Неожиданная Россия (СИ) - Волынец Алексей Николаевич

Европейские наёмники активно использовались в войне против крымских татар. Летом 1572 года, накануне решающей битвы со 100-тысячным войском хана Девлет Гирея, в приказе воеводе Воротынскому упомянуты «резвые люди неметцкие», которых следовало послать в тыл татарам «для промыслу». Выражаясь современным языком, здесь идёт речь о применении диверсионно-разведывательных групп, что не удивительно – все оказавшиеся на русской службе европейские наёмники были профессиональными военными, жили только войной и вполне соответствовали современным понятиям о «спецназе».

Как минимум история сохранила для нас имя одного такого «спецназовца» Ивана Грозного из «резвых людей неметцких» – Юрген фон Франсбах (в русских документах того века «Юрий Францбеков»), пленный немецкий дворянин с Эзеля, перешедший в 1570 году на русскую службу. Приказ воеводе Воротынскому накануне решающей битвы с крымскими татарами гласил: «Царь и великий князь велел с ним быть ротмистру Юрью Францбеку, а с ним наемных немец сто человек…»

Через два года в состав русских войск кроме немцев попали и более экзотические национальности. Весной 1574 года занятую русским гарнизоном крепость Везенберг (ныне на территории Эстонии) осадил шведский корпус, состоявший в основном из наёмников, навербованных в Германии и Шотландии. Такой национальный состав неожиданно сыграл с нанимателями злую шутку – бытовой конфликт германцев и шотландцев перерос в драку, а потом в настоящую битву, которую с удивлением наблюдали русские со стен осаждённого города.

После того как в этой уже не драке, а битве («подравшиеся» применили даже артиллерию) погибло несколько сотен человек, немцы разгромили шотландцев. В итоге 85 горцев из Шотландии и три англичанина бежали к русским в Везенбург, а оставшиеся немцы, наплевав на приказы шведов, сняли осаду и ушли от города.

Перебежавшие к русским шотландцы во главе с капитанами Джеймсом Лингетом и Габриэлем Эльфингстоуном пошли на службу в армию Ивана Грозного. И вскоре в русских грамотах появились необычные имена: «Иван Романов сын Воделя», «Филипп Александров сын Локорта» и «Яков Олександров сына Смета» (то есть Смита).

К концу XVI века только в Москве проживало несколько сотен западноевропейских наёмников, их селили на берегу реки Яуза в отдельной слободе, которую москвичи называли «Болвановкой». В частности, здесь проживала сводная рота из полутора сотен голландцев и шотландцев и рота из сотни датчан и шведов. Еще больше было немцев из Германии и Прибалтики.

Вскоре после смерти царя Ивана Грозного русская армия состояла из 75 тысяч конного «поместного ополчения», 20 тысяч стрельцов, 10 тысяч «служилых» татар и 4–5 тысяч европейских наёмников. Большую часть последних составляли пленные поляки, меньшую – представители различных этносов Западной Европы.

К тому времени русские документы уже хорошо отличают разных «немцев». Англичане именовались «немчинами из Аглинской земли», датчане – «немцами из Датцкой земли», шотландцы – «немчинами из Шкотцкой». Имелись даже ирландцы – из «земли Ирлянской» и даже французы-«француженины». Выходцев из Южной Германии и Австрии именовали «немцами Цысарской области».

Известно, что несколько таких «немцев» были в первых русских отрядах, посланных из Москвы за Урал в след казакам Ермака.

Наёмники Смутного времени

Конец династии Рюриковичей вылился в начало «Смутного времени» – полтора десятилетия переворотов и всеобщей гражданской войны, в которой приняли активное участие и европейские наёмники.

В июне 1605 года армия Лжедмитрия I вышла к Москве и не встретила сопротивления – после смерти царя Бориса Годунова московская знать наперебой поспешила присягать самозванцу. От них не отстали и проживавшие в городе западноевропейские «немцы»-наёмники, хотя у них был веский повод для беспокойства – шесть месяцев назад, в январе 1605 года они активно участвовали в битве с войсками самозванца под Добрыничами и нанесли людям Лжедмитрия немалые потери.

Делегация московских немцев оправдывалась тем, что наёмники давали присягу Борису Годунову, «клялись ему великой клятвой преданно стоять за него и не могли поступить против этого, не замарав своей совести». Теперь же, после смерти царя Бориса, «совесть» наёмников, то есть их представления о профессиональной чести, вполне позволяли перейти на службу к новому государю.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Лжедмитрий I милостиво принял такие объяснения московских «немцев»-наёмников и сформировал из них три роты личной охраны по сотне бойцов в каждой. Первой ротой командовал француз Маржерет, второй – немец Кнутсон, третьей – шотландец Вандтман.

По свидетельству голландского купца Исаака Масса в годы смуты покинули Москву и вернулись на родину свыше 500 «немцев», ранее служивших в армии русских царей. Часть оставшихся немцев сохранила верность самозванцу и после московского восстания, когда в мае 1606 года Лжедмитрий I был свергнут и убит. Один из немецких телохранителей погиб, когда пытался спасти Лжедмитрия.

Шотландский капитан Альберт Вандтман и еще десятки «московских немцев» в дальнейшие годы сражались на стороне Лжедмитрия II и повстанцев Ивана Болотникова. Шотландец Вандтман некоторое время служил воеводой в Калуге, пока не был казнён Лжедмитрием II по подозрению в измене.

Когда в 1607 году войска царя Василия Шуйского осадили в Туле остатки повстанцев Болотникова, вместе с ними город обороняли 52 «немца» из бывших московских наёмников. История сохранила имена отдельных «немецких» командиров, воевавших по все стороны русской смуты – ротмистр Бартольд Ламсдорф, лейтенант Иоахим Берге, хорунжий Юрген фон Аалдау, Любберт фон дер Хейде, Ганс Шнейдер, Фридрих Фидлер и другие, представлявшие почти все нации Западной Европы.

В 1609 году новый царь Василий Шуйский пригласил в Россию шведского полковника Кристофера Зомме, который должен был наладить подготовку русской пехоты по новейшим голландским уставам. В том же году правительство Василия Шуйского решило использовать против Лжедмитрия II и польских интервентов уже не отдельные отряды наёмников, а целую наёмную армию из Западной Европы.

По договору с королём Швеции царь Василий Шуйский (формально, последний Рюрикович на российском престоле) отдавал шведам русские земли на Карельском перешейке и устье Невы в обмен на предоставление военной помощи – отряда в 2000 конных и 3000 пеших воинов.

Весной 1609 года эта армия наёмников – в ней состояли шведы, датчане, немцы, французы, англичане и иные нации запада Европы – под командованием шведского барона Якоба Делагарди двинулась от Новгорода к Твери. Правительство Шуйского обязалось выплачивать наёмникам ежемесячно 140 тысяч рублей, огромную по тем временам сумму в почти 7 тонн серебра (для сравнения, холоп на Руси тогда стоил от 3 до 5 рублей).

Через год эта армия вместе с русскими отрядами дошла до Москвы, по пути освободив от польской осады Троице-Сергиеву лавру. Летом 1610 года пять тысяч европейских наёмников и ополчение Шуйского двинулись из Москвы к Смоленску, осаждённому польскими войсками. Пехотой в этом походе командовали шведы Якоб Делагарди и Эверет Горн, а кавалерией – француз Делавиль.

4 июля 1610 года у деревни Клушино (где спустя три века родится первый космонавт Юрий Гагарин) армия наёмников столкнулась с польскими войсками. Наёмники к тому времени были крайне недовольны задержками в выплате жалования – Россия «смутного времени» не могла каждый месяц находить для них 7 тонн серебра, поэтому состоявшие в этом войске французы и шотландцы вскоре перешли на сторону противника.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В итоге битва при Клушине завершилась полной победой поляков, их войска вскоре вошли в Москву. Часть наёмников присоединилась к победителям, а часть, оставшаяся под командованием Делагарди, заключила с поляками перемирие.

В дальнейшем отступивший шведский отряд Делагарди захватил Новгород и попытался захватить Псков. Новгородская область оставалась под оккупацией до 1617 года, когда шведы вернули её в обмен на значительные территориальные уступки и 980 килограмм серебра.