Нарушитель - Николай Гуданец

— Не хотелось бы вас разочаровывать, — вздохнула девушка. — Профессия у меня самая заурядная. Я заканчиваю курсы шеф-операторов. Буду работать на какой-нибудь далекой космической станции, с годами превращусь в растрепу и зануду. В общем, ничего блистательного.

— Странно. Пеняете на профессию, которую сами же выбрали. Зачем тогда было идти на курсы?

Неожиданно Ликка посерьезнела, от ее дурашливых ужимок не осталось и намека.

— Ну, это и вовсе скучная материя, — ответила она и принялась рассеянно покачивать совершенно бесполезный в тот момент штурвал.

Густую завесу облаков словно бы сдернуло с купола и унесло ввысь. Арч увидел множество летательных аппаратов — от маленьких юрких «двоек» до длинных веретенообразных «тысячников». Расположенные в строгом порядке, неукоснительно придерживаясь заданных интервалов и дистанций, они летели к космопорту по входной трассе, как будто их несла незримая конвейерная лента, которая вдали сужалась и впадала в разверстую грань прозрачного гигантского икосаэдра, где помещались пассажирские залы. Другой транспортный поток, столь же упорядоченный и непрерывный, брал начало от противоположной стороны колоссального здания, уходил ввысь, расширяясь наподобие прожекторного луча, и терялся среди низко нависающих туч. По обе стороны главного корпуса простирались взлетно-посадочные площадки, уставленные ровными рядами пассажирских кассет. То и дело кассеты, состыкованные с ажурными чашами буксировщиков, стартовали или приземлялись. Это походило на город, застроенный металлическими башнями, которые волшебным образом, невесомо и бесшумно, снуют вверх-вниз.

Арч не успел вдоволь налюбоваться космопортом — строй, в котором летел их бот, нарушился. Словно шарики в гигантской четырехмерной головоломке, летающие суда перестраивались, менялись местами, и вот уже Арч с Ликкой оказались в гуще «двоек» и «четверок», скучившихся, едва не задевающих друг друга боками. А над ними, столь же тесной армадой, неслись двадцатиместные диски, и сквозь их гущу едва виднелись расположившиеся еще выше стоместные сфероиды.

— Мне всегда не по себе, когда я попадаю в такую теснотищу, — пожаловалась Ликка. — Мерещится, что вот-вот с кем-нибудь столкнусь.

— Исключено. У лоцманов продублированы все операционные цепи, плюс эхо-контроль на выходе. Да и наш автопилот начеку.

— Знаю. И все равно как-то боязно.

Прозрачная, посверкивающая громада главного корпуса надвинулась, поглотила разделенный на эшелоны летящий рой. Спустя несколько мгновений бот Арча и Ликки уже опустился в посадочную чашу на карусельной стоянке. Они вышли, эскалатором поднялись в ближайший зал, продольно располосованный движущимися дорожками, уставленный рядами двойных кресел. Подойдя к справочному автомату, Арч подтвердил заказ на рейс в 20.40, узнал, от какого портала курсирует вагончик на кассету.

— У меня есть еще около получаса, — сказал он. — Если вы не передумали насчет сока, я к вашим услугам.

— Полный восторг, — отозвалась Ликка, беря его за руку.

Бегущая дорожка перенесла их в другой конец трапециевидного зала, к балконному кафетерию. При виде вращающихся стеклянных дверей Арчу невольно вспомнились турникеты Тхэ, и тут же пошла, пошла разматываться в памяти ниточка… Опять он ощутил себя чужим и ненастоящим в привольном, светлом мире, где пространство не загромождено подслеповатыми небоскребами и угрюмой, вечно спешащей толпой. Словно бы не он сидел, откинувшись в кресле, высоко над космодромом, и не ему улыбалась бойкая девушка, похожая на Аму. Все казалось нереальным — балконные перила, простор, ветерок, поигрывавший длинными, солнечного цвета прядями, выбившимися из-под цветной тесьмы. Он не удивился бы, доведись ему сейчас очнуться в закутке за вонючими контейнерами с маринованными водорослями, в жару и предсмертных корчах…

— Так и будем сидеть? — осведомилась Ликка, поправляя волосы. — Ухаживайте за мной, пожалуйста, ухаживайте. Закажите стаканчик ларгатового.

— А что к нему? — Арч встряхнулся, выдвинул сбоку столика наборную клавиатуру.

— Ничего.

— Может, съедите хоть что-нибудь за компанию? Сам я не прочь перекусить.

— Ладно, берите мне то же, что и себе, — она прыснула и добавила. — Только вдвое меньше.

Пока он делал заказ, Ликка вертелась, бесцеремонно разглядывая сидевших за соседними столиками.

— Не кажется ли вам, что напротив вас сидит самая красивая девушка среди всех присутствующих? — спросила она.

— Кажется, — подтвердил Арч.

— А сами вы не могли догадаться и сказать об этом? Что вы можете добавить?

— Что я крайне польщен.

Подкатила тележка с напитками и едой. Переставляя на столик стаканы и блюда, Арч подумал, что на Тхэ такие лакомства, если вообще там есть нечто подобное, мог бы себе позволить лишь человек высокого ранга, никак не ниже пятой категории.

Ликка подняла стакан с густым фиолетовым соком, кивнула Арчу.

— За ваше важнющее задание. Успеха вам, ну, и все такое.

— Благодарю, — он отхлебнул сока и принялся за еду.

— Послушайте, Арч, — спросила Ликка, оставив иронический тон. — Что вас так гнетет? Не отпирайтесь, я же вижу.

— Пустяки. Предстартовый мандраж новичка.

— Будь по-вашему. Не хотите говорить, значит, не надо. А почему вас никто не провожает? У вас на Альции ни друзей, ни родных, да?

Подперев голову рукой, она смотрела на него с неожиданной серьезностью и грустью. Чужая, бесконечно далекая, случайно встреченная на путях этого лучезарного чужого края.

— У меня их вобще нет. Нигде.

— Как же так… Совсем никого?

— Совсем.

Арч собрался с духом и выпалил:

— И вообще я с так называемой карантинной планеты. Понимаете?

Вопреки ожиданиям, его признание вовсе не потрясло собеседницу.

— Не совсем понимаю, — ответила она. — При чем тут Разведка, жетон… И как вы тогда очутились на Альции?

— Очень просто. Я был обречен. Ну, смертельно болен. Один разведчик, добрая душа, забрал меня на свою базу. Вылечили. Потом — Адапторий на Самарне. Знаете про такое заведение?

— Более-менее.

— А когда пришло время выбирать профессию, я попросился в Разведучилище.

— Кажется, теперь поняла, — Ликка пристально посмотрела ему в глаза. — Вы возвращаетесь на свою планету, да?

— Угадали.

— И… и как там?

— Плохо, — вздохнул Арч. — Плохо до неправдоподобия. Теснота, голодуха, зверство. Лучше я не буду рассказывать. Вы там не были, не поймете. Здесь все по-другому. Другая жизнь, люди другие…