Сарти - Игорь Алимов

Господин Кэ-и горделиво приосанился.

Я перевел взгляд на схваченного.

– Ты слышал, что сказала госпожа фон Кочетт?

Тот кивнул.

– Так чего вам еще надо?.. Кстати, ты сам-то кто?

– Потомственный дворянин граф Гага де Пастус…

Беседу снова прервал мегафон за стеной.

– Эй ты, ослиная задница! – сказали там грубым голосом. – Выходи быстрее, иначе… – Последовала пауза, видимо, говорящий подбирал убедительные выражения. А может, просто в носу ковырял.

– Фофо, отпусти господина графа и дай мне тоже мегафон, – попросил я Маэда. Тот пристроил графа на бочку и удалился. Перед потерявшим всякое соображение Пастусом замаячил элегантный господин Кэ-и и, искательно улыбаясь, осведомился:

– А может, прикажете дуэль? А? Без стеснения!

Граф затравленно на него посмотрел.

– Что вас смущает? Я – потомственный дворянин Кэис, вассал господина де Барямбы. Вот и меч мой со мной. Видите? А где ваша, гм, сабелька?

Появился Маэда с мегафоном. Я взял мегафон, а Маэду отправил на второй этаж. Потом подошел поближе к окну и отвечал герцогу Уппу в соответствии с местными приличиями так:

– Эй ты, ослиная задница, герцог Упп! Я обрежу твои вонючие уши и кастрирую тебя как бешеного борова за те наглые оскорбления, которые уже переполнили мой слух! Убирайся отсюда к едрене фене, а в противном случае я выдам тебе твоего графа Пастуса по частям! Даю пять минут на размышление. Время пошло!

Из-за стены донесся возмущенный гул, в котором можно было разобрать отдельные фразы типа «это грубо».

– Я не знал, что вы граф, – вернулся я тем временем к схваченному, которому Маэда уже напялил на голову изрядно вымазанную во всякой дряни треуголку. – На вас не написано, что вы граф. Иначе я не позволил бы слуге схватить вас, а дал бы вам в морду лично.

– Но позвольте… – пролепетал Пастус, блюдя последние крохи спесивой дворянской чести. Тут же снова возник господин Кэ-и.

– Так, может, дуэль прикажете? А?

– Да! В самом деле! – предложил и я. – Разомнитесь, чего там. Господин Кэис – мой вассал и по праву заменит меня, если вы находите, что вам здесь нанесли оскорбление.

Глаза графа Пастуса бегали по помещению, но выхода, естественно, не находили, а все время натыкались с ужасом то на меня, то на господина Кэ-и.

– Что-то мы совсем расстроили господина графа, а, Кэис? – спросил я. – По-моему, он не хочет умереть в честном бою.

Господин Кэ-и, похоже, был со мной согласен, но не успел выразить это словами, потому что наверху грохнул выстрел, а на улице без промедления раздался взрыв, и осколками забарабанило в стену и дверь, а так же выбило окно. Лиззи вскочила:

– Это что, уже боевые действия?

– Фофо, черт возьми! – воззвал я, и на этот зов по лестнице спустился Маэда с гранатометом в руках. – Что еще случилось? Мы разве уже объявили им войну?

Маэда отрицательно покачал головой и изрек:

– Нет, но танк стал поднимать пушку для выстрела во второй этаж нашего дома, а я этого позволить не мог.

– Действительно, – заверил господин Кэ-и, выглянув в окно. – Танку подчистую оторвало башню, и он дымит и полыхает.

Граф Пастус тем временем поднялся с пола, куда был повергнут грохотом взрыва, и, очищая рукав ватника, сказал:

– Вы это напрасно… Герцог Упп… он шутить не любит…

Я удивленно посмотрел на него.

– А мы так шутить очень любим! Мы тут и собрались единственно, чтобы нашутиться всласть! Сейчас разнесем этого герцога по камешкам – вот будет весело! – Потом я сделал жест Маэда и вышел в соседнее помещение.

– Так, Маэда, похоже, что мы влипли в какую-то политическую борьбу, и в ближайшие полчаса нас начнут сравнивать с землей имеющимися в их распоряжении средствами. – Воспользовавшись паузой, я открыл банку пива «Циндао» и выпил единым глотком. – Поэтому распоряжение будет такое: берите с собой мисс Энмайстер и лезьте в подпол, там есть дивный тайный лаз, помните? – Еще бы Маэда не помнил этот подкоп: удивительно грамотное сооружение, чуть ниже человеческого роста, ведшее в развалины на соседней улице; мы нашли его с помощью электроники во время первого обследования дома. – По возможности незаметно проберитесь к Гиги и сидите в полной готовности. Ясно? – спросил я, заметив, что Маэда колеблется. – Мне светлейший князь вас рекомендовал как крайне способного человека, между прочим…

Этот аргумент убедил Маэда. Он кивнул.

– Если в том будет необходимость, покиньте сей замечательный город, не дожидаясь нашего с Кэ-и возвращения. И свяжитесь с метрополией… скажите так: появилась корова вертикального взлета, шериф поймет. И – ради бога – не выходите в эфир на человеческом языке!.. А теперь позовите мисс Энмайстер.

Очень трудно оказалось уломать Лиззи покинуть место предполагаемого сражения, ибо она мечтала лично прострелить задницу господину Уппу – я потратил на уговоры драгоценных пять минут. Правда, снаружи все это время по дому лишь вели стрельбу из автоматического оружия, и очереди были бестолковые и беспорядочные, что, конечно, объяснялось тем потрясением, в которое поверг нападающих выстрел Маэда по танку. Наконец дверь в подвал закрылась, и я облегченно вздохнул.

– Потомственный господин Кэис! Чувствуете ли вы в себе достаточно сил для того, чтобы повести бой с этой бандой жуликов за попранную дворянскую честь? – спросил я господина Кэ-и, размахивавшего мечом посреди залы. Граф Пастус дрожал на бочке, прикрыв голову руками.

– Н-да. – Господин Кэ-и приостановился. – Мы их всех порубим. – И он снова принялся за свои упражнения.

15

Эх, славно мы порубились!.. Что ни говори, а за самое короткое время пребывания в Сарти я настолько проникся господствующей здесь идеологией, что уже и вправду с наслаждением думал о возможности помахать мечом и побить всякие морды. Согласитесь, приятно дать в рожу человеку, если он этого уже давно заслуживает! А в Сарти почти все заслуживают. Один потомственный дворянин Коитус чего стоит!.. Кстати, о потомственных дворянах.

– Господин Кэ-и, как вы там? – спросил я, приподняв голову.

– Ничего, спасибо. Только рука что-то болит. А вы?

– Аналогично.

Мы лежали в полумраке на грязном каменном полу местного каземата, связанные толстенными веревками так, что из-под веревочных колец торчали только головы да ноги ниже колена. В каземате воняло застоялым дерьмищем.

– Слушайте, господин Кэ-и, вы не пробовали перегрызть эти канаты? – снова поинтересовался я.

– Пробовал. Не получается, – отвечал он, ногой тщетно отбиваясь от наседающей сбоку крысы.

Я перекатился по полу поближе к господину Кэ-и и отразил нападение крысы.

– Их тут много, – заметил господин Кэ-и и улыбнулся весело. – Они нас сожрут.

– Это будет очень и очень жаль.

Ну, кто мог подумать, что герцог Упп подгонит еще десяток танков и что ему придет в голову обстрелять наш особняк с тыла? Конечно, когда вокруг все начало рушиться и падать, мы еще вполне могли рубиться, и не иссяк еще порох в пороховницах, но когда, сметенный залпом, второй этаж в лице отдельных обломков и кусков чего-то твердого рухнул прямо на нас, я отключился, да и господину Кэ-и повезло не больше моего, и в это время – как саранча на беззащитное поле – налетели вонючие воины, похватали обоих, пользуясь нашей беспомощностью, запеленали в грубые, волосатые веревки и бросили в узилище.

Снова набежала крыса, на сей раз с приятельницами. Они смело ринулись на наши ботинки, но Кэ-и, защищенный мною сбоку, надавал крысам по мордам, и они позорно отступили.

– Враг бежал! – заметил господин Кэ-и. – А что, если нам по очереди кататься по полу и давить этих хвостатых стагнационистов?

Мысль оказалась неплохой, и через десять минут таких упражнений мы задавили четырех крыс, а прочие в ужасе попрятались.

Вдруг где-то вдали тоскливо заскреб ключ в ржавом замке, заскрипела дверь, и некто забухал сапогами по лестнице, ведущей в камеру. Луч света от большого электрического фонаря вторгся в помещение и пал на нас, ослепив на время. Раздался резкий неприятный голос сказал:

– Эй вы, вставайте живо, и пойдем.

– Как же мы встанем, если у нас руки связаны? – резонно заметил господин Кэ-и и тут же получил сапожищем в бок.

– Поговори у меня…

Пинками нас подняли и направили к лестнице, но веревки так стягивали ноги, что идти представлялось задачей почти непосильной, и господин Кэ-и тут же грохнулся вниз. Ласковый тюремщик, угрожая разбить ему всю морду, спустился за ним и приволок за ноги обратно. При этом голова господина Кэ-и билась о ступени.

Потом мы долго и трудно семенили по длинному и темному коридору с осклизлыми стенами, сопровождаемые тюремщиком, пинавшим нас при каждом удобном случае. Близ удивительно новой железной двери он остановился, почтительно постучал и дверь приоткрылась.

– Идите, предатели, – проворчал он.

Не желая получить дополнительного пинка, я не стал разубеждать его в том, что я не предатель, а молча прошествовал (если только это слово соответствует тем телодвижениям, которые мы с господином Кэ-и были вынуждены проделывать) в открывшуюся дверь.