Новый цифровой мир - Джаред Коэн

Распространение интернета означает не только новые вызовы существующим СМИ, но и новые возможности прессы в целом, особенно в тех странах, где сейчас ее не назовешь свободной. Одна из причин, по которой коррумпированные чиновники, могущественные представители преступного мира и прочие темные силы могут продолжать преступать закон без страха наказания, заключается в том, что они контролируют местные информационные ресурсы: или непосредственно – в качестве владельца или издателя, или косвенно – посредством давления, подкупа, запугивания или насилия. Это касается и тех стран, где значительная доля СМИ принадлежит государству, как в России, и тех, где власть над огромными территориями удерживают криминальные синдикаты, как в Мексике. В результате недостаточной независимости журналистов растет безнаказанность преступников и снижается вероятность того, что широкая огласка приведет к давлению на политиков и заставит их принять меры к пресечению и расследованию незаконных действий.

Всеобщий доступ в сеть может сдвинуть баланс в пользу общества по многим причинам, и одной из наиболее интересных является возможность цифрового шифрования данных, расширяющего возможности подпольных или нелояльных режиму средств массовой информации. Возьмем международную некоммерческую организацию (НКО), миссия которой заключается в конфиденциальном сборе информации в местах, труднодоступных или опасных для журналистов. Что сегодня отличает такие организации от других, скажем, от групп наблюдателей или негосударственных медийных ресурсов, так это использование шифрования в их платформах. Принцип работы таких платформ оригинален, но довольно прост. Чтобы сохранить имена журналистов в тайне (а именно они всегда рискуют больше других), каждому репортеру информационного агентства в системе присваивается уникальный код. Код скрывает их имена, номера мобильных телефонов и прочие идентификационные данные, при этом получить доступ к расшифрованным данным могут только ключевые сотрудники в штаб-квартире НКО, которая, что очень важно, располагается за пределами страны. А в самой стране корреспондентов знают только по их уникальному коду, который используется и для отправки репортажей, и при взаимодействии с источниками информации и местными редакторами. Скажем, если кто-то из корреспондентов сообщит о нарушениях на выборах в Венесуэле (а таких сообщений в ходе президентских выборов в октябре 2012 года было много, хотя и не анонимных), подручные президента, ответственные за выполнение «грязной» работы, не смогут его «вычислить», не имея доступа к его персональным данным: даже редакторы не знают, кто он на самом деле. При этом корпункты как таковые в стране также отсутствуют, чтобы не оказаться мишенью. Конечно, изначально СМИ придется проверять своих репортеров, но после того, как журналист получит доступ к системе, его «прикрепляют» к новому редактору (незнакомому с ним), а его персональные данные надежно скрываются во внутренних файлах платформы.

Так что НКО, находящаяся за пределами страны, будет управлять работой своей информационной платформы на безопасном расстоянии, позволяя различным ее пользователям без опаски взаимодействовать под покровом секретности. Сама по себе идея относиться к журналистам так же, как к источникам конфиденциальной информации (защищая их персональные данные и содержание материалов), не нова, но только сегодня становится возможным шифровать то, что позволяет их идентифицировать, и использовать онлайн-платформы для организации анонимного сбора новостей. Присылаемые журналистами статьи и другие важные материалы лучше хранить на серверах, расположенных в тех странах, где данные находятся под надежной защитой закона: так меньше риска. Вначале НКО может создать бесплатную платформу и предоставлять ее различным новостным ресурсам, которые получают финансирование из независимых источников. А затем объединить все в одну суперплатформу, представляющую «засекреченных» журналистов со всего мира. Мы не являемся сторонниками усилившейся в последнее время тенденции в сторону анонимности, но считаем, что если безопасность под угрозой, а режим репрессивный, то анонимность становится вынужденной мерой, актом отчаяния. Тогда редактор в Нью-Йорке сможет войти в систему под своим логином и паролем, задать поиск по журналистам из Украины и найти кого-то подходящего с длинной историей публикаций и даже рекомендациями от своих коллег, работавших с ним раньше. После чего редактор, даже не зная настоящего имени журналиста и полагаясь исключительно на качество его прежних статей и доверие к платформе в целом, сможет решить, стоит ли начинать сотрудничать с этим человеком. А затем сделать зашифрованный звонок посредством все той же платформы, чтобы познакомиться и пообщаться с ним.

Создать и поддерживать такого рода распределенную, взаимно анонимную систему сбора новостей будет совсем нетрудно, а благодаря шифрованию персональных данных корреспондентов (да и их редакторов) и хранению репортажей на удаленных серверах к ним не дотянутся руки тех, кто выступает против независимой журналистики. Что сделают они с цифровой платформой, особенно в эпоху, когда у любого человека есть доступ к новостям прямо с мобильного устройства? Конечно, пока доступ в сеть там, где сегодня отсутствуют свободные СМИ, затруднен, но по мере изменения ситуации местные журналисты смогут сообщать о происходящих в их странах событиях все более широкой аудитории – по сути, выйти на международный уровень. Таким образом, две эти тенденции – повышение безопасности для тех, кто пишет репортажи, за счет шифрования данных и рост их аудитории за счет повсеместного доступа в сеть – дают уверенность в том, что, даже если судебная система страны слишком коррумпирована или слаба для того, чтобы должным образом наказать нарушителей закона, их можно публично обвинить в преступлениях в онлайн-СМИ. Возможно, не всех полевых командиров из Восточного Конго удастся предать Международному уголовному суду, но их жизнь осложнится, если каждый их шаг будет фиксироваться независимыми анонимными журналистами, а статьи об их преступлениях станут разлетаться по всему интернету. Как минимум их потенциальных сообщников отпугнет такая «цифровая радиоактивность»: если человек слишком заметен и находится под пристальным наблюдением общественности, он не может считаться надежным партнером по преступному «бизнесу».

Тайна частной жизни: каждый понимает ее по-своему

Обязанности по защите конфиденциальных данных и охране тайны частной жизни лежат на всех: на самих пользователях, на бизнесе и на общественных институтах. Предполагается, что такие компании, как Google, Apple, Amazon и Facebook, будут оберегать данные, защищать свои информационные системы от взлома и обеспечивать пользователей наиболее эффективными средствами для максимально полного контроля над сохранением тайны их частной жизни и личной безопасностью. Но то, как применять эти средства, зависит лишь от самих пользователей. Желая упростить себе жизнь, мы подвергаемся риску утечки конфиденциальной информации, а ведь ее объемы растут ежедневно. И не стоит полагаться на клавишу Delete! Возможность «удалить» данные – не более чем иллюзия: удаленные файлы, сообщения электронной почты и текстовые сообщения легко восстанавливаются. Очень редко данные стираются из физической памяти компьютера: как правило, операционная система лишь удаляет файл из списка во внутренней директории, сохраняя при этом его содержимое до тех пор, пока эта область памяти не понадобится для других нужд. (И даже после того, как на это место записывается новая информация, фрагменты содержимого старого файла все же иногда можно восстановить в силу специфических свойств магнитного носителя. Специалисты-компьютерщики называют это «сохранностью данных вследствие остаточной намагниченности».) «Облачные» вычисления лишь усугубляют проблему невозможности удаления данных, поскольку это еще один уровень хранения информации пользователей.