Стань моей Верой (СИ) - Абдулова Мария

Открыв двери, наткнулась взглядом на льдисто-голубые глаза, которые расширились от удивления при виде неё. Кузнецова молча, шагнула назад, врезавшись спиной в стену.

— Здравствуйте, — кивнула девушка, заходя в квартиру.

Она была не высокого роста. Даже ниже Веры. Хрупкая, миниатюрная. Живая куколка в облегающем синем платье. Волосы цвета платины были идеально уложены и ни одного выбившегося локона не было. Вера машинально потянулась к своим растрепанным и не до конца высохшим волосам. Хотелось провалиться сквозь землю под взглядом этого совершенства. Девушка была красива. Очень красива. Её черты лица были идеально связаны между собой. Ничего лишнего и ненатурального.

— Здравствуйте, — кивнула Вера, стараясь придать себе невозмутимый вид, на который только была способна.

— Меня зовут Наталья, — представилась незнакомка, продолжая сверлить женщину своими необычными глазами.

— Вера.

— Вы новая горничная Кости? А где Валентина Родионовна?

И тут Вера поняла, кто она и что здесь делает. Вряд ли кто-то незнакомый знал о домработнице Орлова. Они не были родственниками и вряд ли дружили. Напрашивался только один вывод…

— Нет, я…

— Наташа? — прогромыхало над её ухом.

Женщина вздрогнула и лихорадочно сжала в ладонях пояс. Можно быть последней дурой, чтобы не догадаться по взгляду девушки, кем она приходилась или даже приходится Кости. Слишком ярко загорелись её глаза. Слишком откровенный вздох вырвался из её груди, когда она увидела его.

— Костя, — пухлые губы блондинки сложились в очаровательную улыбку. — Я так ра….

— Какого хрена ты здесь забыла? — грубо оборвал Орлов, выйдя вперёд.

Девушка не расстроилась на его реплику. Наталья, вообще, казалась очень даже счастливой и радостной. Её глаза горели всё ярче. Улыбка расцветала.

— Ты же знаешь, что я не отступаю… — проговорила она и шагнула ближе.

Вера не выдержала. Закрыла дверь и не смотря ни на кого, тихо пробормотала:

— Я, пожалуй, пойду.

Ей не хотелось участвовать при этой встрече. Ей не хотелось видеть эту девушку, зная, кем она являлась для Кости. Возможно, дорогой для него женщиной или таким же развлечением на месяц, кем по сути являлась Кузнецова.

— Вера.

Орлов схватил её за локоть и притянул на место возле себя, заглянув ей в глаза, уверенно произнёс.

— Ты останешься здесь.

Обделённая вниманием Наталья только сейчас поняла, что она никакая не горничная. Искусно обведённые подводкой глаза сощурились и смерили Веру холодным взглядом. Губы скривились в усмешке, когда Кузнецова запустила руки в огромные карманы халата.

— Значит, Вера, — протянула она.

— Наташ, ответь мне, — Костя переводит стальной взгляд на девушку. — Какого чёрта ты здесь делаешь?

Девушка что-то пролепетала и теперь она стала похожа из Снежной Королевы в маленькую миленькую кошку, трущуюся о ноги хозяина. Орлов отвечал грубо и односложно. Он явно не ожидал её увидеть.

Вера отвернулась. Не могла она на это смотреть. Сил не хватало. Она даже не старалась понять смысл их разговора. Просто видела, что девушка становится более счастливой, а Костя, наоборот, раздражается всё больше, утрачивая своё казалось непоколебимое спокойствие. Наверное, это было хорошим знаком. Он впервые показал хоть какие-то эмоции, и они были обращены к этой девушке.

Женщина вздохнула. Она не чувствовала себя так глупо, даже когда нюхала его запах в ванной. Чёртовы подростковые комплексы, при которых неизменно появляется неловкость, захватили и отпускать не желали.

Орлов шагнул вперёд, явно что-то желая доказать своей… бывшей или скорее всего настоящей девушке, при этом отпустив её руку.

Вера ушла в ту же секунду. Скрылась в спальне, не желая мешать своим присутствием. Она остановилась посреди комнаты, вспоминая, где лежит её сумка и прикидывая, насколько займёт собирание вещей времени.

Происходящая ситуация до боли смешная. Девушка видит своего возлюбленного с другой… И в роли "другой" выступает сама Кузнецова.

Любовница…. Ёлки-палки, а ведь так оно и есть! В видении Натальи она — простая любовница.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Наверное, нужно рассмеяться и извиниться перед блондинкой, а потом просто покинуть квартиру и забыть раз и навсегда. Только смеяться не хочется. Совсем. В груди зарождалась злость и обида на Орлова за то, что он так нагло и бесцеремонно обманул свою девушку.

Чёрт, если раньше он ей всё объяснил, то сейчас стало вообще ни чего не понятно. Зачем он придумал этот цирк? Зачем потащил на идиотский вечер? Зачем заставляет чувствовать то, что Вера ощущать вообще не должна!? Чёрт бы его побрал!

Он точно ненормальный раз променял такую прекрасную Наташу, на такую уродливую и вечно уставшую Кузнецову Веру.

Ей безумно. Просто до дрожи в пальцах хотелось его ударить. Дать пощёчину, придушить, да Господи, хоть что-нибудь сделать, только бы до него дошло, какой он идиот!

Хлопнула входная дверь. Сейчас он придёт и скажет, что пошутил. Вернулась его жена/девушка/невеста и нужно съехать обратно домой и оплатить путёвку в лагерь.

Костя действительно появляется в дверях очень быстро. Внешне спокоен. Руки в карманах халата. Только губы поджаты и в глазах недовольный огонь.

— Вера, я же просил остаться, — начал он тихим, но твёрдым голосом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Ты приказал остаться, — исправила она, пытаясь сохранить невозмутимость под стальным взгляд. — И это было неправильным с твоей стороны.

— О чём ты? — хмурится он.

— О твоём непонятном решении снять меня на месяц. Как я понимаю, никакого контракта нет и быть не может. Зачем ты обманываешь свою девушку? — Вера говорит ровно, со скучающим лицом, словно они погоду обсуждают. Только ладони в карманах почему-то в кулаки сжались и сердце болезненно сжимается. И ещё… Ей сильно. Очень сильно хочется заплакать.

От его тона, его поведения и слов. Оказывается, играть людьми очень легко. Стоит только придумать что-нибудь поправдоподобней и дело сделано.

— Ты сама себя слышишь? — громко спрашивает Константин и подходит ближе. — Какая, чёрт побери, моя девушка?

— Я не видела, чтобы Наталья походила на мужчину, — пожав плечами, ответила она.

— Я не видел её год после того, как выгнал из своей квартиры.

— А зачем ты её выгонял? — растерялась Вера.

— Потому что подстилка депутата мне на хрен не сдалась! — мужчина грозно сверкнул глазами и навис над ней холодной стеной.

— Но она же такая красивая…

— Так всё. Хватит. Мне надоело.

Она забывает вздохнуть, когда Костя сдёргивает с халата пояс и, схватив за талию, оприкидывает её на кровать, садясь сверху. Без особого труда он заводит её руки за голову и со спокойным выражением лица, начинает привязывать кисти к спинке кровати. Сердце женщины глухо бьётся в груди. Взгляд зелёных мечется с мужчины на свои руки. В горле пересыхает. Она пытается дёрнутся, но уже слишком поздно. Пояс прочно и туго привязывает кисти к железным прутьям. Вера замирает на несколько секунд, пытаясь лихорадочно придумать, как ей вырваться. Ничего не приходит гениальнее, как продолжить дёргать и извиваться под тяжестью мужского тела.

— А теперь послушай меня, милая. Если ты продолжишь строить из себя невозмутимую сучку, то я тебе сам покажу, что у тебя там внутри. С чувством, толком и расстановкой. Поняла!?

Мужские руки уже путешествовали по женскому телу, вызывая взрыв мурашек и внутренней дрожи. Халат распахнулся, предоставляя ему большую площадь для действия.

Говорил Костя твёрдо. Уверенно. Неторопливо. Смотря ей в глаза, заставляя задыхаться от возмущения и тепла, которое уже расплекалось по телу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ты свихнулся, Орлов? — прохрипела Вера, сбитая столку, поражённая его действиями и словами.

— Я не услышал ответа! — повысил голос он и сильнее сжал пальцы на обнажённых бёдрах. — Поняла!? Ты меня поняла!?

У неё внутри всё взорвалось от ярости, смешанной с желанием. С желанием к этому ненормальному придурку, который её привязал к кровати!