Секс с чужаками - Эллен Датлоу

Сен-Жак оставил снящуюся ему Веронику крепко спящей и пошлепал босиком в холл. Сны — это символы; если он хочет вступить с кем-то в контакт, что может быть лучше телефона? Он превратил каждую из цифр на телефоне в имя определенной девочки и набрал Марсию. Ничего; не было даже сигнала «занято». Сен-Жак попробовал других — безуспешно.

Закрыв глаза, он представил, что лежит на солнышке возле бассейна, но когда вновь открыл их, то оказался лежащим в своей кровати, хотя на мгновение ему показалось, будто он чувствует грудью и лицом солнечные лучи. Сен-Жак представил на себе поверх плавок твидовый костюм — тройку, потом прибавил рубашку, галстук, носки и туфли, о которых поначалу забыл, и снова вышел в холл, чтобы взять ключи от машины из пепельницы, где он их держал. Телефон стоял рядом с пепельницей и Сен-Жак заметил, что циферблат вернулся в обычное состояние.

Никто не поджидал его в романтичных зарослях кустов снаружи. Когда он попытался отъехать от дома на своем автомобиле, весь окружающий ночной ландшафт погас и Сен-Жак вновь оказался в постели, одетый в пижаму. Часы показывали двадцать минут пятого.

Еще несколько экспериментов убедили Сен-Жака, что он не может отойти от своего спящего тела дальше, чем на несколько сотен ярдов и не может изменять больше нескольких вещей одновременно. В противном случае Сен-Жак тотчас оказывался там же, откуда начал.

Продолжая экспериментировать, он убедился, что не может привести в свой сон никого из предыдущего дня. Помимо, разве что, Вероники, которая по-прежнему спала в кровати, составляя часть обстановки сна, но ее-то как раз Сен-Жак вводить в сон более активно и не хотел — слишком велика была вероятность, что все случившееся дойдет до матери Изабель, если он не сможет найти верного способа подавить или исказить память своей жены. Чувствуя себя довольно глупо, Сен-Жак перебирал журналы в гостиной, пока не наткнулся на последний номер «L'Evenement du Jeudi», перелистав который он нашел запомнившийся снимок — хорошенькая итальянская киноактриса, купающаяся нагишом возле отеля в Каннах.

Немного поупражнявшись, он обнаружил, что может увеличить картинку, извлечь оттуда девушку и сделать ее более или менее трехмерной, но оказался не в состоянии сделать ее похожей на настоящее человеческое существо — лишь на большую, глянцевую надувную куклу. Когда Сен-Жак попытался заставить куклу двигаться, она вздрогнула раз-другой и он вновь оказался на кровати, одетым в пижаму.

Итак, чтобы играть другие роли в этих снах-сценариях, ему необходимы другие люди. Может быть, именно так вообще и возникают сны — благодаря телепатическому контакту между умами спящих людей. Погружение в подлинное «коллективное подсознание» с целью исполнения желаний. В этом случае его отличие от других состоит не в телепатии, ибо тогда все телепаты; разница в том, что он каким-то образом научился входить в это коллективное состояние, оставаясь при этом в сознании и сохраняя ясность мысли.

Если он прав, то сомнения насчет морали можно смело оставить в покое: он не делает ничего такого, чего бы не делали и все остальные; единственное различие в том, что он взял свою роль под сознательное управление. Стало быть, он не выдумывает себе оправдания, что бы там ни говорила мать Изабель.

Однако все это ничуть не помогало ответить на вопрос, как вступить в контакт с умами спящих девочек. Возможно, он получает доступ к умам только тех людей, с которыми сталкивался во время «обратного восприятия». А это означало, что нынче ночью он не получит никого, кроме Вероники.

Сен-Жак посмотрел на спящую жену, вдруг поняв, что может использовать ее, чтобы выяснить, окажется ли он в силах заставлять посещающих его сон людей забывать о случившемся, надо только вести себя достаточно невинно, чтобы не дать ей повода что-либо заподозрить, если она все-таки вспомнит. В любом случае, при всей верности Вероники своей сестре, безопаснее, вероятно, экспериментировать все-таки с ней, нежели с кем-то, у кого нет повода видеть его во сне.

Сен-Жак снова влез в постель, закрыл глаза и притворился, что спит, а потом заставил телефон зазвонить. Теперь можешь вставать, Вероника, подумал он. Телефон звонит.

Жена просыпалась долго. Похоже, она была недовольна и озадачена, так что Сен-Жак просто заставлял телефон звонить, пока она не встала с кровати, направившись в холл и взяв там телефонную трубку.

— Алло? — услышал Сен-Жак ее голос. — Алло?

На другом конце провода никого нет, подумал он. Положи трубку на место и иди в постель.

Открыв глаза, он увидел, как Вероника входит обратно в спальню. Луна светила в окно, но не особенно ярко, и в этом свете жена показалась ему моложе и грациознее, чем обычно. Почти такой же, какой запомнилась она ему по их первой встрече в Висконсинском Университете. Вероника выглядела чуть старше Терри или Джун, пока не набралась практичности и основательности, делавших ее теперь такой похожей на сестру.

Такой она видит себя во сне, такая она внутренне, на самом деле, понял Сен-Жак. Он ощутил неожиданный прилив желания, но подавил его: нельзя было рисковать, чересчур усложняя эксперимент; по крайней мере — не в первый раз.

Когда Вероника начала забираться в кровать, он заставил телефон зазвонить еще раз. Она снова взяла трубку, снова ничего не услышала, повесила трубку обратно и уже направлялась в спальню, когда телефон зазвонил вновь.

Сен-Жак проделал всю процедуру еще три раза, прежде чем успокоиться. В последний раз он даже не заставлял телефон звонить, просто представил, что Вероника слышит звонок — но когда она устало направилась к аппарату, Сен-Жак и сам услышал звонок, такой же громкий и правдоподобный, как и в тех случаях, когда он звонил по его приказу; однако на сей раз звонок был вызван к существованию явно Вероникой. Когда она подняла трубку, Сен-Жак велел ей положить ее на сей раз рядом с телефоном и, вернувшись в кровать, уснуть. Как только жена заснула, Сен-Жак постарался внушить ей, чтобы она крепко спала до утреннего звонка будильника, а проснувшись, ничего больше не помнила о телефонных звонках.

Остаток сна Сен-Жак провел, стоя перед зеркалом в ванной и упражняясь в изменении самого себя. Он увеличивал и уменьшал степень загара и длину усов, менял одежду, прическу, возраст, расу и черты лица, делал себя худым, толстым и мускулистым; потом примерил лицо, фигуру и манеру двигаться Рассела Томаса. Под конец, чувствуя себя необычайно дерзким, Сен-Жак вернулся в гостиную и, взяв тот же самый номер «L'Evenement du Jeudi», превратил себя с его помощью в женщину, изображенную на фотографии. Превращение было вполне убедительным: он выглядел в зеркале в точности как женщина, однако при этом ничуть не менее реальным, нежели в своем собственном облике; Сен-Жак чувствовал тяжесть ее грудей и странную смесь ощущений там, где у него всегда находились половой член с яичками и где их сейчас не было. Сделав случайно шаг назад, он не сразу обрел равновесие.