Подсластить победы горечь (СИ) - Иванова Татьяна Всеволодовна

— Ди, как ты там? — встревожено спросила она, бросаясь к неподвижно лежащей подруге.

— Я, пожалуй, пойду, — тихо сказал Боэланд. Фенелла осталась, чтобы помочь Насте.

За окном забрезжил рассвет, когда Настя, убедившись, что ее подруга наконец-то заснула, а не провалилась в очередной обморок, убежала. И все еще злую Фенеллу посетила отличная, как ей показалось, мысль.

— Дон Вельидо! — она нашла рыцаря сразу после восхода солнца в его замке. — Король этой ночью прибыл в Альнард. Туда вам являться никто не запрещал. Хотите оказаться рядом с его величеством?

Дон Вельидо де Грамейра очень хотел, и спустя несколько минут его желание исполнилось. Боэланд встречал рассвет во внутреннем садике замка наместника, наивно рассчитывая на одиночество в ранний час. Молодой король медленно шел по дубовой аллее, дышал полной грудью и даже чему-то улыбался. Беззаботно и беззащитно улыбался, хотя еще пару недель назад подобное состояние было для его величества абсолютно невозможным. Улыбка медленно погасла на его губах, когда он увидел перед собой почтительно склонившегося бывшего командира своей личной охраны.

— Действительно, в Альнард вы вольны являться, дон де Грамейра, — холодно произнес король, скрестив руки на груди.

— Только несколько слов, ваше величество. Я обязан вам, и только вам их сказать.

— Я слушаю вас.

Всего несколько слов, сказанных еле слышно — и лицо Боэланда окаменело. Он судорожно стиснул руки в кулаки, старательно сдерживая рвущиеся наружу ярость и гнев. Перепуганная Фенелла поспешила исчезнуть, тем более, что у нее вот-вот должно было начаться очередное дежурство.

А дежурства в карантинном доме девушка любила. Не так давно, когда прогрессоры не справлялись, Фенелле поручили взять кровь из вены на анализ. Наблюдавший за ней Айвен сразу же оценил способность девушки брать кровь даже из самых плохих вен. И с того времени ее ставили, как выражались прогрессоры, на забор крови. Набрав, как обычно, кровь в серию небольших пробирочек, девушка отнесла контейнер Насте в лабораторию. И дальше, тоже как обычно, началось самое интересное. Настя разговаривала с приборами.

— Ты что, обалдел? — возмущенно спросила она у пластикового ящика с двумя экранами и множеством разноцветных кнопок. — Да чтоб тобой Странники заинтересовались, поросенок ты пластиковый! Возбудитель чумы — это бактерия, а не вирус. У нас эпидемия чумы, а ты…

Ящичек с экранами тихо зажужжал в ответ.

— Как вирусное поражение?! На все сто? Фенеллочка, миленькая, сбегай, возьми еще раз кровь по номеру 532. У него, кажется, и не чума вовсе, а мы его в общак запихнули. Да, кровь из вены, и внутреннюю межтканевую жидкость из носоглотки. Болящие пациенты там все равно уже дрыхнут без задних ног. Только быстрее, Фенеллочка.

Фенелла как никто умела быстро перемещаться.

Потом в лабораторию пришли студенты Альнардского университета, добровольно надевшие глухие плащи и носатые маски медиков. Они находили новые жертвы черной смерти в городе и помогали доставить их в карантинные дома, к прогрессорам. А в свободное время студенты приходили в лабораторию. Причем очаровательная блондинка Настя интересовала их ничуть не меньше, чем загадочные приборы пришельцев. Иногда туда же, в лабораторию забегали и другие прогрессоры из смены.

— Насть, ты слышала, нашли еще один очаг поражения. Уже с десяток по улице. Решено второй этаж дособрать. Точно, у третьего дома, — после ухода студентов заявился прогрессор Грегор, запомнившейся Фенелле тем, что в свое время выстрелил в нее без размышлений. Сейчас он вроде уверился, что местная паранормальная девушка не имеет отношения к Странникам. — Сейчас люди начнут поступать. Фенелла, ты почему защитный костюм расстегнула? Что значит, застегиваю, когда выхожу? Нельзя его вообще трогать. Уф-ф-ф, и вправду жарко. Кондиционер барахлит. Подождите, посмотрю, что с ним. Девчонки, вы, кстати, смотрели первую серию «Освоения Ганимеда 2»? Начало крутое. Прикиньте, пару десятков лет назад земной ребенок попал к Странникам. Они из него создали злобную такую тварь. Так конкретно процесс показан. Ребеночек орет, плачет, какие-то щупальца его кромсают. Потом детка растет, злобно глазками сверкает, бегает наперегонки с какими-то монстриками. Потом — бац! Измученного землянина с потерей памяти наши находят на заброшенной космической станции. Проверка ДНК — ура, перед нами землянин. Он полностью человек. А на самом деле ненавидит людей лютой такой ненавистью. Скрывает, понятно. Вы меня спасли, и все такое.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

До этой минуты тихо работавший анализатор вдруг громко защелкал. Фенелла резко обернулась. Настя, не вынув предыдущий контейнер с биоматериалом, пыталась засунуть в гнездо новый. А сама, при этом, забыв обо всем, хмуро смотрела на Фенеллу. Та срочно изобразила из себя воплощенную невинность. Настя хмыкнула и вернулась к работе.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

После дежурства Фенелла переместилась на Ирион. Был ли он полностью планетой в понимании землян, девушка не знала, но это было точно сердце местообитания ее родственников Странников. Именно кому-нибудь из них Сид должен был сообщить, что опять хочет ее видеть. Хотя бы из-за этого его невеста собиралась регулярно посещать Ирион, как бы там прогрессоры не нервничали.

— Фейнейэ, привет! — ее окликнул молодой приветливый Странник. В низшей форме существования он мало чем отличался от обычных остарийцев. Долговязый с темно-каштановыми растрепанными волосами, с веснушками на неправильно длинном носу, с желто-зелеными глазами. Дайэн, ее предполагаемый жених на Ирионе.

— Не убегай от меня. Сегодня я настроен решительно, — в его глазах блестели озорные огоньки, на красиво очерченных губах готова была расцвести улыбка.

— Привет, Дайэн.

— А почему всегда так мрачно? Почему, а Фейнейэ?

— Можно подумать, ты не знаешь, что у меня уже есть жених. И другого мне не надо. Мне Сида еще мама подобрала, если тебе интересно.

Он таки рассмеялся. Тихо, легко, как если бы ветер шевельнул кроны деревьев.

— Давай все же поговорим. Ты как маленький напуганный зверек, дорогая моя Фейнейэ. Меня подобрали тебе в пару, потому что из всех неженатых мужчин нужного возраста именно я больше всего подхожу тебе по совокупности разных факторов. Но это совсем не значит, что я стану твоим мужем в дальнейшем.

— Не станешь, не сомневайся.

— Не хмурься. Мы все заметили, что ты любишь Сида Оканнеру. И кто из смертных дерзнет сказать, что знает, как возникает любовь? Иногда она связывает похожих людей, а иногда противоположных по всему. Иногда ее можно предвидеть, а иногда она настигает как удар молнии. Самая таинственная вещь во вселенной — любовь. Но то, что ею соединено, никто из нас не дерзнет разрушить.

Фенелла смотрела на собеседника с откровенным подозрением сначала, однако смешинки в глубине его глаз покоряли и заставляли верить.

— Но то, что ты не хочешь переходить в нормальные формы самоорганизации, никуда не годится, Фейнейэ. Любовь не может здесь служить оправданием.

— Я боюсь, что разлюблю Сида, — неожиданно честно ответила девушка.

— Значит, ты его недостаточно любишь, — уже откровенно усмехнулся ее собеседник. — Тогда об этом лучше узнать до того, как он станет твоим мужем.

Что-то похожее ей говорил и сам Сид. И она снова обиделась, испугалась.

Золотистые отблески отразились на светлой блестящей одежде Дайэна. Отразились всего на мгновение. В следующую секунду он и сам перешел в высшую форму существования.

— Не бойся. Остановись и оглянись. Привыкни к самой себе, — Странник больше не говорил. Перешел на мыслеречь. Притянул девушку к себе, переливая ей в душу собственное спокойствие.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

«Мы с ним как два жучка в застывшем янтарном пламени».

— Ты забавная, — усмехнулся мысленно Дайэн. — Видишь, ничего страшного не происходит. Оглядись. Попробуй почувствовать твоего Сида. Главное, не бойся.

Фенелла и раньше могла чувствовать Сида, когда находилась на Ирионе. Но теперь все было куда ярче. Он был совсем рядом, до предела уставший, пытающийся довести непривычное дело до конца, чтобы поскорее вернуться в родную Остарию, по которой успел соскучиться, соскучиться по городу, по дому, по любимой…