В гостях у Берроуза. Американская повесть - Александр Давидович Бренер

неандертальцы!

11

Проговорив это, Берроуз направил свои скрюченные пальцы на собаку-кошку.

Она на эти пальцы немедленно бросилась, как тигрица.

Они схватывались – то ли всерьёз, то ли понарошку.

Долго боролись – и расцепились.

Рука Берроуза оказалась исцарапанной до крови. Кошка-собака огненными глазами смотрела на старого поэта.

А он расхохотался, схватил зверька и заквакал:

Твой пупок —

Так глубок!

Ок! Йок!

Твой лобок —

Так высок!

Ог! Йог!

Твой сосок —

Смотрит вбок!

Прыг-скок!

Тут он подпрыгнул и поцеловал кошку-собаку прямо в её пылающий анус.

И снова заквакал:

Гог

И Магог,

И Содом,

И Гоморра,

Ближний Восток

И Балтийское море,

Ницца и пицца,

Канат и канкан,

Царь и девица,

Портвейн и шайтан,

Кошка и мышка,

Корица и щепка,

Нос и подмышка,

Костыль и закрепка,

Конь и простуда,

Кораллы и лес —

Зачем и откуда

Всё это здесь?

12

А вот ещё одно стихотворение Берроуза (в моём неуклюжем переводе), прочитанное в оргонном накопителе:

Твоя правая рука —

Хвать мой нос наверняка!

Моя левая рука —

Хвать твой член исподтишка!

Твоя правая нога —

Как она сейчас нага!

Моя левая нога —

Она, боже, всеблага!

Оп! Оп! Оп! Оп!

Хлоп! Хлоп! Хлоп! Хлоп!

Продекламировав это, он схватил меня сначала за задницу, а потом за яйца.

Я не сопротивлялся – даже напротив.

Мне хотелось, чтобы он меня цапал и мацал.

Я забыл о своих тревогах и отдался сладкому ощущению нашего любовного соприсутствия в оргонном накопителе доктора Райха.

А знаменитый писатель тискал мои ягодицы и шептал рифмы:

Жопа есть у простофили,

Так же как и у графини,

Жопа есть у мизантропа,

Понимаешь ты меня?

Жопа есть и у коня!

И у генерала тоже,

И у девы мягкокожей.

Жопа есть у филантропа,

Так же, как у землекопа,

И у антилопы есть —

Вот моя благая весть.

Жопа есть у господина,

Что живёт на Палатине,

Так же, как и у холопа,

И у бедного кретина.

Есть она у арлекина

И у маленькой блондинки

В лакированных ботинках.

Жопа есть у микроскопа,

Как и у калейдоскопа.

Жопа есть у мандарина —

Так же, как и у циклопа.

Опа

Жопа

Опа

Жопа

Опа

Опа

Жопа

Жопа

13

Он трогал меня повсюду, а я закрывал глаза и думал: «Вот мой друг, и он ужасно, ужасно хороший».

Как сказал Морис Бланшо: «Дружба – это общение с лишённым друзей незнакомцем, которого ты увидел в первый и последний раз в жизни».

А ещё тот же Бланшо писал: «Если жить означает терять, то, возможно, мы наконец поймём, что это почти смехотворно: потерять жизнь».

Именно так обстояло у меня дело с Берроузом в ту незабвенную ночь.

Он был другом на миг, то есть на вечность.

И теряя его, я терял всё, в том числе и себя, недотёпу.

Он был нечеловеческим другом, который мычал, рычал и рифмовал:

Пусть меня уведёт кот.

Пусть меня уведёт ёж.

Я ещё плохой идиот,

Я способен ещё на скулёж.

Я ещё не совсем нем,

Я ещё не вполне пуст,

Я слова всё ещё ем,

Я ещё шустрю, карапуз.

Я как будто и жду крота,

Но оттягиваю приход.

У меня торчат изо рта

Девять рёвов и семь смехот.

Я ищу глазами кита:

– Ну когда же ты приплывёшь?

И разинешь свои уста?

И меня от меня спасёшь?

14

Я думаю, что в общей сложности мы с Берроузом и кошкой-собакой провели в оргонном аккумуляторе не больше пятнадцати минут.

Но повторяю: это были не минуты – века.

И они пролетели как миг.

Вильгельм Райх вовсе не был шарлатаном.

Оргонный аккумулятор – отличная штука.

Впрочем, как сказал Шервуд Андерсон: «Again, you decide what appeals to you».

Мне лично в ту ночь было хорошо.

А потом – хоть суп с котом.

Я не знаю, где он сейчас, – этот непостижимый, восхитительный Уильям Берроуз-поэт, с которым я обнимался и балдел.

В раю?

Или в аду?

Скорее всего, нигде.

Книжки его я, честно сказать, не до конца люблю, но тех мгновений в комнате с ночной мебелью никогда не забуду.

15

В заключение приведу последнее стихотворение, прочитанное блаженным стариком:

Жизнь! Жизнь! Жизнь! Жизнь!

Смерть! Смерть! Смерть! Смерть!

Изнь! Изнь! Изнь! Изнь!

Мерть! Мерть! Мерть! Мерть!

Знь! Знь! Знь! Знь!

Ерть! Ерть! Ерть! Ерть!

Нь! Нь! Нь! Нь!

Рть! Рть! Рть! Рть!

Ь! Ь! Ь! Ь!

Ть! Ть! Ть! Ть!

!!!!

Ь! Ь! Ь! Ь!

Часть седьмая. Так говорил Берроуз

1

Мне совсем не хотелось расставаться с Берроузом и возвращаться к проекту Transnacionala.

С Берроузом было куда круче.

Со старшим поколением вообще круче, чем с новым.

Новые поколения: почему они всё глупее и слепее?

Что, чёрт возьми, происходит?

Поколение Берроуза в сто раз умнее поколения Патти Смит, ну а что сказать о поколении Романа Осминкина и Канье Уэста?

Жопа.

Как писал Иосиф Бродский: «Калигула, так тот просто кипятком ссыт, когда слышит, как витийствует его лошадь».

Или, как сказал Джон Дос Пассос: «Buddy, what the hell do you think you’re doing?»

А вот что говорит мой любимый философ Агамбен: