Цвет крови – черный - Владимир Брайт

В другой жизни все могло бы сложиться иначе. Но только не здесь и не сейчас.

В этом мире равнодушная жертва и милосердный палач встретились только однажды. Их судьбы пересеклись в грязной таверне, где пьяная толпа провожала в последний путь «сумасшедшую бабу». Глупые навозные жуки, смеющиеся над полетом прекрасной бабочки, бесстрашно летящей в огонь. Ее крылья уже тлеют от нестерпимого жара, а серая масса, копошащаяся далеко внизу, по-прежнему убеждена: это обычная шутка. Отличный повод собраться. Набить брюхо и упиться до беспамятства.

Угощение оплачено из чужого кармана. И значит, можно ни в чем себе не отказывать. Жизнь коротка. Поэтому время от времени нужно отпускать тормоза и лихо мчаться с пригорка в компании подвыпивших приятелей, оглашая окрестности дикими воплями. Победно вскидывать руки вверх, с наслаждением подставив лицо встречному ветру. Запрокинув голову, пить жадными глубокими глотками обжигающую жидкость, не обращая внимания на то, что большая часть льется мимо.

Какой замечательный вечер!

Какая прекрасная жизнь!

Война и невзгоды остались в далеком прошлом. Дела и заботы подождут. Сегодня чудесный праздник. Вино льется рекой. Не нужно ни о чем думать. Нет смысла переживать и бояться нового дня. Будущее – глупая выдумка. Есть только настоящее. Остальное не важно…

Вот только куда-то подевался хитрый трактирщик. А дебелая толстуха-служанка одна не справляется. В другом месте и в другое время это могло вызвать недовольство, но сегодня проблема решается просто. Кто-то видел Суфа, поднимающегося наверх. Не иначе, трактирщик что-то задумал. Надо пойти и кликнуть старого проныру. Народ собрался повеселиться на славу, а не подыхать со скуки.

Вина и закуски! Хозяин, не скупись! За все заплачено с лихвой! Мальтиса в кои-то веки раскошелилась на праздник. Жила себе замкнуто, ни с кем особо не общаясь. Если бы время от времени не помогала отводить разные беды и не предсказывала погоду, люди наверняка решили бы, что она ведьма.

А вот поглядите-ка: когда хочет, может веселиться и пить. Ну а в хмельном угаре, как известно, жизнь выглядит проще. Цвета размыты. Боль не чувствуется. Пьяному и море по колено. Глубокое синее море, раскинувшееся до самого горизонта. Идешь себе по воде и идешь, удивляясь, почему не додумался сделать это раньше. Оказывается, преодолеть огромную водную гладь совсем просто. Нужно только очень захотеть. И тогда – делов-то, раз плюнуть. Сегодня на одном берегу – завтра уже на другом. Пока старый друг хмель рядом, нет ничего невозможного.

Жалко, что ночь не продлится вечно.

Хмурое утро венчает блеклый рассвет. Силы стремительно тают. От былого запала не осталось следа, и вчерашний герой, покоритель морей, вдруг тонет в маленькой лужице.

В крохотном черном озерце, вылившемся на пол из пробитого черепа.

– Су-уф! – Держась за стены, грузная фигура медленно ползет вверх. – Где тебя носят морские дьяволы?!

На улице штормит, и корабль-таверна, отчаянно скрипя мачтами, раскачивается из стороны в сторону. Болтанка такая, что нужно держаться за переборки, иначе свалишься.

– Су-уф! Мы хотим пи-ить!

Человек доходит до самого верха, и его мутный взгляд упирается в тело.

– Приятель, да ты набрался как скот! Вставай немедля… и… давай… пошли вниз… Короче… Ждут… В общем, там…

– Он устал. – Мелиус только что закончил разговор с Этаном и покинул грязную коморку. – Не нужно трогать старину Суфа. Пусть отдохнет.

Голос файта звучит успокаивающе-доброжелательно, но пьяный не слушает. Трактирщик должен идти вниз и обслужить гостей. И вообще, кто этот недоносок? Откуда он взялся и как смеет перечить мужчинам, решившим выпить и повеселиться?

– Ты кто? – В отвратительной гримасе и мутном блуждающем взгляде нет ничего человеческого. – Говори, пока я тебя…

– Не убил?

– Да… Точно… Того… Это… прибил… пока тебя…

Мелиус не хочет мараться. Нетрудно прихлопнуть таракана ладонью, так, чтобы на руку брызнула отвратительная жижа, но ведь остается гадкое ощущение. К тому же здесь не одно насекомое. Внизу их целый выводок. Что ж, в любом случае нужно с кого-то начинать.

– Не прибил… как… слизняка… Вот…

Со стороны может показаться, что человек слегка похлопал друга по плечу. Мол, все в порядке, старина, успокойся, не заводись, лучше сядь отдохни, а я сбегаю за вином. Потом вместе выпьем. Поговорим о жизни. Обсудим женщин. Планы на будущее. Поделимся сокровенным. А когда вино кончится и фляга опустеет, мирно разойдемся, чтобы никогда больше не встретиться.

Но это «небрежное прикосновение» на самом деле несет смерть. На теле нет видимых повреждений. И все же сердце смято в лепешку, словно ударом огромного молота. Рука легко опускается на плечо пьяного – и мутный взгляд на мгновение проясняется. Широко распахнутые от боли глаза удивленно взирают на странного незнакомца, способного так небрежно убить человека. Прихлопнуть его, словно муху, и, не останавливаясь, проследовать дальше.

– Т… – Сил не хватает даже на предсмертный хрип.

Корабль-таверна получает громадную пробоину – и тонет. Где-то вдалеке завывают морские дьяволы, но пучина уже поглотила лихих моряков, и, может быть, впервые в жизни им не страшна ужасающая мощь идеального шторма…

В отличие от жертвы Мелиусу неведома романтика дальних странствий. Морская тематика оставляет его равнодушным, поэтому он проходит мимо.

Два неподвижных тела остаются за спиной файта, и это только начало. Хозяин пожелал очистить место от скверны. Слуга выполнит приказ господина. Те, кто потерял человеческий облик, перестают быть людьми. Но будь они даже святыми, сейчас это не имеет значения. Слово Этана – закон.

Как ни в чем не бывало файт спускается вниз. За время его отсутствия ничего не изменилось. Те же облака густого табачного дыма, режущий ухо визгливый пьяный хохот, истеричные выкрики, отборный мат и звон бьющихся глиняных кружек. Шумная вечеринка подходит к концу, но, кроме Мелиуса и Мальтисы, об этом не знает никто. Жизнь кажется нескончаемой и прекрасной.

Всем.

Кроме одной женщины, стоящей рядом со стойкой в ожидании кавалера.

Белый танец.

Поцелуй на прощание.

Финал.

Праздник кончился.

Свечи потушены.

Жизнь пролетела как сон. Быстро и незаметно. По-хорошему, нужно проснуться, но она медлит. Глаза Мальтисы прикованы к мужчине, идущему к ней.

У него спокойное лицо, уверенный взгляд и скупые, точно выверенные движения.

Шатающиеся фигуры, призраки, встающие на пути незнакомца, устало оседают на пол.

Первый.

Второй.

Безжалостный молот раз за разом опускается на наковальню, где разбивают сердца.

В кузнице жарко и накурено, но Мелиус не обращает внимания на мелочи.

Третий.

Четвертый.

Сзади слышатся взрывы пьяного хохота.

– Уген, да ты набрался к чертям собачьим! Вставай, нечего валяться в проходе!!!

Пятый. Шестой.

– А Вел… Посмотрите-ка, тоже хорош! Клялся, что будет пить до утра, а слег в самом начале.

Седьмой…

Десятый…

Крылья прекрасной бабочки пылают вовсю, а пьяным навозным жукам по-прежнему весело. Трагедия оборачивается грязным бессмысленным фарсом, где Смерть правит балом и есть лишь одна пара, способная на красивый прощальный танец.

Мужчина подходит к женщине, пребывая в непоколебимой уверенности, что именно он – единственный и неповторимый. Ему невозможно отказать. Здесь нет никого достойнее. Она должна согласиться. Других вариантов попросту нет.

Но вместо трепетного взгляда покорной лани его встречает открытый вызов дерзкой волчицы.

– Расслабься, красавчик. Ты не мой герой. Не тот человек, которого я жду. – Белоснежные зубы расплываются в зверином оскале, а на дне бездонного колодца расширившихся от возбуждения зрачков плещется лава.

– Ты в этом уверена? – Его вкрадчивый голос льется сладкой патокой.

– Абсолютно. Будущего не изменить. У моего избранника другое лицо.

– Лицо – это маска и не более.

– Эй, приятель… Поосторожней с нашей ба…

Небрежный взмах руки, пытающейся отогнать надоедливую муху.

…дцатый…

– А маску нетрудно сменить.

– Согласна. Сменить и вправду нетрудно. Но только при условии, что знаешь, какую надеть. А ты ведь не знаешь?

– Чего… Вдруг… Развалился тут…

…дцатый…

– Я угадала?

– Отчасти.

– Не пытайся меня обмануть! – Наконец ей стало по-настоящему весело.

Бабочка, охваченная пламенем, падает вниз. Дна пропасти пока не видно, и, что самое главное, нет боли.

– Ты не мой парень, а я не глупая девчонка, влюбленная до беспамятства…

– Вен умер. – Мертвенно-бледное лицо появляется откуда-то сбоку. – Ты что, отравила вино?

– Нет.

– Тогда почему они…

…дцатый…

– Я не пытаюсь тебя обмануть. И пришел за другим.

Количество неподвижных тел слишком велико. Даже с учетом того, что сегодня бесплатная выпивка.