День вампира - Саша Готти

– Я подумаю над твоим предложением, – по губам вампира скользнула улыбка. – Еще не решил. Теперь ты поедешь учиться туда же, где учусь и я. Если с тобой действительно начнет происходить какое-то страшное превращение в шестнадцать лет, лучше, если ты будешь под моим присмотром. Иначе нельзя.

– Под твоим присмотром, – улыбнулась Молли. – Ты собираешься висеть в паутине за моими окнами?

– Там видно будет, – потягиваясь, как хищник после долгого сна, ответил вампир. – Поехали-ка в Пестроглазово, искать Вандера Францевича. Инферна Танатовна ему сказала на безмолвном языке, что ты уже там. Так что он будет волноваться, когда тебя не найдет.

– Ой, а дверь-то в квартиру осталась нараспашку… – вспомнила Молли. – Но мне не хочется сейчас туда возвращаться.

– Не вопрос. – Гильс щелкнул пальцами, и черный паучий ручеек, выползая из травы, заструился в сторону дома. – Дверь в вашу квартиру закроют пауки и проследят, чтобы все было в порядке. Нам пора ехать, автобус в МУН через три часа будет ждать нас в Пестроглазово, а мне еще надо забежать домой за вещами и учебниками.

Он сделал несколько шагов и остановился, роясь в карманах.

– Ну, вот, я посеял где-то свои темные очки. А нелюдь в ночном городе без темных очков – куча лишних воплей. Но ты можешь бросить меня здесь, в темном дворе, на растерзание соседкам.

– Давай руку, я доведу тебя до автобуса, только закрой глаза, – предложила Молли. – Ведь ты не боишься меня, будущего опасного демона?

– Пока что – нет.

И вампир с улыбкой протянул ей руку.

Как только они выбежали из двора, налетевший ветер взметнул пыль, и раскаленный жарой асфальт зашипел под ударами первых капель. Через секунду ливень рухнул стеной, и навалилась тьма, в которую канули и дома, и кусты, и деревья. Где-то отдаленно загрохотало, будто кто-то огромный скакал по железным крышам домов в чугунных сапогах.

Глава 15

Пестроглазово – МУН

– Эй, молодежь, стоим еще десять минут! – высунувшись в окно автобуса, прокричал веселый тролль-водитель.

Рейсовый автобус с надписью «Пестроглазово – МУН», распахнув двери, ждал, пока в него погрузятся студенты.

Без десяти минут полночь, в последний день августа, уже совсем по-осеннему моросил мелкий дождик, и разноцветные зонтики толпились на площади Независимости нелюдей. Юные студенты – вампиры, тролли, оборотни, упыри, кикиморы, и провожающие их друзья и родственники ждали отъезда автобуса в университетский городок МУНа.

Единственный в микрорайоне Пестроглазово осветительный фонарь в этот вечер был зажжен и ярким желтым светом освещал площадь – на тот случай, если среди провожавших будут люди.

– Балбес, только не вздумай опять отводить глаза преподавателям, а то тебя исключат… – вцепившись в рукав куртки Егора, рыдала фрау Эмма Бертилова, громогласно сморкаясь в гигантский носовой платок.

– Перестань, мам, ведь ребята смотрят… – отмахивался Егор, пытаясь вырваться из ручищ троллихи.

Ксандр Арев, который провожал Дрину на учебу, с очень серьезным и торжественным видом держал над ней зонтик, а миниатюрная кикимора обнимала юного атлета за шею и что-то шептала ему в ухо, не обращая внимания на хихиканье стоявших поблизости нелюдей.

Огромная шумная толпа братьев и сестер Марика была занята составлением списка покупок, которые упырь должен был привезти на новогодние каникулы.

Молли, заняв одно из сидений в самом дальнем конце автобуса, листала толстый путеводитель по МУНу, поглядывая в окно.

Все было хорошо, и настроение было почти радужное – ее старая школа и двор остались позади, а впереди ждал первый курс МУНа, новые друзья-нелюди, новая жизнь.

«Все будет хорошо, все предсказания – ерунда», – повторила она себе.

Единственной неприятной занозой в памяти сидели последние слова Инферны Танатовны, которая успела прохрипеть что-то о том, почему дед не пускал ее гулять после захода солнца.

«Может, он просто боялся за меня, как обыкновенный дедушка, здесь нет никакой тайны, – успокаивала себя Молли. – Все эти легенды и предсказания – плод воспаленного воображения ненормальной училки… Да, у меня действительно разноцветные волосы, как написано в той легенде, но я не демон. Я никогда не буду опасна для нелюдей, они нравятся мне, все-все…»

Кто-то постучал в стекло, оторвав ее от мыслей, – какой-то нахальный долговязый подросток-упырь за окном корчил рожи, высовывая длинный раздвоенный язык.

– Эй, Арева, – дразнясь, прокричал он. – А я знаю, ты новенькая. Будешь меня мечом протыкать? Бе-бе-бе… А у тебя волосы, как в бензине, хи-хи-хи…

Он снова высунул язык, как у змеи. Молли по привычке смутилась, быстро свернув волосы в узел и прикрывая их ладонями.

«И здесь начинаются насмешки, – подумала она и вдруг рассердилась сама на себя. – Что же я буду – всю жизнь стесняться и прятаться из-за того, что чем-то отличаюсь от других? Дело ведь не в том, Анжела или какой-нибудь упырь смеются надо мной, а дело во мне, как я к себе отношусь сама. Пускай насмехаются, если хотят…»

Она решительно вздохнула и тряхнула головой, почувствовав, как волосы волнами рассыпались по плечам.

– Эй ты, Арева, – гнусавым голосом бубнил упырь. – Бе-бе-бе…

Молли резко повернулась к нему, и упырь выронил зонтик и замер, открыв рот.

Такой красивой девчонки, какую он увидел в окошке автобуса, он еще никогда в своей жизни не видел. Ее темные, рассыпанные по плечам волосы переливались синими, зелеными и фиолетовыми оттенками, как перо черного павлина, а глаза… от глаз было не оторваться, и он все смотрел в них и смотрел, пока из ее глаз на него не полилась волна холода.

Вскрикнув, упырь отшатнулся.

Молли, поняв, что с ней что-то не то, закрыла лицо руками, пытаясь остановить холод, который лился из глаз. По глазам прокатилась боль, да так, что зазвенело в ушах. Когда боль немного утихла и Молли открыла глаза, упыря за окном уже не было – только валялся в луже его желтый зонтик.

«Он просто нервный дурачок, а я после недавнего кошмара в себя не пришла», – одернула она себя и огляделась по сторонам – к счастью, происшедшего больше никто не заметил.

Дед сидел на передних сиденьях автобуса и любезно беседовал об истории средневековых вампиров с седовласой преподавательницей, оборотенессой Линой Кимовной. Почти все студенты, которые садились в автобус, здоровались с ним, и он любезно отвечал каждому, учтиво приподнимая свою серую шляпу.

Зонтики расступились – по размокшей от дождя дороге, беззаботно шлепая прямо по лужам, шла компания мальчишек. Все они были одеты в черные ветровки, которые развевались на ветру, придавая ребятам сходство со стайкой воронят.

Во главе компании Молли узнала Гильса – он шел, болтая с приятелями. Толпа ввалилась в автобус, дружно рявкнув: «Здрасьте, Вандер Францевич и Лина Кимовна», и начала шумно рассаживаться по местам, закидывая дорожные сумки наверх, в багажное отделение.

Из-за спинки передних сидений высунулась голова Гильса, и черные озорные глаза уставились на Молли.

– Ага, вот ты где, – подмигнул ей Гильс. – Приветик!

– Виделись уже сегодня, – улыбнулась Молли. – Слушай, пока мы не приехали в университет, сними у меня с шеи свою повязку, пожалуйста. Я устала от нее…

– Не-а, не сниму, – ответил вампир. – Я сам решу, когда снять. И вообще, ты под моим присмотром, ты помнишь?

Молли собралась было высказать Гильсу все, что она о нем думает, но рядом высунулась голова Марика, место справа заняла Дрина, а позади послышалось пыхтение Егора.

– Еле вырвался от мамочки, – тяжело дыша, сообщил Егор. Он достал из сумки термос и начал отвинчивать крышку. – Кстати, надо будет пришить мне рукав.

– А у меня девятнадцать братьев и сестер, и все они написали мне список покупок, – пожаловался Марик. – Привези им джинсы каждому, привези им плееры. Это значит, мне опять не есть в столовой, а экономить стипендию и питаться летучими мышами на чердаках МУНа.

– А моя семья, вампиры Мурановы, хранят страшную тайну, – глухим замогильным голосом начал Гильс, скрестив руки. – Они пьют кровь нелюдей, охотясь за ними по ночам в Пестроглазово, и я ничего не могу поделать. Особенно они любят кровь молодых кикимор, троллей и упырей. А теперь и я сам чувствую что-то такое ужасное в себе… Будто меня тянет покусать моих друзей.

Гильс замолчал и исподлобья обвел горящим взглядом притихших однокурсников.

Дрина и Марик замерли, настороженно глядя на Гильса и хлопая глазами, а Егор поперхнулся чаем из термоса.