Дорога к небу - Сергей Тюленев

Проведя рукой по перилам и фигурками, он задумался. Получалось, священник, поднимающийся на кафедру, каждый раз проводил по ним рукой, полируя спины рвущихся в бой животных.

– Что, молодой человек, задумались? – Услышал Глеб за своей спиной вопрос на английском языке. Обернувшись, он обомлел.

Прямо перед ним стоял всё тот же старичок и, казалось, пятнадцать прошедших лет не добавили его лицу ни одной морщинки. -

Я вижу в ваших глазах удивление? Наверное, мы знакомы или, по крайней мере, разговаривали друг с другом.

– Да, – растерянно произнёс Глеб. – Много лет назад вы показали мне, где находится «волшебное кольцо».

– А теперь, я вижу, вас заинтересовали перила?

– Странные фигурки. Кажется, они вот-вот набросятся друг на друга. Но… – Глеб замолчал, подбирая английские слова. – Почему они на перилах, которые ведут к кафедре?

– Жаба – это зло, ящерица – добро. Вечная борьба и постоянное напоминание любому, кто поднимается на кафедру, о единстве и борьбе противоположностей.

– Жаба! – повторил Глеб и снова провёл рукой по фигуркам.

– На этих перилах жизнь, все размышления и сомнения. Смотрите, внимательно смотрите в себя и думайте: кто из этих животных побеждает в вашем мире, в ваших мыслях и поступках.

– А, я когда приезжаю в Вену, всегда прихожу дотронуться до кольца, – неожиданно глупо отреагировал он на слова старика.

– Просите уберечь вас от наказания? – Его глаза улыбнулись, а морщинки приятно подчеркнули живущую в лице доброту.

Глеб молча кивнул головой.

– Часто рискуете и принимаете сложные решения?

Глеб снова кивнул, но на этот раз ощутил, как адреналин погнал сердце, а мысли наполнились сожалением и раскаяньем.

– Испытали страх смерти?

Вопрос пригвоздил его душу к столбу позора, и он, склонив голову, прикрыл ладонью влажные глаза от неожиданно быстро подступивших слёз.

– Дайте боли выйти. Намоленность Собора – его великое благо. Эти стены знают, как успокоить. Останьтесь у перил и дайте вашим чувствам пообщаться с энергией давно ушедших из жизни людей.

Глеб сжал зубы и закрыл лицо ладонями. Ему не хотелось, чтобы вырвавшаяся наружу слабость была доступна окружающим, и он, глубоко дыша, сделал попытку вернуть себе спокойствие.

– Нет. – Он почувствовал на своём плече руку старичка. – Если сейчас придержишь это в себе, то не испытаешь настоящего возрождения души, твои жабы и ящерицы будут с новой силой пожирать друг друга, принося боль и страдания.

– Добро тоже, – убрал он от лица руки и оглянулся, – тоже использует силу, чтобы биться со злом?

– А как же! Смирение – часть выживания, но – ровно до того момента, когда у тебя или твоих близких отнимают жизнь, кусок хлеба, дом и покой.

– Но, нанося удары, я делаю кому-то больно! Как понять: где мои действия служат добру, а где являются злом; кто решает: где проходит грань между этими понятиями; кто берёт на себя смелость судить и обвинять?

Старичок внимательно посмотрел на него и, улыбнувшись, неожиданно развернулся и пошёл к выходу.

Какое-то время Глеб постоял около кафедры, потом вспомнил о кольце и, пробившись через неуменьшающейся поток «преступников», провёл рукой по металлу и вышел на яркий уличный свет.

Пока его глаза привыкали, а руки искали в карманах солнцезащитные очки, прямо перед ним остановился молодой парень на электрическом самокате и, не говоря ни одного слова, протянул ему гвоздику и скрученный в трубочку буклет.

– Что это? – спросил на английском Глеб. Австриец пожал плечами и, нажав на ручку газа, покатил дальше.

Посмотрев по сторонам и не заметив в ближайшей перспективе урны, он, отломив стебель, воткнул головку цветка в петлицу пиджака и пошёл к месту назначенной ему встречи.

Марина, словно стоящая за углом, под башней с часами, появилось точно в назначенное время.

Она шла ему навстречу, улыбалась и теперь совсем не походила на ту уставшую от морского перехода женщину. Волосы, косынка и лёгкий плащ развевались, придавая её походке плавность.

– О! Гвоздика, журнал «Огонёк» в руках! Наверное, нужен пароль? – улыбнувшись, протянула она руку для приветствия.

– А как же! – подыграл её шутке Глеб.

– Господин, у вас продаётся славянский шкаф? – вспомнила она фразу из старого советского фильма о разведчиках.

– Шкаф продан, могу предложить никелированную кровать с тумбочкой. – Они рассмеялись и, развернувшись, пошли к дому, стоящему совсем рядом с местом их встречи.

Зайдя в подъезд, Глеб увидел старую парадную лестницу, уходящую к ажурным, кованым дверям лифта, сказочно красивые светильники и настенную мозаику с видами псовой охоты на кабана.

Переступив порог квартиры, он увидел в гостиной большой стол, деловой беспорядок, разбросанные бумаги, два ноутбука и Сергея, делающего шаг ему навстречу.

– Добрался, наконец! Вот, смотри, – Сергей, показал рукой в сторону стола, – теперь это – наш Смольный, так сказать, маленький Питерский филиал. Ты присаживайся. Марина, – обратился он к жене, – неси виски, разговор нам предстоит долгий и основательный, поэтому в самый раз для старта смочить горло.

Марина застучала дверцами шкафов, подбирая закуску к алкоголю, а Глеб, удобно устраиваясь в кресле, стоящем рядом со столом, в небольшой паузе подготовки праздно развернул переданный ему у Собора буклет. То, что он увидел, пробило его лоб испариной, а сознание – лёгкой дрожью приоткрытой занавеси в мир тайн и неподвластных человеку явлений.

На русском языке, чёрным фломастером, прямо поверх приглашения на вечер органной музыки было написано: «Твой вопрос – это цена за прошлые ошибки. Твой сон – это жаба, опыт – ящерица, а грань всегда проходит через человеческое сердце».

Глеб посмотрел по сторонам, его растерянность и удивление остались без внимания.

– Сон, – еле слышно прошептал он, пряча буклет во внутренний карман пиджака, как самую дорогую реликвию, – чертовщина какая-то!

Выдав несколько крепких мыслей о необъяснимости высших сил, он достал свой iPad и приготовился слушать олигарха, чувствуя, как новые, мистические ощущения жизни пропитывают каждую клеточку его тела.

А в это самый момент, в соборе Святого Стефана, деревянные фигурки жаб и ящериц ожили, приготовившись снова сразиться, но на этот раз – именно в его голове.

Часть 7 Голуби

– Ну, что ж, давай начнём, – деловито потирая руки, произнёс Сергей, как только убедился в готовности Глеба слушать его. – Сейчас и в дальнейшем под номером один я буду подразумевать и говорить о делах компании, занимающейся разведкой калийных солей и углеводородов. Мы сделали тебя генеральным директором этих компаний, изменили уставные документы, передав тебе пять процентов акций. Выписали доверенность на право управления дочерними и подрядными организациями, обслуживающими данное направление в работе. Установили зарплату в десять тысяч евро и дали указания бухгалтерии оплачивать все твои билеты, проживание в отелях и прочие служебные расходы…

От удивления Глеб поднял глаза на олигарха.

– Это привилегии, которые мы дали тебе. Теперь внимательно слушай и записывай, что мы хотим получить от тебя. Ты работаешь с Волгограднедра – государственной структурой, контролирующей выполнение нами лицензии; принимаешь на работу двух замов: одного делаешь ответственным за бурение, другого за геологию; подписываешь договора на изучение и проведение химических анализов керна, готовишь все материалы к защите запасов месторождения на участке «Южный». Вторым, и тоже очень важным направлением в твоей работе, будет Кипр. Вот документы, – Сергей жестом показал в сторону лежащих на краю стола четырёх массивных папок. – Здесь банковские выписки, договора и реквизиты счетов кипрских компаний. Сейчас наши адвокаты и юристы официально вывели меня из состава учредителей и ввели в акционеры тебя. Вот, – он положил перед Глебом, чистый лист бумаги, – подписывай внизу, это будет документ о том, что UBO, то есть фактическим владельцем компаний, буду оставаться я.

Глеб, ни секунды не колеблясь, достал авторучку и, подписав в правом углу, вернул лист Сергею.

– В настоящее время эти кипрские компании владеют двумя домами в разных частях острова, общей стоимостью пять миллионов евро, семидесятифутовой яхтой, водными мотоциклами, тремя автомобилями премиум класса и ещё большим количеством разной бытовой мелочи. Но всё это, как ты понимаешь, сразу после моего ареста было захвачено министром Морозовым и его родственниками. Тебе, как новому владельцу компаний, ставится задача официально обратиться в полицию и с помощью адвокатов, судебных исполнителей, может, и твоих личных связей забрать имущество обратно для его последующей продажи.

Глеб записывал и думал. Его мысли ветром носились по углам памяти, взвешивая силы и возможности.

– Я понимаю… – Сергей откинулся на спинку кресла и продолжил в более доверительной тональности: – Всё мы не заберём. Этот мот и пьяница уже умудрился опустошить счета компании. К сожалению, я сам, лично, делал ему корпоративные карты VISA, передавал ключи от домов, где проходили его встречи с влиятельными политиками и лидерами партий. Сейчас у министра трудное время. Ему на хвост наступили налоговые службы. Заменив себя во многих компаниях на родственников, он всё равно очень явно, а главное – безнаказанно отнимает деньги у таких же, как я, коммерсантов. Впрочем… – Он приподнялся, взял со стола верхнюю папку и сел обратно в кресло. – Ты увидишь всё сам. Тут выписки из личных счетов на Кипре, оплата его развлечений, самолётов и покупка автомобилей. – Неожиданно он замолчал. Глеб смотрел на него и тоже ничего не говорил.