Валентин Вайгель. Избранные произведения - Вайгель Валентин

Вопрос. Поскольку можешьты получить разрешение, или оставление грехов, иным путём, зачемже ты исповедуешься перед священником?

Ответ. Я исповедуюсь не потому, что чрез сию исповедь перед священником, который тоже грешный человек, достигаю и получаю я разрешение и оставление грехов. Ибо обретаю я оное чрез веру во Иисуса Христа, исключительно по благодати, а не чрез мою исповедь.

Вопрос. Заповедана ли исповедь Богом?

Ответ. Общее всем покаяние, когда мы исповедуем себя грешниками пред Богом и просим об оставлении грехов во Христе, заповедано всем человекам. Но частная исповедь перед священником не заповедана Богом в Писании, также не установлена Христом. Во многих местах и не совершается частная исповедь, но возвещение о прощении грехов возглашается для всех совместно[84].

Вопрос. Откуда же появилась частная исповедь?

Ответ. Это обычай отцов. Если в древние времена христиане чего-то не понимали, или у них была какая-нибудь [личная внутренняя] потребность, то они приходили к своим духовникам за наставлением и утешением. Сей обычай и послужил причиной частной исповеди, которая сохраняется в некоторых церквях до сего дня и которой многие злоупотребляют, привнося в неё торгашеский дух.

Вопрос. Поскольку Христос не устанавливал частную исповедь перед священником, то почему же она сохраняется?

Ответ. Хотя частной исповедью никто не зарабатывает себе оставления грехов, также и не заповедана она Христом в Писании, но всё же она не без уважительных причин ещё сохра няется в Церкви. Во-первых, чтобы всякий, особенно молодой и неопытный человек, мог получить особое, личное наставление в вере, узнавая о ней то, что он ещё не знает. Во-вторых, чтобы малодушные, боязливые и слабые христиане имели возможность отдельно говорить со своим духовником и получать от него подходящее каждому [вразумление] и утешение.

Вопрос. Заслуживаешь ли ты своею исповедью перед священником оставление грехов?

Ответ. Нет, посредством исповеди перед священником я не получаю оставление грехов, не заслуживаю и не зарабатываю разрешение оных, но обретаю я таковое уже прежде по благодати чрез веру во Иисуса Христа.

Вопрос. Но раз ты уже прежде получаешь разрешение и оставление грехов чрез веру во Христа, зачем исповедуешься ты перед священником?

Ответ. Об этом я уже сказал выше - что частная исповедь может сохраняться в Церкви по нескольким причинам, преимущественно же для того, чтобы я, выслушивая устное возвещение об оставлении грехов в священническом разрешении, удостоверялся отом в сердце моём и всё более утверждался в вере.

Вопрос. Если ты совершенно уверен в оставлении своих грехов чрез веру во Христа, то почему участвуешь ты в Таинстве Алтаря?

Ответ. Я принимаю Таинство или приобщаюсь ему не потому, что я чрез таковое приобщение, принятие, ядение и питие хочу заработать или получить оставление грехов и спасение, ибо я уже имею разрешение грехов чрез веру, в чём и удостоверился я на исповеди перед священником; и только Христос стяжал и заслужил мне спасение Своим страданием и крестною смертью. Но я участвую в сем Таинстве, принимаю его и приобщаюсь ему, дабы укрепить и запечатлеть чрез сие мою веру, особенно же - в воспоминание Господа и Искупителя моего Иисуса Христа и в возвещение смерти Его, доколе Он придёт (1 Кор. 11, 25-26).

Таким образом да назидаются новоначальные христиане своею «Библией для мирян», [Катехизисом], и да уразумевают, что всё христианство заключается в вере, в каждодневном умерщвлении греховной плоти (Кол. 2, 11) и в обновлении духа (Еф. 4, 23), то есть чтобы чрез познание греха из Закона Адам в нас умалялся и умирал, благодатью же Христовою новый человек в нас восставал, жил, правил нами и царствовал в нас, доколе не повергнутся все враги в подножие ног Первородного Сына Божия, Христа, и все верующие не изведутся Им из сей временной жизни и не введутся в вечную.

Глава десятая

О РАЗЛИЧИИ МЕЖДУ ВЕРОЮ ВНЕШНЕГО И ВНУТРЕННЕГО ЧЕЛОВЕКА

Необходимо со всяческим усердием уразуметь разницу между верою внешнего и внутреннего человека. Ибо то, во что внешний человек [только лишь] верует, внутренний человек обретает, чувствует, видит и вкушает в себе самом Духом Святым, и настолько уверен он в сих вещах, что готов за них и умереть.

Лютер говорит в некоторых своих творениях: «Вера должна быть слепой и неуверенной в божественных предметах и не желать ничего знать, но только просто веровать одним словам»[85]. Ещё: «Мы не должны знать ничего, во что мы веруем, но закрыть глаза и не желать знать, на что полезно или для чего необходимо веровать»[86].

В других же своих сочинениях Лютер утверждает нечто обратное: «Вера есть свет. Кто не имеет веры, тот ничего не понимает в божественных вещах. Поистине, было бы лучше, чтобы такой человек вовсе ничего не знал в Библии и не изучал её, потому что вводит он во искушение себя и других своим, ложным, светом, ибо Писание невозможно понять без истинной веры»[87].

Это звучит противоречиво и непонятно для тех, кто не обращает внимания на [разницу между] внешним и внутренним человеком. Внешний человек верует в какую-либо вещь, не видя её. Внутренний же человек обретает предмет веры, чувствует и вкушает его в себе самом Духом Святым, и не может веровать иначе. Ибо то, за что человек может умереть, должно быть осязаемым и непоколебимо удостоверенным (1 Фесс. 1, 5), а не слепотой и неизвестностью. И хотя вера внешнего человека и есть невыдение, вера в неизвестность - об этом говорит Апостол в Послании к Евреям (11,1) и Лютер в некоторых сочинениях, - но истинно веровать возможно не во что иное, как только в то, что во глубине души обретает, чувствует, зрит и вкушает внутренний человек. Не можешь ты по-настоящему веровать, если сердце твоё в тебе не удостоверится и не утвердится в вере, дабы внутренний человек созидался на камне, а не на песке (Мф. 7, 24-27).

Ибо умереть за веру возможно только тогда, когда внутренний человек непоколебимо убеждён в предметах веры, когда он знает, видит, разумеет, объемлет, чувствует и вкушает оные, когда имеет он опыт Креста, когда непрестанно обучается он в школе Христовой. Внешний человек, восприняв некий предмет внешними чувствами или убедившись в чём-либо доводами рассудка, приобретает в том совершенную уверенность. Точно такую же уверенность в предметах веры должен иметь и внутренний человек, который духовно взирает на невидимое и рассуждает о нём (2 Кор. 4, 18; 1 Кор. 2, 15) - именно, что это есть истина, дух и жизнь, а не призрак; не колеблемое сомнениями самоубеждение, но многое удостоверение (1 Фесс. 1, 5) внутреннего человека, который уверен в сих вещах несравненно более, нежели внешний человек в своём. Ибо последний может быть обманут и часто заблуждается, думая, например, что вот тут он видит много людей, а это только воображение или призрак - как многие, скажем, ночью видят молоко в горшке, а на деле это луна отражается в воде. Внутренний же человек, поскольку он есть дух, животворящею верою рождённый свыше от Бога, не может обманываться в своём видении и знании, ибо то, во что он верует, что он видит и разумеет, есть дух, истина и жизнь. Ибо то, что видимо, должно прейти, и поистине, всё внешнее - не что иное, как некая тень и скоромимопреходящая вещь. Невидимое же вечно (2 Кор. 4, 18), будучи самостоятельной сущностной истиной, а отнюдь не обманчивой ускользающей тенью. Если наша вера не была бы непоколебимой убеждённостью, то никто не мог бы испытывать духов, от Бога ли они (1 Ин.4, 1); никто не мог бы и помыслить умереть за веру.

Послушай же, как Лютер говорит об истинной вере внутреннего человека в Предисловии к Посланию к Римлянам: «Вера есть божественное дело в нас, она совершенно изменяет нас и рождает свыше из Бога (Ин. 1,13). Она умерщвляет ветхого Адама, соделывает нас совсем другими людьми по сердцу, расположению духа, чувствам и всем нашим силам и приносите собою Святого Духа. О! вера есть настолько живая, творческая, действенная, деятельная вещь, что невозможно, чтоб непрестанно не творила она добро. Она не спрашивает: а не нужно ли сделать доброе дело? но уже прежде вопрошания она творит его, и пребывает в постоянном действовании. Кто же не творит сии дела, тот неверующий человек, бредёт ощупью, разглядывает - где у него вера, а где добрые дела, и не знает ни что такое вера, ни что такое добрые дела, а только полощет языком и суесловит о вере и добрых делах.

Вера есть живое и осознанное упование на благодать Божию, дающее человеку такое уверение, что готов он тысячекратноумереть за веру. И сие упование и уразумение Божией благодати соделывает человека радостным, исполненным веселия и утешения по отношению к Богу и всему творению; это - действие Святого Духа в вере. Праведность и есть такая вера, и именуется она правдой Божией, оправданием пред Богом (Рим. 3: 21-22, 24-26), потому что дарует её Бог ради того, что совершил Христос. Верою освобождается человек от греха и обретает радостное стремление творить заповеди Божии, что и есть истинное почитание Бога. Таковую праведность не в состоянии дать нам ни природа, ни свободная воля, ни наши силы. Ибо как никто не может в самом себе породить веру, так никто не может и избавиться от неверия. Как может человек освободить себя хотя бы от одного малейшего греха? Моли Бога, чтобы Он породил в тебе веру, иначе останешься ты без веры навеки, что бы ты ни делал и ни придумывал». Наес Lutherus (доселе Лютер)[88]; читай далее сие Предисловие.