Элегия смерти - Чжоу Хаохуэй

– Остыньте, ребята. Я лишь хотел поменяться с Шунем местами.

На самом деле койки в камере распределялись не случайным образом. Чем лучше место, тем выше тот, кто его занимает, – строгая иерархия. Так что предложение Ду было беззастенчивой попыткой захватить власть.

– Какого черта я должен с тобой меняться? – взревел Шунь.

В эту секунду Шань нанес удар, метясь прямо в лицо Ду. Раздался вопль, однако кричал вовсе не Ду Минцян. Оказалось, Ду успел молниеносно нырнуть за Шуня и обхватить его правой рукой за шею, сделав живым щитом.

– Черт! – Шунь чуть не плакал. – Ты же в меня попал!

Шань молча стал атаковать Ду с удвоенной силой. Тот не сопротивлялся, а лишь подставлял под каждый удар Шуня, который отчаянно сыпал ругательствами, однако вырваться не мог.

– Хватит, довольно! – наконец не выдержал Пин. Он встал с койки, его голос звучал властно и зло.

– Братец Пин, он сильнее, чем кажется, – прошептал Черныш. – Нам его сегодня не одолеть.

Пока Шань сражался с Ду, Черныш стоял рядом, и не думая помогать товарищу. Заметив это, Пин наотмашь ударил Черныша по уху и закричал:

– Хватит уже свою задницу беречь!

Лицо Черныша налилось кровью, но ответить он не осмелился и просто отошел в угол камеры. Пин шагнул вперед с недоброй ухмылкой.

– Я всегда чувствовал, что ты не простачок. Надо же, еще и драться умеешь…

Ду улыбнулся в ответ.

– Ты мне льстишь. Я лишь дурачусь с братцами.

Шунь, завидев приближение Пина, в надежде получить помощь завопил:

– Отпусти меня, ублюдок! Братец Пин этого так не оставит!

– Не волнуйся, причинить тебе боль он не посмеет, – сказал Пин, обращаясь к Шуню, хотя его глаза неотрывно следили за Минцяном. – И вообще он тут ненадолго. Такие люди не доставляют хлопот – слишком опасаются увеличения срока.

– Ты прав. Я не хочу неприятностей. – Ду ухмыльнулся.

– А вот я – другое дело. – Глаза Пина сузились. – Меня боится каждый заключенный. Знаешь почему?

Улыбка Ду стала мрачной.

– Да, знаю. Потому что тебе нечего терять.

Пин кивнул.

– У меня пожизненный срок. Увеличить его невозможно. А значит, я могу делать что захочу. Пока я никого не убиваю, мне грозит максимум дубинка или одиночная камера. Ерунда!

Ду вздохнул, соглашаясь. Пину из тюрьмы не выйти, поэтому смягчение приговора ему не нужно. Дубинка начальника Чжана представляла угрозу, но даже причиняемая ей боль – лишь на время. Пина боялись не просто так.

– Если ты все понимаешь, то почему идешь против меня?

Не получив ответа, Пин разразился ледяным смехом и подскочил к койке Хана, застав его врасплох. Как ястреб, выхватывающий птенчика из гнезда, он вытащил новичка из койки и выкрутил ему правую руку. Хан застонал от боли.

– Продолжай, Шань, – уверенно сказал Пин. – Если будет использовать Шуня в качестве щита, я сломаю парнишке руку.

Ду знал, что Пин способен осуществить угрозу, поэтому покачал головой и отпустил Шуня. Шань снова ринулся в бой. Ду сосредоточился на защите и не ответил ни на один удар.

Черныш безучастно смотрел на драку.

– Будешь просто глазеть? Помоги Шаню! – нетерпеливо крикнул Шунь.

Черныш хмыкнул, но не пошевелился. Тогда в бой ринулся сам Шунь. Ду его заметил и сделал подсечку. Противник врезался головой в дверь камеры.

Шунь был зол и унижен, понимая, что он далеко не такой хороший боец, как Ду. Он не стал даже подниматься с пола, а просто вцепился в ноги противника, надеясь его повалить.

В тюремной камере Ду негде было укрыться. Он занял хорошую позицию, однако теперь на ноге у него висел Шунь, из-за чего стало труднее уклоняться от пинков и ударов Шаня.

– Фан Вэйшань, ты забыл дело об убийстве на озере Тайпин? – неожиданно воскликнул Ду.

Эти слова, видимо, обладали таинственной силой, которая заставила Шаня застыть на месте. Откуда Ду Минцян знает его полное имя? Впрочем, по-настоящему пробрало Шаня упоминание об озере.

– Что ты сказал?

– Ранним утром третьего мая девяносто шестого года вы с Паном Дабао пытались ограбить человека на озере Тайпин. Тот оказал сопротивление; ты вышел из себя и убил беднягу, а затем бросил его тело в озеро. – Ду наконец прижал Шуня к стене и смог заглянуть Шаню в глаза. – Я ведь прав?

Шань застыл. По выражению его лица стало ясно, что Ду попал в точку. Остальные, включая Хана, изумленно глазели на Шаня.

– Значит, ты тоже кого-то убил? – удивился Пин.

На лбу Шаня выступили вены.

– Я не могу сейчас об этом говорить, – пробормотал он.

Конечно, Шань не мог говорить. Его отправили сюда три года назад за серию грабежей, он получил двадцать лет заключения. О единственном совершенном им убийстве полиция не знала… И вот незнакомец швырнул ему факты в лицо.

– Пан меня продал? – через мгновение произнес он дрожащим голосом.

– А ты был бы тогда жив? – Ду снова посмотрел Шаню в глаза. – Пан Дабао умер. Правду знаю только я.

Ду не лукавил. Закончив обучение и став убийцей-мстителем, известным как Эвмениды, он узнал о множестве нераскрытых полицией дел. Одним из них было убийство на озере Тайпин. Ду выследил Пана Дабао и сумел выведать у него имя сообщника – Фан Вэйшань. Эвмениды привели в исполнение смертный приговор Пану Дабао, а Фан Вэйшань к тому времени уже находился в тюрьме, потому избежал наказания. До настоящего момента.

Шань, разумеется, ничего не знал.

– Что… что ты собираешься делать? – спросил он.

– С этой информацией я не планировал ничего делать, но… – Ду вежливо улыбнулся. – Если ко мне будут постоянно цепляться, однажды я могу и потерять терпение.

Шань понял намек. Он опустил голову и повернулся к Пину.

– Хочешь крысой стать, ублюдок? – закричал тот. – Мне тогда и делать ничего не придется, если вся тюрьма будет тебя ненавидеть!

Действительно, никого не ненавидели здесь больше, чем предателя, который выбалтывает охране чужие секреты.

– В деле Шаня мне известна каждая деталь, – хмыкнул Ду. – Если б я собирался настучать, стал бы ждать до сих пор?

– Хорошо, ты, по крайней мере, понятливый… – Пин указал на Шаня. – Иди сюда, больше тебя защищать не буду.

Шань подошел к Пину, тревожно озираясь. Все в камере слышали слова Ду, и теперь любой из них мог выдать тайну, которая могла положить конец его жизни.

Тем временем Ду вышел в центр камеры и объявил:

– Дракой проблем не решить. Давайте сядем и нормально поговорим.

Пин помрачнел. Теперь он понял, что Ду Минцян не только превосходный боец, но и искусный стратег.

– О чем нам с тобой говорить?

– Как