Один... - Владимир Бауглир

В Яшара, казалось, бес вселился, так яростно он обрабатывал Игорев член, подрагивая в такт движения своим смуглым красавцем. И тут я рискнул. Освободившись от Лёшкиных ласк, я выпустил член изо рта и, развернувшись, повернулся к нему попкой. Нет, не зря я дома, запершись в туалете, разминал свою дырочку, погружая в нее сразу четыре пальца до упора. Случилось невозможное: член Яшара погрузился в меня по самые яйца. Входил он туго, и словно тысячи чувствительных волосков внутри ануса говорили мне о продвижении его к цели. Энергия волнами накатывала на меня и, не найдя выхода, щелкнула маленькой молнией в нос Игорьку. Бедняга дернулся и выдернул свой член изо рта Яшара. И тут же его членом овладел скучавший до того Леша.

Мы блаженствовали еще минут двадцать, пока, наконец, уставшие и удовлетворенные, не растянулись на покрывавшей весь пол шкуре какой-то ископаемой твари, прямо под иконой, изображающей какого-то полусонного святого, протыкающего своим посохом крылатую змеюку. И тогда я начал рассказ, а Игорек и Лешка, перебивая меня, дополняли картину.

Собственно, после возвращения на Землю была лишь одна проблема — где будет жить Науруз, этот очаровательный пацаненок с неимоверно длинным членом и необъяснимыми знаниями в магии, сумевший вернуть меня в мой мир, но и сам застрявший у нас. И тогда Игорек предложил свои услуги: его родители уехали на два года в Израиль работать на какой-то фирме, и он теперь шиковал один в трехкомнатной квартире. Так Науруз прописался у нашего Командора. Порою мы брали его в свои полеты, но все эти странствия ни к чему не приводили: мир Науруза и Яшара не находился. Я было заподозрил, что Наурузу просто понравилось у нас, и он не хочет возвращаться в мир, где постоянно стреляют, но как-то Игорек рассказал, что по вечерам наш малыш производит какие-то дивные заклинания, на зов его являются диковинные и невероятные твари, и у всех юный маг спрашивает про дорогу домой. Но пока еще никто не смог ему подсказать.

А потом, месяцев через пять, на вызов явилось ОНО. Дикая тверюка с перепончатыми крыльями, козлоподобной головой и женскими грудями, покрытое бугристой шкурой. Тварь оскалила клыки, дико смотревшиеся в козлиной пасти и, слегка качнувшись, шагнула из пентаграммы. На вопль Науруза чудовище лишь ухмыльнулось и прорычало:

— А кто сказал, что пентаграмма меня сдержит? Теперь ты мой! Навсегда! — и, протянув свою длинную ручищу, сомкнуло свои когти вокруг малыша.

Тут Игорь, очнувшись от оцепенения, схватил со стены старинный клинок, хранившийся в семье со времен прапрадедов, и кинулся на Сатану.

— Черная Шпага! — рявкнул в испуге монстр и кинулся в центр пентаграммы. Он так спешил, что даже забыл закрыть за собою Врата, и теперь огненная дыра в полу вела не к соседям этажом ниже, а в недра Преисподней. И, примчавшись к Игорю после его телефонных звонков, мы, почти не раздумывая и вооружившись чем попало, кинулись в погоню.

— Дальнейшее общеизвестно, — завершил свой рассказ я, а Игорек буркнул: — По идее, рассказывать должен был я, как единственный очевидец...

— И все-таки... — Яшар задумчиво тер подбородок. — То, что Науруз не нашел наш мир — ничего странного: спустя дней пять после вашего Ухода на Землю весь Тагир погиб в ядерной войне. Так что теперь Науруз — последний ЖИВОЙ тагирянин. А вот зачем он понадобился Сатане — ума не приложу.

— Пока еще живой... А откуда сведения о гибели всей планеты?

— Да от вновьприбывших. Тут такое делалось... Переполнены были пропускники и Ада, и Рая. И в Чистилище до сих пор миллиарды тагирян... Кстати, ребята, а покажите ту шпагу, — попросил нас Яшар.

Игорь вытянул клинок из-под скомканных брюк и протянул нашему другу. Яшар осторожно взял клинок за обтянутую черной кожей рукоять. В полусумраке древняя сталь светилась призрачным голубоватым сиянием. И от этого тревожного света что-то беспокойно завозилось в темном углу.

— Что это? — испугался я.

— Не бойся, это Малыш, — с этими словами Яшар извлек из угла клетку, в которой возился длинный негритянский член. — Он уже ручной и шелковый и живет у меня, ну, вместо канарейки...

— А заодно ублажает хозяина, — съехидничал Лешка, но Яшар уже поставил клетку на пол, пробормотав почему-то: -»Карлик на морском берегу...», — и вновь поднял клинок.

— Черная Шпага, — с восторгом прошептал он. — Одна из двух Великих. О них даже Муркок писал! Да с таким клинком вам и сам Сатана не страшен!

— Испугается?

— Панически. Ведь этот клинок пьет души поверженных врагов! На нем кровь богов и демонов!..

3

Когда мы вышли в пещеры, Яшар тихо, с шипением, свистнул. Уж лучше бы он этого не делал: тут же коридоры заполнились шарканьем и скрежетом, но не успели мы испугаться, как двухметровая тварюка, напоминающая гибрид сотен насекомых, увеличенных до маразма, выскочила из сумрака и, уставившись на нас, плотоядно завыла. «Досвистелись...» — мелькнуло в голове.

— Тихо, Джонни! — прикрикнул на монстра Яшар, и тварюка мгновенно замолкла. — Обнюхай их и запомни — это друзья. Их ты должен оберегать и слушаться, как и меня.

Монстр обнюхал нас и, радостно подвывая, улегся у наших ног.

— Это Джонни, ракопаук с Пандоры, — опережая наши вопросы, заговорил Яшар. — Я позаимствовал его у одного брата-писателя, угодившего к нам. Очень преданная и верная зверюга. И сильнее собак Патрулей.

В сопровождении дивного Джонни и Яшара мы пошли по новым тоннелям.

— А почему именно Джонни?

— В честь одного рыцаря, наведшего здесь переполох.

Потолок тоннеля круто взмыл вверх, стены разошлись в стороны, переходя в огромный, невиданных размеров зал.

— Все, ребята, извините, дальше я не ходок. Вот ущелье, вон, посреди зала — Провал, а вон и мостик. Ну, удачи вам, — и Яшар вместе со своим хитиновым спутником растаял в сумерках тоннеля.

А мы поглядели вперед. Я ойкнул и глазам своим не поверил: посреди мостика, сияя исконной белизной, стоял... ангел! Я уже привык к парадоксам «того света», но ангел в аду... С белыми крыльями и нимбом над головой... Бред!

Мы медленно пошли к Провалу, как вдруг за нашими спинами раздался многоголосый лай и вопли: — Вон они! Держите беглых! Хватайте!

Я оглянулся и увидел бегущих к нам эсесовцев в черных кожаных формах, с поводков которых рвались, брызжа слюной, трехглавые змеехвостые церберы.

Мы кинулись вперед, а вслед нам летели топот и вопли «Не упустите их!», смешанные с лаем трехголовых псов.

Псы уже настигали нас, но тут где-то в недрах застрекотал автомат, и, спугнутые выстрелами, в ущелье влетели Бешеные Члены.