он кричал: «Я же просил, дайте четыре дня. Я же просил, дайте четыре дня».

Все потом долго пожимали плечами, не понимая, что он имел в виду.

Володя и тест

На четвертом курсе университета к нам пришел высокий лысый человек в неряшливом костюме и предложил пройти комплексное психологическое исследование, которое поможет раскрыть тайны души и облегчит дальнейшее понимание жизни. Меня всегда интересовали тайны души, особенно моей, тем более что я псих и читаю разную дребедень от Фрейда до Берна, пытаясь предсказать собственные поступки.

Дядька говорил вкрадчиво и заманчиво, а Володька отговаривал: «Кто его знает, что они там насчитают? Возьмут опишут, бирку выдадут, в шкаф поставят, и будешь потом всю жизнь доказывать, что ты великий математик, а не Тулуз-Лотрек».

Но я не послушался и три дня отвечал в актовом зале университета на коварные вопросы под пение Девятой симфонии Бетховена и заунывные мантры тибетских бабуинов. Дядька много обещал, но на пятые сутки оставшимся выдал смятые и прожеванные бумажки, явно полученные из принтерных недр какого-то компьютера. Из ста пятидесяти прибывших до конца дожило пятеро. На бумажках ничего не было, кроме столбиков с профессиями, напротив которых стояла цифра. Чем цифра выше – тем круче. У меня возле «литератор» стояло десять, а возле «следователь» – девять и пять.

«Ну и как это понимать?» – спросил я у дядьки. Он ничего не ответил, но, судя по округлившимся глазам, это было охуенно. Володька тоже просмотрел результаты исследования и изрек: «Что ж, пиши лагерные вирши». Потом немного подумал и добавил: «Все-таки ты свинья. Зря я тебя тогда успокаивал».

Кривая К

У академика Полосухина было два ученика – умный и гениальный. Умный членкор Т. был призером множества премий, включая международные, автором тысячи учебников и брошюр и вел активную жизнь в среде домочадцев.

Гениальный доктор наук К. получил свою степень, когда жена не пустила в дом друзей. Кроме этого К. принадлежали премия Ленинского комсомола, инвариант, теорема и лемма.

Однажды он вошел в дверь, где шло обсуждение кандидатской диссертации, и защитил ее в три строки. Теперь соискатели предварительно смотрят, не идет ли К., и запирают двери на ключ. И вполне понятно определенное злорадство после приключившегося с К. несчастья, когда на лекции он уперся мелом в край доски и завалился на правый бок.

Пока одни студенты отводили К. на кафедру, другие – молодые и злые – внесли образовавшуюся линию в тетрадки и назвали ее «кривая К.».

Правда

Там где начинается правда, заканчивается литература. И это правда.

Перечитывая Махабхарату

Когда древние индусы междоусобно воюют, они громко причитают, что брат пошел на брата, а потом останавливаются и прекращают сечу. Тогда выходит Кришна, всех вразумляет, говорит про долг воина и судьбу, и они опять начинают сражаться.

Если в период битвы неожиданно погибает дед Бимасхема, то все внуки и правнуки и племянники, его убившие, бой останавливают и встают кругом, плачут, рвут волосы, а дед умирает и говорит, что надо прекращать усобицу, и берет со всех по очереди честное слово.

После его хоронят на высоком холме, но приходит Кришна, всех вразумляет, говорит про воинский долг и судьбу, и все снова воюют.

Русские же сразу спокойно междоусобно бьются, а летописец сидит в келье, всех их называет суками и падлами и льет слезы за русскую землю.

Смирись

Я помню главного врача отделения.

Когда меня брали и вязали, он склонился надо мной с седой шевелюрой и сказал: «Смирись, ибо в смирении есть покой».

Я подергался и порыпался, но после вязок особо не побунтуешь. Тогда подошла старшая сестра и погладила меня по голове: «Вот на этом подоконнике знаменитый поэт С. написал свое послание к дворнику Степанычу, а в этом карцере пел с гитарой бард Н. Он утром встал во время обхода профессоров и запел, а те ему – браво, браво. Рядом с твоей постелью лежал знаменитый футболист Ж. Он когда из Бразилии летел, бегал по самолету и называл себя белым Пеле. Смирись».

И я смирился.

Намек

Я человек стеснительный, и поэтому долго терплю, когда КамАЗ Егорки дымит в мою форточку на кухне. Егорка наловчился ставить его в переулке между домами, но мотор не глушит, и дым идет прямо в мою сторону.

Чтобы что-то исправить, я подхожу к окну, корчу злобную рожу, сжимаю и разжимаю пальцы, тру виски, а потом громко хлопаю форточкой, чтобы все слышали и видели, и весь двор оборачивается – и думает, чего я так громко хлопаю форточкой, неужели не могу потише себя вести.

Но я не могу, и когда окончательно задыхаюсь, иду куда глаза глядят, а однажды встретил на лестничной клетке соседа, Ивана Степановича, и пожаловался на Егорку и попросил намекнуть на поведение. Все-таки Иван Степанович рабочая косточка, а у нас пролетарий своего всегда поймет.

Иван Степанович согласился, вышел на улицу и дал Егорке пинка, на что тот вызвал нашего участкового Николая Петровича Лужкина и устроил разборки, сопровождавшиеся громом и криками. Одни поддерживали Егорку, другие – Ивана Степановича, а меня никто не поддерживал, из-за чего было особенно обидно, потому что все началось с меня, но в центре событий оказался не я.

Иван Степанович вышел через пятнадцать суток и прямиком направился ко мне. Глаза его светились, рот расплывался в широкой улыбке, а вся фигура выражала восторг от того, какой он тонкий и интеллигентный человек.

Откуда пошла земля Русская

Первым русским был дед Пантелей, а умирая, он стал изменяться: дыхание его превратилось в ветер и облака, голос – в гром, глаза – в солнце и луну, четыре конечности и пять пальцев руки – в четыре части света и пять священных икон, кровь – в реки, мускулы и вены – в Среднерусскую возвышенность, крайняя плоть – в кубанский чернозем, волосы и борода – в Малую Медведицу и планеты, кожа и волосы – в леса и поля, зубы и кости – в малахит и железо, семя и мозг – в золото и янтарь, пот – в дождь и реки равнинные… А паразиты, живущие на нем – в граждан.

Письмо в ЦК

Люблинские бани закрывают. Снизу расстроился Марьино, а сверху подпирает Перерва, а дома везде улучшенной планировки. В них селятся молодые люди и ходят в сауну, где по-настоящему не парятся, а поддают водой на электрические камни.

Из-за этого поток спал, и хотя приезжают со всей Москвы и даже с Лосиного острова, потому что это последняя баня, где топят дровами, но земля в Москве дорогая и сносить собираются не только бани, но и нефтеперерабатывающий завод в Капотне.

Мужики узнали об этом и плакали. Ветеран Второй мировой войны Емельян Лукич бил себя в грудь и говорил, что немцы в сорок первом под Харьковом так не поступали. Даже когда они выходили из шестисоттысячного окружения, в банях парились. Ему вторил Володя с седой грудью, полковник стройбата в отставке. Он тоже бил себя в грудь и выражался громко. Считал, натуральная война против человечности.

Теперь по вечерам под картиной «Запорожские казаки пишут письмо турецкому султану» они пишут письмо в ЦК, а буфетчица Рая судорожно вздыхает, каждый раз прерывая свою работу на особенно остром слове. И хотя я уверяю их, что никакого ЦК больше нет, они все равно пишут и заставляют меня проверять ошибки.

Еще они вспоминают, как в 1978 году сносили Красносельские бани. Тогда они бросили в почтовый ящик письмо в Моспарторг, и через месяц пригласили их на открытие новых Красносельских бань, хотя старые и снесли.

Они и сейчас верят, что можно послать письмо – и все переменится, но я не верю и тревожно всматриваюсь в их лица, стараясь предугадать реакцию простого человека на наступление мирового капитала.

Витязи в тигровой шкуре

Витязи в тигровой шкуре даже в переводе вытворяют такое, что просто непонятно, кто там кого любит и кто кому кем приходится и какая там у всех ориентация.

Если же знать, что на языке оригинала родов нет, то есть что мужчина, что женщина – все едино, то совсем можно офигеть, потому что перевод становится делом сугубо личным, а древние пошалить любили – что греки, что египтяне. Вот и остается только гадать, кто там кого любит и как.

Собакокиллер и вороны

Когда дворовый кот Собакокиллер полностью одряхлел, я его взял к себе в дом, так как добывать еду он уже не мог. Сил отбиваться от внешних врагов ему тоже не хватало, поэтому на него налетали вороны и клевали. Я его спасал за стеклом окна, но на улицу выходить все равно приходилось, и, чтобы кот не пугался, я сажал его на плечо, а Собакокиллер вцеплялся когтями в кожаную куртку, чтобы не упасть от ударов птиц.