Свет погасших отражений (СИ) - Нетылев Александр Петрович

Она придвинулась ближе, находя губами его губы. Килиан чувствовал жар, исходящий от тела пустынницы. Он чувствовал, как жаждет она отдать ему всю себя. И правду говоря, хотелось ему принять этот подарок.

Свою награду за все, что он сделал для ее народа или собирался сделать.

Но вместо этого чародей отвернулся.

— Извини, Нагма. Но я люблю другую.

Против его опасений, она не обиделась. Лишь отстранилась и негромко спросила:

— Разве такой мужчина, как ты, не может позволить себе любить многих?

Ученый уже знал, что народ ансарров не имеет ничего против полигамии. И возможно, какое-то время назад он, как и многие мужчины, воспринял бы такую идею с энтузиазмом. Да и вердикт его собственного тела был однозначен: оно соскучилось по женской ласке и не видело ничего плохого в том, чтобы здесь и сейчас получить ее от этой женщины.

И все же…

— Нагма…

Килиан серьезно посмотрел в глаза пустынницы. А когда мужчина, общаясь с красивой обнаженной женщиной, смотрит ей в глаза, это значит, что вопрос действительно серьезный.

— Пользоваться, чтобы удовлетворить свои потребности, — это не любить. Прости, но я не хочу обманывать тебя на этот счет. Если сейчас я возьму тебя, это будет не «любить», а именно «пользоваться». И я слишком уважаю тебя, чтобы поступить таким образом.

Ансаррка посмотрела на него и просто спросила:

— А что, если мне не нужно твое уважение?

— Мне нужно, — убежденно ответил Килиан.

Какое-то время Нагма внимательно вглядывалась в единственный глаз. А потом отвернулась и стала одеваться.

— Если ты передумаешь, то я в твоем распоряжении.

Ученый промолчал. Что-то подсказывало, что даже простое «спасибо» будет звучать фальшиво и неуместно. Когда же за пустынницей закрылась дверь, он выдохнул. Хоть тело его и испытывало разочарование от того, что он упустил возможность провести незабываемую ночь, внутренне бывший адепт считал, что поступил правильно. Что решение, принятое им, было каким-то… более здоровым, что ли.

Хотя какая-то язвительная часть его вопрошала, поступил бы он так же, если бы не надеялся сегодня ночью снова встретить Лану в лабиринте снов?

Очень странным было это путешествие.

Да, пожалуй, «странное» — самое подходящее слово. Лана никогда не бывала в этих местах: никто из тех, кому была дорога жизнь, не заходил так далеко за границу Порчи. И все-таки пейзаж вокруг казался невероятно знакомым. Как будто шла она путем, по которому ходила десятки, сотни, тысячи раз. Где знала каждый камень, каждую травинку.

Не сразу, ох, не сразу чародейка поняла, что эти места рисовала задолго до того, как Мир привел ее сюда.

Неведомый предводитель созданий Порчи сдержал свое слово: хоть не раз и не два Матеас, ходивший на разведку, обнаруживал группы местных обитателей, нападать на путников не пытался никто. В каком-то смысле, похоже было, что эти существа открыли для себя понятие дипломатической неприкосновенности.

Впрочем, местные обитатели не трогали не только их. Тот же Матеас рассказал о преследующем их отряде в цветах Маврона Карно. Откуда-то враги уже знали, куда они направились, и по крайней мере знали, насколько это важно.

К счастью, знание местности и меньшая численность давали преимущество в скорости. Расстояние между двумя отрядами то сокращалось, то увеличивалось, но никогда не доходило до того, чтобы был реальный риск вступления в бой.

А вот ко времени возвращения нужно быть готовыми прорываться.

На второй день пути отряд несколько расслабился. Встречи с созданиями Порчи уже не вызывали немедленной реакции «готовиться к бою». Хотя оружие Тэрл все еще требовал держать на виду.

Как и девственные леса Восточной Империи, территории к северу от Елизарова Вала совершенно не походили на пустоши, какими представляли их в народе. В общем-то, если бы не легкий отклик в теле в те моменты, когда невидимая сила Порчи обрушивалась на магические щиты, Лана вообще не отличила бы их от дикой местности на территориях Иллирии или Идаволла. Моменты эти, к слову, случались довольно редко, и начались позже ожидаемого: похоже, что граница Порчи и вправду потихоньку отодвигалась.

Жаль, что медленно, слишком медленно.

Редкий лиственный лесок закончился: дальше дорога вела вверх, в горы. Те самые горы, пейзаж которых был последним, что рисовала Лана до начала войны с Халифатом. Сходство было несомненным. Сходство было поразительным.

Сходство было страшным.

На удивление ровная тропа вполне заменяла собой вымощенную дорогу. Плавно, полого поднималась она в гору, — правда, в нужном им направлении вела не напрямую, а зигзагом. По словам Матеаса, до прихода вражеских сил оставалось еще часа три.

До места, где Лану ждал предводитель — минут пять.

— Стойте, — сказала чародейка, — Дальше я пойду одна.

Поймав удивленный взгляд Тэрла, она развела руками:

— Так нужно. Это будет разговор один на один. Не бойтесь за меня: мне ничего не угрожает.

— Ты не знаешь этого точно, — глухо ответил воин.

Она так не считала. Она не верила, она именно знала, что предводитель созданий Порчи сдержит свое слово. Магия давала ей это знание. Но только как объяснить это тому, что не понимал ее? Не понимал того, чем она живет?

Говорят, что невозможно наполнить сосуд, который уже наполнен. В случае Тэрла эта поговорка была более чем справедлива. Он верил, что знает мир, и всего, что он не знал, в его реальности попросту не существовало.

— Не знаю, — согласилась девушка, — Но если мы не будем верить, то все это путешествие бессмысленно с самого начала. Мы пришли, чтобы договориться. Так давайте вы не будете рушить мне дипломатию неуместным упрямством.

Гвардеец молчал. Видно было, что он не хочет отпускать ее одну. И Лана почувствовала жуткое раздражение.

Эти самцы могут хоть на секунду отключить свое мужское эго?!

— Слушай, — нахмурилась Лана, — Я не учу тебя воевать. Ты — не учи меня ничему, связанному с магией. Идет?

— У тебя есть двадцать минут, — ответил Тэрл, — Если через двадцать минут от тебя не будет вестей, мы идем по твоим следам.

Не давая ей возразить, он обернулся к подчиненным.

— Займите позиции для обороны. Незачем расслабляться. Бофор, мы с тобой за этим камнем. Остальные — вон за тем.

Две точки, занятые солдатами, позволяли вести перекрестный огонь по поднимающейся тропе. Если отряд Карно успеет раньше, чем ожидается, то здесь оборону можно будет держать неограниченно долго. А пути в обход этой тропы не было; точнее, не было в ближайших окрестностях. Пытаясь обойти их с тыла, враги потеряли бы не один день.

Так что позиция была выбрана практически идеально. Матеас и Хади, не имевшие ранее дела с Тэрлом, склонили головы в одобрении. Хотя наверняка заметили, как он тихо отдал еще один приказ Родрику, даже если и не слышали самих слов:

— Следи за Хади. Я ему не доверяю. Если он будет вести себя подозрительно, убей его.

А Лана двинулась дальше вперед. Склон становился все более крутым, и вскоре девушка всерьез забеспокоилась, что не уложится в отведенное время: к скалолазанию она привычна не была. Но вот, наконец, впереди показался вход в пещеру. Большую такую пещеру.

Ибо очень большим был ее единственный обитатель. Когда глаза чародейки привыкли к изменившемуся освещению, перед ней предстало ужасное и величественное создание из легенд.

Посреди пещеры, на груде золота, когда-то сплавленного в единый ком, но давно застывшего обратно, возлежал огромный дракон! Могучий ящер метров пятнадцати длиной, свернувшийся клубком, как кошка. Перепончатые крылья накрывали его тело, будто одеялом; в неверном желтом свете его чешуя отливала красным; лицо же (не морда, ни в коем случае не морда!) напоминало строением скорее волка или иного хищного зверя, чем рептилию. Янтарные глаза с вертикальным зрачком горели настолько ярко, что иных источников света и не было нужно: их сияния было достаточно.