Баффетт. Биография самого известного инвестора в мире - Элис Шрёдер

Небраска[88]. На ферме работал арендатор[89], и этот расклад нравился Уоррену: потную, нудную работу делает другой, а прибыль делится между всеми участниками предприятия. Еще в школе Уоррен начал представляться людям как владелец фермы на Среднем Западе.

И хотя он мыслил, как предприниматель, но как бизнесмен не выглядел. В школьную толпу он вписывался с трудом, каждый день появлялся в потрепанных теннисках, обвисших носках, выглядывающих из-под мешковатых брюк. Худая шея и узкие плечи терялись внутри рубашки. Когда он сидел, постоянно ерзал. Временами выглядел застенчивым и даже невинным. И лишь иногда его лицо приобретало резкое и жесткое выражение. За каменным лицом и всезнайством Уоррен скрывал чувство несостоятельности, которое осложняло его жизнь после отъезда из Омахи. Он отчаянно хотел быть нормальным, но все еще чувствовал себя чужим.

«Он всегда сомневался, – вспоминала Норма Терстон, одноклассница Уоррена и девушка его друга Дона Дэнли, – тщательно подбирал слова и никогда не брал на себя даже небольших обязательств, если не был на сто процентов уверен, что выполнит их».

Многие одноклассники Уоррена с энтузиазмом погружались в подростковую жизнь, вступали в братства, собирались на вечеринки, где уплетали хот-доги, газировку и мороженое, а затем гасили свет и обнимались. Уоррен ни с кем не обнимался.

Вместе с Лу Баттистоуном они регулярно заказывали столик в театре бурлеска Джимми Лейка, где запали на танцовщицу Китти Лайн[90]. Уоррен ревел от смеха, когда комики на сцене падали на ягодицы, или подсадной клоун с балкона начинал пускать шпильки. Он потратил 25 долларов на енотовую шубу в стиле 1920-х. Когда он надел ее в ресторан Джимми Лейка, вышибала сказал: «Не надо тут дурака валять, ребята. Либо снимай шубу, либо не войдешь». Пришлось подчиниться.

Та часть Уоррена Баффетта, которая грабила Sears, переживала переходный период: угасала, но еще не исчезла. Они с Дэнли по-прежнему иногда пользовались «стопроцентной скидкой» без ведома продавцов. Когда от учителей он узнал, что большую часть пенсионных сбережений они держат в акциях AT&T, он продал их, а затем показал учителям биржевые квитанции, чтобы досадить им. «Я был настоящим гаденышем», – замечает Уоррен[91].

Ему нравилось спорить ради самого спора, его острые выпады, молниеносные возражения и общий дух противоречия мешали ему понравиться сверстникам, сколько бы он ни старался. До сих пор попытки Уоррена ладить с людьми приносили противоречивые результаты. Взрослых он очаровывал, за исключением учителей. Со сверстниками же чувствовал себя не в своей тарелке, хотя несколько близких друзей ему удалось завести.

Он отчаянно нуждался, чтобы люди его любили, и особенно, чтобы на него не нападали. Но ему нужна была система для всего. На самом деле, она у него была, просто он не использовал ее в полной мере. Теперь, не имея других ресурсов, он начал воплощать ее еще усерднее.

Систему Уоррен нашел в доме деда, где он, как и в доме родителей, с молниеносной скоростью читал все, что попадалось под руку. Исследуя книжный шкаф в спальне, он проглотил все выпуски журнала Progressive Grocer, все экземпляры Daily Nebraskan, которую редактировал его отец, и, как книжный червь, проделал путь через все выпуски Reader’s Digest, за 15 лет накопленные Эрнестом. В книжном шкафу деда также хранилась серия коротких жизнеописаний, многие рассказывали об известных бизнесменах. Некоторые из них он перечитывал по несколько раз. Особенно ему понравилась книжка под заманчивым названием «Как завоевывать друзей и оказывать влияние на людей», написанная Дейлом Карнеги.

Уоррен открыл ее для себя в восемь или девять лет, а перечитав, воодушевился. Он решил, что обнаружил важную истину – она же стала его системой, чтобы «продавать» себя людям. Чтобы доказать, что она работает, он провел статистический анализ: что происходит, если он следует правилам Дейла Карнеги, и что, если он их не соблюдает? Уоррен пробовал уделять людям внимание и ценить их, а затем ничего не делать или вести себя неприятно. Окружающие не знали, что он ставит над ними эксперимент. Он наблюдал за их реакцией, записывая результаты с нарастающей радостью: правила действительно работали.

Некоторые из них получались у него сами собой, но вскоре он обнаружил, что эту систему не получится применять автоматически. Сказать «не критикуй» просто, но иногда человек критикует, даже не осознавая этого. Признавать свою неправоту иногда легко, а иногда невыносимо. Самая тяжелая задача – дарить людям внимание, искренне их ценить и восхищаться.

Уоррен, поглощенный собственным несчастьем, с трудом фокусировался на других. Но постепенно он освоился, продолжая применять те же правила за пределами школы. Даже когда у него не получалось, и он забрасывал систему, потом все равно к ней возвращался. Поэтому в старшей школе у него появилось еще несколько друзей, он вступил в школьную команду по гольфу и сумел, если не стать популярным, то хотя бы перестал задевать окружающих. Благодаря системе Дейла Карнеги его природный ум стал еще острее, а убедительность и талант продавца окрепли.

Развозя газеты по несколько часов в день, он зарабатывал 175 долларов в месяц – больше, чем получали его учителя. В 1946 году 3000 долларов в год за полный рабочий день считались хорошей зарплатой для взрослого мужчины. Деньги Уоррен хранил дома в шкафу и никому не разрешал к ним прикасаться.

Вскоре он открыл несколько новых бизнесов. Компания Buffett’s Golf Balls вразнос продавала отремонтированные мячи для гольфа по шесть баксов за дюжину[92]. Мячи он заказывал у чикагца по имени Уитек, которого не преминул прозвать Полу-Уитеком[93]. «Это были действительно хорошие мячи, Titleist, Spalding Dots, Maxflis. А я их купил всего за 3,5 бакса за дюжину. Они выглядели абсолютно новыми, наверное, он доставал их так же, как мы раньше – из водяных ловушек на полях для гольфа».

Помимо этого, Уоррен со своей компанией Buffett's Approval Service продавал наборы марок коллекционерам, а через Buffett's Showroom Shine занимался полировкой автомобилей. Правда, этот бизнес, который они вели с Лу Баттистоуном, пришлось закрыть из-за большого объема работы вручную.

Однажды, когда Уоррену было 17 лет, он примчался рассказать Дону Дэнли о новой идее:

– Я куплю старый автомат для пинбола за 25 баксов, и мы заключим партнерство. Твой вклад – починка автомата[94]. Потом мы скажем парикмахеру Фрэнку Эрико: «Мы представляем Wilson's Coin-Operated Machine Company. У нас предложение от мистера Вильсона. Вы ничем не рискуете. Мы поставим этот автомат в вестибюле парикмахерской, и ваши клиенты смогут играть, пока ждут. А прибыль поделим»[95].

Прежде никто не ставил