Хеллтаун - Мария Минаева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да! Брат, ты гений! Полностью согласен. Вова, без обид, но вряд ли тут придумаешь лучше — нам и правда нужны тачки. Я, честно, набегался уже сегодня по самое не хочу.
Вова спорить не стал, да и пойти в ночь за машинами он, вроде бы, был совсем не против. Дэниел в который раз замечал, что бывший бригадир человек далеко не из пугливого десятка. Однако особенно часто проявлять свою храбрость он стал именно после начала конца света. К тому же, удивительным образом апокалипсис совпал с появлением в поле его зрения Лорэйн. То, что она нравилась Вове, даже слепой заметил бы. Однако после танкового обстрела женщина вела себя как-то иначе; раньше смеялась, болтала, эмоционировала по поводу и без, а тут даже не пошла провожать Вову, уходящего в ночь за машинами.
Когда Биртич с русским вылезли через то же самое окно, в которое залезали, Дэн посчитал нужным сообщить Митчу тревожные наблюдения относительно Лорэйн. Старик от опасений отмахнулся, мол, чего с бабы взять — ПМС, небось, стартанул. «Плохое настроение не рак — само рассосётся», — именно так и выразился реднек. Но Каннингем сомневался, что все так просто. Жену свою он тоже игнорировал похожим образом, не хотел видеть проблему и саму Далси избегал, и ни к чему хорошему это не привело.
Митч отправился спать на второй этаж, присутствующие там поблизости умерщвленные тела его не беспокоили, ведь была и одна чистая комната. Дэниел нашел соседку там же, где и они ее и оставили — в гостиной. Она по-прежнему тупо смотрела на стену перед собой.
— Лорэйн, ты как?
Блондинка обратила внимание на мужчину только после того, как тот с ней заговорил.
— Нормально, — женщина смотрела на него отсутствующим взглядом.
Дэн сел на диван напротив собеседницы. Как продолжить беседу и как при этом не казаться навязчивым Каннингем не знал. Решил говорить по-простому, так больше шансов быть правильно понятым.
— Тебя беспокоит что-то, я же вижу. Это не моё дело, но если хочешь рассказать, поделиться тем, что наболело, говори смело. И если я могу чем-то помочь, то я всегда…
— Нет, — она оборвала его неуверенную речь, — ты не сможешь помочь.
— Почему? Всё так плохо?
Лорэйн искривила губы в вымученной улыбке.
— Все очень плохо. Конец света, Дэн, — соседка вздохнула, перевела взгляд на догорающую на журнальном столике свечу. — Конец всего. Мертв мой муж. Скорее всего, родители и сестра тоже не выжили. Я никогда их больше не увижу, — женщина утерла навернувшуюся слезу, ее голос начал дрожать, — да и сама скоро умру. По своей глупости. По стечению обстоятельств.
— Не говори так. С нами ты в безопасности, Лорэйн.
Женщина рассмеялась сквозь слезы.
— По улице ездит сумасшедший на танке, о какой безопасности ты говоришь? — она встала, чтобы подойти к окну. Единственные окна в гостиной смотрели на черную улицу со следами от танковых гусениц. — Я устала, Дэн. У меня нет сил ни на что. Единственное, чего я хочу — присоединиться к мертвецам. Может, тогда я перестану бояться. А жизнь обретет мало-мальский смысл.
Одно неправильное слово, одна вскользь брошенная фраза и Лорэйн, находящаяся на грани, готова была натворить глупостей. Дэн боялся ошибиться, но одновременно с этим не понимал, что и как нужно говорить в таких ситуациях.
— Твои чувства нормальны. Я тоже боюсь, как и все сейчас. Но, Лорэйн, мы не можем сдаться — мы выберемся отсюда. Твои родители, сестра еще могут оказаться живы — если ты не видела их обратившимся, то не спеши хоронить. — Соседка все еще стояла отвернутая лицом к окну, будто не слушала Дэна. — Стать мертвецами тоже успеем. Но пока есть хоть малый шанс выжить, воспользоваться им мы обязаны. Хотя бы для того, чтобы опять увидеть близких людей. Ты им нужна, Лорэйн. Ты нам нужна. Особенно Вове.
После русского имени женщина наконец-то обернулась, и посмотрела на Дэна недоверчиво, даже насмешливо.
— Вове?
— Да, — кивнул мужчина. — Сам он не признается, но я вижу, что к тебе Вова по-особенному относится.
— Ну, не знаю, — Лорэйн пожала плечами. — Мне так не кажется. Ведет себя со мной так же, как с тобой или с Митчем.
— Ты ошибаешься. Не видел я, чтобы Вова выбегал за мной или Митчем следом из комнаты, чтобы успокоить. А за тобой кинулся. Чтобы случилось тогда, если бы он не пошел, не помог сдержать дверь?
Женщина вновь задумалась, но теперь на ее достаточно привлекательном лице застыло мечтательное выражение. Дэну хотелось верить, что закусывая нижнюю губу, она думает о Вове. Почему нет? Она делает его смелее, он будет ей защитой и поддержкой. С Лорэйн они поговорили еще несколько минут, к соседке вновь возвращалась легкость и улыбчивость в поведении, а потом Каннингем пожелал спокойной ночи и пошел спать. На душе и сердце Дэниела была приятная теплота, он засыпал с чувством, что сделал доброе дело.
Выдвинулись с рассветом. Вова и Кевином пригнали машины в час ночи, после даже успели поспать. В них опять стреляли, и опять на том же месте — на въезде в пригород. Однако парни действовали быстро, пули почти не задели ни их самих, ни автомобили. Биртич был прав — ожившие трупы вновь заполняли улицы, пусть и в меньшем масштабе, чем прежде. Дэн вновь поместил ребенка слинг-шарф, и то ли он настолько хорошо отдохнул, то ли просто привык к грузу на груди, но теперь мужчина вновь вполне успешно мог орудовать ломом, когда возникала необходимость. Например, Каннингем без чьей либо помощи разобрался с тремя зараженными, все еще долбившимися в дверь дома утром.
Мужчина с дочерью, Лорэйн и Митч выходили через парадный выход первыми; Биртич с Вовой опять вылезали через окно, перед этим не забыв подпереть дверь изнутри комодом. Вещей в доме группа не оставляла, но место само по себе хорошее. Не исключено, что позже возникнет необходимость вернуться, а потому оставлять дверь нараспашку было бы ошибкой.
На машинах добраться до дома Лорэйн удалось буквально за пять минут. Повезло, что проезжавший ночью танк расчистил, сдвинул на обочину все брошенные автомобили. Кевина не покидало намерение отыскать многотонную махину позже, а на все слова Митча о том, что танком еще надо уметь управлять, Биртич махал рукой. Дэна куда больше танка волновало то, что
