Факультет Романтики. Ромфак (СИ) - Кира Тигрис

пытаешься найти изъян, но это невозможно… Фигура, как у образцовой куклы Барби, лицо, как у юной Афродиты в её самый лучший день, только, пожалуй, косметики многовато. Густые ресницы слегка длинны и тяжеловаты, стрелки почти доходят до самых ушей, да и помада слишком яркая на идеальных губах, сложенных бантиком. Стейси широко и глуповато улыбалась, однако, эта улыбка не касалась её огромных, наивных и блестящих, как у олененка Бэмби, карих глаз.

— Зачем ты привёл меня сюда, красавчик? — сладко и по традиции всех сногсшибательных блондинок нараспев прошептала Стейси. Ее горячее клубничное дыхание защекотало мою щеку. — Для чего ты украл меня на глазах у всех?

Что? Нас кто-то с ней видел? Что я пропустил? Почему я ничего не помню? Куда подевались остальные девчонки? А вечеринка в холле?

— Ну все, с меня хватит, котик, — прощебетала мне во второе ухо Стейси, ее руки плотным кольцом обвили мою шею, сужаясь все туже и плотнее, словно удавка. — Когда мы уже будем целоваться, а?

Я беспомощно закивал, в моих округлившихся от ужаса и удивления глазах читалось лишь отчаянное «ПАМАГИТЕ!». Я обреченно тяжело вздохнул и плотно их закрыл — будь оно, что будет.

— Может быть, уже пригласишь девушку войти? — подсказала она все там же сладковатым шепотом, недвусмысленно все сильнее вминая меня своими буферами в дверь моего номера. Я дергался, как карась на крючке, со всей силы беспомощно колотя своей костлявой задницей о гладкую лакированную поверхность двери. Последняя упорно не открывалась! Даже, когда я раз пятьдесят приложил к ней свой электронный пропуск, находящийся в заднем кармане моих джинсов. Я не мог попасть в свой собственное жилье! Что за бред?! Обычно дверь гостеприимно распахивалась сама, едва я к ней приближался, будто ее открывал невидимый швейцар — моя электронная карточка была так сильно намагничена, что распознавалась системой двери за пару метров. Подобное производило изрядное впечатление на моих подружек, всех тех многочисленных влюбленных в меня красоток, имена которых я давно забыл. Сейчас же, как бы сильно я не ломился своей задницей в дверь, та не поддавалась ни на миллиметр. Главное, чтобы не сработала сигнализация! Такого фиаско с девушками у меня не было с третьего класса!

За своей спиной я лихорадочно пытался приложить к сканеру свою руку, дабы тот считал отпечатки моих пальцев и открыл эти проклятые апартаменты. Увы, все было напрасно! В сердцах я снова обреченно заколотил задним бампером по дереву. Тух-тух-тух!

— Приложите, пожалуйста, нужную часть тела! Приложите, пожалуйста, нужную часть тела! — отвечал приятный и ужасно бесящий своим спокойствием женский голос автомата-робота после каждого моего удара мягким местом по двери. Она что, сейчас считывала мою задницу?

— Тсс… Тише… Успокойся, красавчик! Не нервничай! — сюсюкалась со мной Стейси, словно наслаждаясь каждой секундой моего беспомощного положения и нелепыми телодвижениями. — Расслабься… ты что, захотел в туалет?

Густо краснея, как рак на углях, я решил занять девушку разговором, раз она имела глупость со мной сюда прийти:

— Эм… мы целоваться-то будем или как? — прохрипел я, весь воздух из моих лёгких со свистом вылетел под напором двух крепких арбузов блондинки. Интересно, а на заднице тоже такой прочный силикон? Желая проверить, и хорошо понимая, насколько сильно девушкам нравятся смелые и раскованные парни, я без дальнейших раздумий запустил обе своих ладони под её коротенькую облегающую юбку.

— Ну уж нет, красавчик! Только не тут! — неожиданно остановила меня Стейси. Я был в шоке! Она не только не стала со мной целоваться, но и быстро вытащила из-под юбки мои руки и… задрала их вверх, прижав к двери над моей головой. И откуда у неё такая силища-то взялась? Я не мог ни пошевельнуться, ни вздохнуть, ни выругаться. Действительно «Game over!» Доигрался.

Стейси, кажется, совершенно не замечала моего нелепого беспомощного положения и, более того, девушка всерьёз заинтересовалась запястьем моей левой руки. Я проследил за её карими глазами, блестящими от неподдельного интереса. Она не сходила их с… почерневшего, словно прошлогодняя сухая трава, браслета из древнего папоротника. Как темный ядовитый плюш, он по-прежнему крепко обвивал мое запястье. Из красивого серебристого амулет против стрел Купидонов стал скукоженно-темно-коричневым, словно сгнил на корню. Естественно, ведь я же влюбился! Мысленно я пообещал сам себе, что непременно выброшу этот дурацкий браслет при первой же возможности, а сейчас мне придётся потерпеть смущенный взгляд блондинки и её хитрую, словно бы она что-то понимала в древних папоротниках, улыбку.

Я так был занят мысленным проклинанием Купидона, который посмел пронзить мое свободное сердце своей сраной золотой стрелой, что совершенно не придал никакого значения тихому хитрому шепотку Стейси:

— Хм… Кажется наш маленький бельчонок влюбился! Прекрасно…

Я резко дернулся, пытаясь высвободить свои руки:

— Как… как ты узнала, что я втрескался? Отпусти меня! Блин! Ты чего, железо в качалке тягаешь?

Я снова отчаянно забарабанил задницей по двери и… о ужас! На третьем ударе она широко и гостеприимно распахнулась, а мы кубарем влетели в мой номер!

И почему я не влюбился в эту простоватую наивную блондинку? С ней было бы все так просто и предсказуемо. Купи ей новое платье — и она счастлива, подари дорогое колье — и ты для неё самый лучший, своди ее в топовый ресторан — и ты ее идеал. С моими возможностями я бы мог исполнить любую мечту любой девушки, превратить ее жизнь в нескончаемую сказку с самым долгим и счастливым концом!

Да и мой отец был бы не прочь сделать Стейси своей невесткой, а точнее — породниться с её безграничным австралийским приданным.

По инерции мы кубарем покатились по дорогому мягкому ковру в просторной прихожей моего номера. В полете Стейси нехило ударила меня своим твёрдым лбом по подбородку, так что я едва не откусил свой язык. От неожиданности и боли на мои глаза тут же навернулись слезы. Странно, сейчас я в прямом смысле этого слова «кувыркался» с самой обалденной блондинкой на ковре собственного номера и… едва не плакал от безысходности!

Я всегда получал от жизни, что хотел, и всегда больше, чем нужно, а теперь, когда, наконец-то все мои мечты и желания обрели форму и имя… Антонина… Я никогда не смогу получить то, что больше всего хочу на свете! Никогда! Так зачем же судьба смеётся надо мной? Зачем в мой номер притащилась эта Стейси?

Более того, своей твёрдой крашеной башкой она едва не выбила мне зубы! Идиотка! А может быть, это к лучшему? Какая разница — Антонина, Лиза или Стейси… девчонки