Изгоняющий дьявола - Уильям Блэтти

Кляйн позвал сиделку и, оставив ее с Реганой, прошел с Крис в кабинет.

– Так что же с ней такое? – осведомилась Крис.

Врач задумчиво сидел на краю стола.

– Видите ли, ЭЭГ могла подтвердить мое предположение. Но отсутствие аритмии не опровергает его окончательно. Возможно, это истерия, но уж очень сильно отличаются кривые работы мозга до и после приступа.

Крис наморщила лоб:

– Доктор, вот вы постоянно повторяете «приступ». А как называется эта болезнь?

– Это не болезнь, – спокойно парировал врач.

– Ну все равно, ведь как-то вы это называете? Есть же какой-нибудь термин?

– "Это" называется эпилепсией, миссис Макнейл.

– О Боже!

Крис упала в кресло.

– Не переживайте так сильно, – успокоил ее Кляйн. – Я по опыту знаю, что многие люди часто преувеличивают опасность эпилепсии, и рассказы о ней большей частью обыкновенная выдумка.

– А это не наследственная болезнь?

– Предрассудки, – продолжал объяснять Кляйн. Хотя так думают многие врачи. Практически каждый человек склонен к припадкам. Большинство людей рождается с сопротивляемостью к ним, только у некоторых эта сопротивляемость невелика. Так что разница между вами и эпилептиками не качественная, а количественная. Вот и все. И это не болезнь.

– Тогда что же это, просто галлюцинации?

– Расстройство. Расстройство, которое можно вылечить. Оно имеет огромное количество разновидностей, миссис Макнейл. Например, вот вы сейчас сидите передо мной и на секунду отключаетесь, в результате чего, скажем, упускаете несколько слов из моей речи. Это один из видов эпилепсии, миссис Макнейл. Вот так. Это настоящий эпилептический припадок.

– Да, но с Реганой происходит совсем другое, – возразила Крис, – и возможно ли, чтобы это проявлялось так неожиданно?

– Послушайте, мы же еще точно не знаем, что с вашей дочерью. Может быть, вы были правы, когда хотели отвести ее к психиатру. Мы не исключаем, что это психическое расстройство, хотя я лично в этом сомневаюсь. Лет двести или триста назад таких больных считали одержимыми дьяволом.

– Что-что?

– Считали, что мозгом таких людей управляет бес. Одно из обывательских объяснений расщепления личности.

– Послушайте, ну скажите мне хоть что-нибудь хорошее, – еле слышно проговорила Крис.

– Вы особенно не переживайте. Если это поражение мозга, то в каком-то смысле вам повезло. Надо только удалить этот шрам.

– Я уже ничего не понимаю.

– Может оказаться, что это всего лишь внутричерепное давление. Надо сделать несколько рентгеновских снимков черепа. У нас в этом здании есть специалист. Может быть, мне удастся направить вас к нему прямо сейчас. Хорошо?

– Да, конечно, договоритесь с ним.

Кляйн позвонил по телефону, и ему ответили, что Регану примут сразу же.

Он повесил трубку и написал на клочке бумаги: «Комната 21-я на 3-м этаже».

– Я позвоню вам завтра или в четверг. Надо пригласить еще невропатолога. А пока что назначаю ей либриум.

Он вырвал из блокнота рецепт и протянул его Крис.

– Будьте всегда рядом с дочерью, миссис Макнейл. В состоянии транса, если это транс, она может удариться или упасть. Ваша спальня находится рядом с ее комнатой?

– Да.

– Это хорошо. На первом этаже?

– Нет, на третьем.

– В ее спальне большие окна?

– Одно окно. А почему вас это интересует?

– Закрывайте получше окно, а еще лучше, сделайте так, чтобы оно запиралось на замок. В состоянии транса она может выпасть из окна.

Крис подперла лицо руками и задумчиво проговорила:

– Вы знаете, я сейчас подумала кое о чем.

– О чем же?

– Вы говорили, что после припадка она должна сразу же крепко засыпать. Как в субботу вечером. Ведь вы так говорили? – Да, – согласился Кляйн. – Все правильно.

– Но как же тогда объяснить, что, жалуясь на дергающуюся кровать, моя дочь всегда бодрствовала?

– Вы мне про это не рассказывали.

– Но это так. И выглядела Регана очень хорошо. Она просто приходила в мою комнату и просилась ко мне на кровать.

– Она мочилась в кровати? Или ее рвало?

Крис отрицательно покачала головой:

– Регана прекрасно себя чувствовала.

Кляйн задумался на мгновение и закусил губу.

– Давайте подождем результата рентгеновских снимков. Крис отвела Регану в рентгеновский кабинет и подождала, пока будут сделаны все снимки. Потом она отвезла дочь домой. После второго укола Регана вела себя необычайно спокойно и все время молчала. Теперь Крис решила как-нибудь занять девочку:

– Хочешь, поиграем в «Монополи» или еще что-нибудь придумаем?

Регана отрицательно покачала головой и взглянула на мать невидящими глазами. Казалось, что девочка смотрит куда-то вдаль.

– Я хочу спать, – выговорила она голосом, таким же сонным, как ее глаза. Потом Регана повернулась и направилась в спальню.

Наверное, действует либриум. Крис посмотрела вслед дочери, вздохнула и пошла на кухню. Здесь Крис налила в чашку кофе и села за стол рядом с Шарон.

– Ну, как дела?

– Не спрашивай.

Крис вытащила рецепт.

– Лучше позвони в аптеку, пусть принесут вот это, – произнесла она и рассказала Шарон все, что говорил врач.

– Если я буду занята или уйду куда-нибудь, смотри за ней хорошенько, ладно, Шар? Он...

Вдруг она что-то вспомнила.

– Да, кстати.

Крис встала из-за стола и поднялась в спальню Реганы. Дочка лежала в кровати и, похоже, уже спала.

Крис подошла к окну и закрыла его на щеколду. Она взглянула вниз. Окно выходило на крутую городскую лестницу, ведущую на М-стрит.

Да, лучше всего вызвать столяра, и немедленно.

Крис вернулась на кухню и добавила для Шарон в список домашних работ еще один пункт. Потом перечислила Уилли, что приготовить на обед, и позвонила своему агенту.

– А как насчет сценария? – поинтересовался он.

– Сценарий прекрасный, Эд. Давай согласие. Когда начало? – Твоя часть будет сниматься в июле, так что подготовку надо уже начинать.

– Как?! Уже?!!

– Да, надо начинать. Это тебе не роль играть, Крис. Надо провести большую подготовительную работу. Заняться с декоратором, костюмером, гримером, продюсером. Нужно выбрать оператора, редактора и обговорить все сцены. Ну, я надеюсь, ты все это и сама знаешь.

– Черт!

– У тебя что-нибудь случилось?

– Да, у меня проблема.

– Что случилось? – Регана серьезно заболела.

– Да? Что с ней?

– Еще не знаю. Ждем результата анализов. Послушай, Эд. Я не могу ее бросить.

– А кто говорит, что ты должна ее бросить?

– Нет-нет, ты меня не понял, Эд. Я должна быть с ней. Ей нужен мой уход. Я не могу объяснить тебе всего. Эд, это так запутано. Но неужели нельзя немного подождать?