Не его Золотая девушка - Рейчел Джонас

интересует ничего из того, что ты хочешь сказать, – добавляет она. – По этой причине я и заблокировала тебя вчера, засранец, – тихо шипит она. – И для протокола, к ЧЕРТУ твои извинения.

Блу хочет обойти меня, и пусть я знаю, что не должен так поступать, снова беру ее за плечи, а затем немедленно отпускаю. Блу бросает на меня убийственный взгляд. Я решаю снова умолять ее. И на этот раз я четко осознаю, что первокурсница, неумело прячущаяся за шкафчиком, фотографирует нас.

У Пандоры глаза повсюду. Ее поклонники преданы ей, пусть никто даже не знает, кто эта сука на самом деле.

Мой взгляд возвращается к Саутсайд.

– Слушай, я знаю, сейчас все совсем хреново. Поверь мне. Но я не…

И, вот так запросто, слова почти срываются с языка. Те, что мне нельзя говорить ни в коем случае, – что не я опубликовал видео. Я был на грани того, чтобы выпалить их вслух, поскольку отчаянно нуждаюсь в том, чтобы быть услышанным. В таком состоянии я плохо соображаю.

Точнее, вообще не соображаю.

Дыхание становится тяжелым и учащенным. Саутсайд смотрит на меня, но пока не уходит, что, я думаю, можно считать маленькой победой. Хотя очевидно, я ее заколебал. Уверен, больше всего на свете она хочет, чтобы ее оставили в покое.

И тогда я вспоминаю слова Дэйна, сказанные вчера. Что-то о том, чтобы начать с малого, а затем что-то о том, чтобы не загонять ее в угол.

Как я делаю прямо сейчас.

Так что я иду против самого своего естества и отступаю, давая ей возможность вздохнуть. Я сдерживаюсь, несмотря на желание все рассказать, что в любом случае получается не слишком-то хорошо.

– Извини, что побеспокоил, – в конце концов произношу я.

Блу смотрит на меня, и, кажется, она слегка удивлена, что я не стал настаивать, как она, вероятно, ожидала. Но я должен придерживаться плана. Пусть, отступая, я будто бы оставляю нашу проблему неразрешенной.

Взгляд скользит по ее телу, и меня жутко бесит эта странная энергия напряжения, которая сталкивает нас вместе. Именно поэтому я хочу ее, даже когда она отшивает меня или когда разрывает мое эго в клочья.

Но я это заслужил. Все до последней капли.

Повернувшись, я направляюсь переодеваться. Ну, сначала дуться, а потом переодеваться.

Мне никогда в жизни не приходилось так усердно добиваться девушки. Я даже не задумывался о чувствах бывших, но к Блу это не относится. Я позволяю ей ненавидеть меня, и все потому, что мой брат сказал: я не должен давить. Так что вот, я пытаюсь подчиниться.

Я не настаиваю. Вроде.

Выхожу в зал как раз в тот момент, когда миссис Си дует в свисток и заглядывает в свой планшет, чтобы записать посещаемость. Краем глаза я замечаю светлый хвостик, который, как я знаю, принадлежит Саутсайд, но не поворачиваюсь в ее сторону.

Дай ей немного свободы, придурок.

Вздох помогает снять стеснение в груди, но все это убивает меня изнутри.

– Сегодня официально стартует наша баскетбольная секция, – объявляет миссис Си. – Вы отлично изобразили русалок во время занятий в бассейне.

Никто не смеется над ее дурацкой шуткой, кроме какого-то придурка в начале ряда.

– Как бы то ни было. Мы начнем с простых двухочковых в первой половине урока, затем перейдем к небольшим упражнениям, чтобы попрактиковаться в том, чему вы научились. Мне понадобится пара добровольцев, – кричит она.

Конечно, никто не поднимает руки.

Когда ее взгляд останавливается на мне, я издаю стон, зная, что сейчас назовут мое имя.

– Уэст? Можешь присоединиться ко мне, пожалуйста? – спрашивает она. – И… как насчет тебя, Трип? Иди-ка сюда и возьми мяч.

Я делаю, как меня просят: веду мяч, ожидая указаний.

– Трип, ты нужен мне в защите. Начинай с линии штрафного броска.

Мы направляемся к линии, и Трип разводит руки в стороны, изучая язык моего тела. Тем не менее он почему-то теряется, когда я притворяюсь будто иду влево, а затем поворачиваю направо. Я прыгаю, и мяч слетает с кончиков моих пальцев прямо в корзину. И только тогда я оглядываюсь и вижу Трипа на земле. Так вот почему класс смеется.

– Виноват, – извиняюсь я, протягивая ему руку. Он принимает ее и встает.

Стремясь реабилитироваться, на этот раз он ставит ноги тверже, а я веду мяч, пока свисток миссис Си не сигнализирует о начале игры. Трип более сосредоточен, чем раньше, и немного напряжен. Пытаясь дать ему преимущество, я использую тот же прием, думая, что это будет предсказуемо, но чувак идет на дно, словно «Титаник», и мяч с легкостью попадает в корзину.

На этот раз, когда я поворачиваюсь, чтобы помочь ему подняться, я смеюсь вместе со всеми остальными.

– Хорошо, что ты выбрал футбол, а не баскетбол. В противном случае им пришлось бы нанимать кого-то, кто уносил бы твою задницу с площадки после каждой игры, – шучу я.

Его лицо краснеет, но он сам слегка посмеивается.

– Ты меня врасплох застал, вот и все, – настаивает он. – В другой раз я тебя заблокирую.

– Другого раза не будет, – вмешивается миссис Си. – Извини, сынок, но у нас замена.

Слегка улыбаясь, она кладет руку на плечо Трипа, когда тот проходит мимо нее на обратном пути к трибунам.

– Райли, ты следующая, – объявляет миссис Си.

Саутсайд выходит из транса. Но теперь выглядит как олень, пойманный светом фар.

– Что? Я… я неважно себя чувствую, – лжет она, переводя взгляд с меня на миссис Си, будто бы умоляя о пощаде.

– Это не займет много времени, – настаивает миссис Си. – Кроме того, я подсмотрела несколько твоих тренировок. Если уж кто и сможет побороть Голдена, то это ты.

Лицо Саутсайд краснее, чем у Трипа, и я, честно говоря, задаюсь вопросом: неужели миссис Си единственный на этой планете человек, который не знает о слитом видео? Эта женщина, наверное, в пещере живет. В противном случае она ни за что не поставила бы нас в пару.

Но, увы, имеем, что имеем.

Раздается свисток, и я уже вижу, что у Саутсайд чутье лучше, чем у Трипа. Вместо того, чтобы следить за мячом, ее взгляд прикован к моему торсу. На этот раз я притворяюсь, будто иду вправо, а вместо этого пробиваю влево, но она все еще наседает на меня, замедляя мое продвижение к корзине. Блу прыгает вместе со мной, протягивая руку к мячу. Если бы не разница в росте, она бы точно заблокировала удар.

А еще из-за разницы в росте я, вероятно, на добрых сорок фунтов тяжелее