Брачная сделка - Ивонн Линдсей

– Как трогательно, – заметил Бертон. – Полагаю, ты воображаешь, что выиграл у меня очко?

– Я всегда буду на шаг впереди тебя, Бертон. Шанал расслышала презрение в голосе Рейфа.

– Забавно, я не думаю, что Лорел так считала. Насколько я припоминаю, она выбрала из нас двоих меня.

– Не смей впутывать сюда Лорел.

Рейф шагнул вперед, сжимая кулаки, но остановился, когда Шанал положила руку ему на грудь.

– Не стоит, Рейф. Он специально дразнит тебя, – взмолилась она.

– Не стоит? А что, ты снова заберешь у меня невесту? Не думаю. Вспомни, Лорел ушла от тебя ко мне. Вряд ли ты кому-то говорил об этом. Верно? Что она была со мной. Потому что тебя ей оказалось недостаточно. И когда ты прятал Шанал в любовном гнездышке на воде, поделился с ней этой информацией? Понимает ли она, что последние несколько дней были, возможно, всего лишь твоей ребяческой попыткой отомстить?

– Лорел никогда не была бы счастлива с тобой. И не обманывай себя, воображая, что было бы иначе, – прорычал Рейф.

– О, неужели? Скорее уж она никогда не была бы счастлива с тобой. Видела, что ты не можешь, вернее, не хочешь дать ей то, в чем она нуждалась. То, что мог дать я. То, что делаю для Шанал сейчас. Шанал, ты идешь? – Бертон сменил тон, и теперь голос снова был тошнотворно сладким. – Не позволяй ему и дальше дурачить себя, дорогая. Я прощу тебе случившееся, если пойдешь со мной сейчас. Поверь, все это было скорее стремлением уязвить меня, чем истинными чувствами к тебе. Я готов забыть об этом, если вернешься туда, где твое место.

Шанал смотрела на Рейфа, безмолвно умоляя опровергнуть ядовитые слова. Бертон намекал на то, что Рейф увез ее только для того, чтобы насолить ему, что это всего лишь ненависть и злоба человека, решившего отомстить другому. Но Рейф молчал. Тогда она решила спросить:

– Месть, Рейф? Серьезно? Все дело в мести?

Он стоял, прямой и сильный, глаза не отрывались от Бертона, словно он ни на секунду не доверял последнему.

– Нет.

– Но ты думал об этом. Верно? – снова спросила она, горя желанием услышать правду.

– Насколько мне известно, человека нельзя осудить за мысли.

Но можно осудить за поступки. Неужели все случившееся за последние два дня – ложь? Неужели ночь любви была для него не больше, чем средством, оправдывающим цель, неужели всему причиной было соперничество с Бертоном, а не истинные чувства к ней? Шанал не желала верить, что это правда.

Но Рейф и не пытался ее разуверить. Казалось, он сосредоточен на безмолвном поединке с Бертоном и не думал объяснять, что вовсе не использовал ее.

– Шанал, пойдем со мной, – скомандовал Бертон. – Обещаю, что в этом случае между нами ничего не изменится. Твой отец просил передать, что рассчитывает на тебя.

Шанал едва не потеряла равновесие от скорости, с которой повернула голову, чтобы взглянуть на него. Угроза, таившаяся в его словах, была яснее всего сказанного им раньше.

– О чем это он? – спросил Рейф.

– Ни о чем, – механически ответила Шанал, так привыкшая хранить постыдные тайны отца, что просто не могла говорить о них сейчас. Время для исповедей Рейфу истекло.

Она бросила на него еще один взгляд, молча заклиная опровергнуть обвинения Бертона. Стать тем, кому она может снова довериться. Но даже если это и произойдет, она по-прежнему остается между молотом и наковальней. Беспомощное ощущение неизбежного проникло в мозг, подобно темному туману.

– Вспомни, сколько всего от тебя зависит, – тихо заметил Бертон. – Твоя работа, крыша над головой твоих родителей. И если ты думаешь, что твой отец по-прежнему волнуется о своей репутации, я могу только представить, что он почувствует, видя, как твоя собственная вываляна в грязи.

Шанал прикусила щеку, чтобы сдержать крик протеста, инстинктивно рвущийся из горла. Надпись уже горела на стене. Совсем как в библейской притче о царе Валтасаре. Если она не вернется с Бертоном, у нее не останется ни работы, ни репутации. Ему нетрудно будет употребить все свое влияние и связи, чтобы она больше не нашла работы в Австралии. Возможно, даже за океаном. Да и трудно искать работу за океаном, когда родители так нуждаются в ней, а болезнь отца прогрессирует. Но если она останется без работы и денег, как сумеет позаботиться о родителях?

– Я теряю терпение, – прошипел Бертон, уродливо искривив губы. – Решай, что ты хочешь, дорогая. Твое время истекает.

Именно то, что осталось невысказанным, подвигло ее на решение. Она знала, что он будет действовать не колеблясь и превратит жизнь ее и родителей в ад. Ей оставалось только одно.

– Я иду. Но прежде хочу попрощаться с Рейфом. С глазу на глаз, – добавила она, когда Бертон не попытался сесть в машину.

– Две минуты, не больше, – согласился он.

Едва дверь машины закрылась, Рейф схватил ее за руки.

– Тебе ни к чему делать это, – настойчиво заметил он.

Она взглянула ему в глаза и поняла: это конец тому, что было между ними.

– Я должна. Послушай, каковы бы ни были причины, по которым ты помог мне, я, по крайней мере, благодарна за то, что выручил меня из неприятной ситуации, в которую я попала.

– А как же мы?

– Хороший вопрос. Это правда, что сказал Бертон? Насчет твоего желания отомстить ему?

– Я не могу лгать, Шанал. Только не тебе. Между нами непримиримая вражда. Да, мне это приходило в голову и дало определенное удовольствие знать, что он лопнет от злости, если я увезу тебя.

Она ощущала каждое слово Рейфа, как маленькую ранку на сердце.

– Тогда это все, что я хотела знать.

– Не все! – настаивал он. – Началось, возможно, именно так. Там, в парке, в самом начале… но сейчас я испытываю нечто совершенно иное. К тебе, Шанал.

– Как я могу поверить тебе? – в отчаянии спросила она. Слезы застилали глаза. – Будем честны, Рейф. Много лет мы препирались друг с другом. Мы никогда не встречались и не то чтобы были друзьями. Я полная дура. Мне следовало бы сразу усомниться в твоей готовности помочь мне.

И в самом деле, какая разница, верит она ему или нет? Она все равно не может остаться с ним, даже если бы он действительно этого хотел. У нее только один выход: ехать с Бертоном. Это давящее ощущение того, как безвыходно ее положение, теперь пожирало Шанал.

Она отстранилась.

– Мне нужно ехать. Он не будет ждать вечно.

– Тогда пусть уезжает.

– Не могу.

Она заставила себя отвернуться от Рейфа и пойти к машине. Бертон вышел и обошел капот, чтобы придержать для нее дверь.

– Похоже, история повторяется, – издевательски бросил он. – Девушка опять достается мне.

Глава 9

Рейф провожал взглядом удалявшийся БМВ, не в силах сдвинуться с места. Он поверить не мог в то, что сейчас произошло. Тому, что Шанал выбрала Бертона. Прощальная язвительная реплика Бертона эхом отзывалась в мозгу, и красная пленка ярости застилала глаза Рейфа. Этот человек отравляет все окружающее. Он исказил правду о прошлом. Неужели Шанал не видит этого?