Последний Некромант. Бессмертие в кредит. Том 1 - Влад Харламов

Покрасоваться перед девчонками. Хотя… ну кто купится на потрепанный кабриолет желтого цвета, у которого всего три диска на четыре колеса и все разные.

— Слепая? — подколол Атари.

— Да хотя бы такая…

Я сел в машину, влил немного энергии. Непривычно, будто через тело пропускают электричество, а внутри все засасывает. Я перестал и завел тачку. Старик «Тристан» приятно заурчал, с кашлем конечно и предсмертными хрипами, но заурчал.

Кресло затрещало тканевой обивкой, руль приятно лег в руку. Даже магнитола заработала. Громкость правда не регулировалась, бегунок отвалился, но в остальном звук хороший. Атари сел на пассажирское сиденье. Будь он в физическом обличие, чую подвеска бы развалилась и передние колеса отъ*бнули. Но бог миловал. Машина не только завелась, но и поехала!

«Тристан» выехал за территорию родового поместья и рванул в город на лихих сорока километрах в час. Играла бодрая музыка, выдохшаяся елочка мельтешила на лобовом. Атари подруливал колесом. Я рвал ручник на каждом светофоре с такой силой, что жилы выступали на шее. Мы ехали с кайфом. Люди, которые видели наш пердящий глушитель и плелись позади нас — как-то не очень наслаждались жизнью. Они сигналили, проклинали меня, костерили благим матом, угрожали. Но ниче, ниче, я ваши номерные знаки запомнил, суки.

В остальном до центра доехали без происшествий. Я припарковался прямо на пороге Империалбанка!

Как пафосно звучит-то, а?

И выглядел он под стать названию. Такая огромная стеклянная бочка, к которой присобачили дизайнерские решения драмтеатров. Ну столбы эти, фонтан, какая-то мазня на чердаке.

— Я так подумал, — начал Атари. — Скажи, у тебя же долгов немерено, кто ж тебе ссуду даст?

— В здравом уме? Никто. Потому я заложу своего красавца! — я хлопнул по горячему капоту. От удара отвалился диск с правого переднего колеса.

— И сколько ты за него выручишь? На обратный билет трамвая хватит?

— Нам особо много и не надо. Главное, чтоб хватило на пару фишек.

Порыскал в поисках ПТСКи в бардачке. Она была где-то там, рядом со старой пачкой жвачки и пятном от кофе, и направился внутрь по высокой лестнице.

Вот что ни говори, а банк это сила, это мощь, где даже стены смотрят на тебя, как на говно. Что уж говорить о сотрудниках. Зато очередей тут всегда в достатке. У меня даже появляются сомнения, а правда ли наш народ так беден, как себя малюет?

Я решил действовать решительно, потому как последняя мразь просто стал протискиваться через вереницу орущих пенсионеров и прочих… не уверен, что были прочие, в основном пенсы.

— Простите, извините, дайте пройти, я инвалид!

— В каком месте ты инвалид, гаденыш? — возмутился дедок.

— В моральном. — не стал скрывать я.

Стук в кабинет под недовольное ворчание. Самая харизматичная улыбка из арсенала. Приветственный кивок.

— Добрый день! — улыбнулся мне клерк, а потом как-то резко приуныл, — А… виконт Князев.

— Ну же, веселее, — я прищурился, вычитывая фамилию на бейджике, — Дулькин.

— Моя фамилия Оборин!

— Да без разницы, — отмахнулся я и сунул ему под нос документ, — Я привез вам офигенный ретроавтомобиль на оценку! Деньги нужны срочно, а так бы выставил на аукцион, — я перешел на заговорщический шепот, — насколько знаю несколько благородных домов и сам… — я поднял указательный палец, указывая на потолок, — был бы не прочь заиметь эту легенду в свою коллекцию.

— Что ж, пройдемте, — с тяжелым вздохом, и поднимая не менее тяжелое пузо, клерк вылез из-за стола, своротив попутно всю канцелярию, — взглянем на вашу легенду.

— Вы не пожалеете!

***

— Вот она! Моя ласточка! — я как продавец из телемагазина, показывал товар только с лучшей стороны. Ну, с той, где нет вмятин, поменьше ржавчины и все диски на месте.

— Господь всемогущий… — вытирая пот со лба платочком и задыхаясь от восторга выдал Оборин, — это кусок дерьма!

— Я вас попрошу осторожнее быть в выражениях! Этот автомобиль мне дорог как память. Меня зачали на заднем сиденье!

Чистая правда, если верить пьяному бате. Граф Николай Андреевич Князев любил залить за воротник, а потом приставать с очаровательными историями. Он всегда обещал, что будет краток. И был краток на протяжении трех часов. Лучшие колыбельные моего детства и отрочества.

Сейчас по заветам отца я грузил оценщика. Усыплял его бдительность, чтобы потом подобно хищнику накинуться на него и раздербанить, как мешок с деньгами.

Атари смотрел на дергающиеся веко Оборина. Бедолага проторчал под июньским солнцем пару часов, слушая мой не затыкающийся спич. Тот улыбался как знаменитый зарубежный актёр Бильвестр Бальбоба. Только левой стороной лица.

— Его сейчас удар хватит, — забеспокоился рыцарь.

— Тоже мне новость, в здании банка сердечные приступы случаются чаще, чем на заседаниях суда, — мысленно ответил я и махнул за спину, где через дорогу мостился госпиталь, — Разумеется Империалбанк построили напротив больницы. Там тебя быстренько откачают, и потом непременно вручат счет с которым ты пойдешь в банк за очередным инфарктом. Вот такой круговорот.

— Пять тысяч, — сдался Оборин, — больше не предложу.

— По рукам! Где подписать?

Я оставил парочку автографов на двух экземплярах договора. И Оборин радостно поскакал назад в банк, а на моей дебетовой карточке стало на пятёрик больше.

— Это много? — уточнил Атари.

— На четыре тысячи девятьсот больше, чем я рассчитывал. Всегда ставь минимальную цель, тем приятнее будет её превзойти.

— Вот как ты ухитрился просадить все деньги, обладая абсолютно проклятым талантом вешать лапшу на уши?

— О чем ты?

— Ты сказал, что дыра в днище автомобиля это эксклюзив премиум-класса, так как можно рыбачить в проруби не выходя из машины! Как это вообще можно подавать с серьезным лицом?!

— Хэх, слышал бы ты моего батю, когда он по телефону с акционерами разговаривал. Там и ночлежка бездомных под мостом — продвинутый утилизационный комплекс нетоксичного мусора. Он бомжей еще и записал как сотрудников. Зарплату даже платил! Правда себе.

И почему он стал артефактором-исследователем, когда мог воротить бизнесом, как бог… ума не приложу. Видать у меня это наследственное.

— Надо же. Ну я рад, что тебе