Томка и рассвет мертвецов - Роман Грачёв

Я понял, что меня ждет бессонная ночь.

Изгой

Ястреб не дал забыть о себе. Он такой — не позволит соскочить с крючка, раз уж ты на него добровольно подцепился.

Едва разомкнув глаза, Изгой понял, что свалял дурака, позвонив накануне вечером по найденному в блокноте телефону. Похмельное утро навалилось всей массой. Вдобавок к отвратительному физическому состоянию в голову ударила мысль: «ВЛЯПАЛСЯ!».

Дурак, дурак, дурак.

Он лежал на спине и беззвучно плакал, не открывая глаз.

Мобильный телефон заиграл на тумбочке заунывную мелодию. Он протянул руку, нащупал аппарат и поднес к лицу. Не нужно было открывать глаза, чтобы понять, кто звонит.

Говорили умные люди: если выпил, отключи телефон и не подходи к компьютеру, иначе следующим утром (возможно, и последующие несколько дней) будешь сгорать от стыда.

— Алло?

— Хе-ге! — откликнулся Ястреб. — Живой?

— Чуть-чуть.

— Понятно. — Бывший приятель и не думал скрывать удовольствия. — Дело поправимое. Короче, ты в состоянии сейчас запоминать?

— Попробую.

— Я договорился с нашими ребятами. Вечером встречаемся в грузинском ресторане у стадиона. Знаешь такой?

— Проходил как-то мимо.

— Отлично! Сегодня ты не пройдешь мимо, а войдешь внутрь. У нас заказан столик на семь. Большая просьба не опаздывать.

— А если я…

— А никаких «если» быть не может, ты же понимаешь. Это ты мне позвонил, а не я тебе. Никто за язык не тянул, так что отнекиваться поздно. Если не придешь, я сам тебя найду. В любом случае пообщаться нам придется.

Изгой промолчал. Он был раздавлен.

— В семь, — отчеканил Ястреб и отключился.

Изгой долго валялся в постели. Даже не смотрел на часы. В квартире стояла тишина, тетя Нина ушла. Это к лучшему. Он не хотел выслушивать нотации. Правда, отчитывала она его редко, но куда хуже были ее немые взгляды, полные тоски и укора: любимый племянник не оправдывал надежд, стал последним ее разочарованием.

Прости, тетушка, «не шмогла я, не шмогла».

Он все же поднялся и принял холодный душ. Приведя себя в относительный порядок, спешно покинул квартиру. Если получится, то сегодня с теткой он уже не пересечется. Хватит с нее переживаний.

Выйдя из дома, он первым делом направил стопы в ближайший винно-водочный магазин. У крыльца остановился. Не хотелось ему вновь светиться пьяной физиономией перед милыми девушками. Нужно время от времени вносить коррективы в алкогольный тур. К счастью, рядом располагался еще большой супермаркет с тремя кассами, где можно было раствориться в толпе, да и на остановке общественного транспорта стоял круглосуточный ларек, сотрудникам которого уж точно приходилось днем и ночью общаться с самыми низами общества. Одним больше, одним меньше — какая разница.

Он выбрал ларек. Выстоял неожиданно большую очередь, купил банку пива и пачку сигарет. Вышел на свежий воздух, тут же открыл банку и сделал длинный глоток. Ноги сами понесли по тротуару к следующему перекрестку. Он любил гулять здесь, тротуар был широкий, скрытый от дороги ветвистыми деревьями. «Аллея размышлений о делах скорбных», как он мысленно ее называл. Уж сколько километров намотал по этим аллеям, сколько мыслей было передумано, перемусолено, сколько неприятных воспоминаний вновь пережито. Он огибал родной квартал, минуя еще два перекрестка, и возвращался к исходной точке, где покупал новую банку взамен опустевшей, и все начиналось сначала. Однажды он сделал три круга, причем перед вторым вместо пива купил шкалик недорого коньяка. К концу вечернего променада Изгой накачался так, что уселся на крыльце подъезда, прислонившись спиной к металлическому столбу козырька, и едва не уснул.

Сейчас особо не разгуляешься — в лицо дышала зима. Но он гулять и не собирался, ему нужно было привести себя в порядок, а после вчерашней попойки это можно сделать лишь одним тривиальным способом.

К полудню Изгой понял, что сможет выйти к врагу с открытым забралом. Он позвонил на работу, сообщил, что заболел и в ближайшие несколько дней его заказы могут взять другие ребята. Выслушав тираду о неслыханной наглости, Изгой ответил, что он свободный человек и имеет право заболеть, отравиться и даже сдохнуть. Он ничем не рисковал и ничего не боялся: перспектива потерять работу и стабильный заработок меркла на фоне того ужаса, что он тщетно пытался преодолеть последние несколько лет.

Он приехал к грузинскому ресторану у стадиона к семи, как и было назначено. Даже на пятнадцать минут раньше. Силился прочесть название заведения, но так и не смог. Буквы в вычурном кавказском орнаменте расплывались. «Ты пьян, дружище!» — мысленно восхитился он и толкнул дверь.

Его встретил полумрак небольшого помещения. С правой стороны располагался небольшой гардероб, а слева на стене Изгой увидел огромное, в полтора человеческих роста, зеркало. Путь к большому залу перерезала невысокая улыбчивая девушка в белой блузке и черной юбке.

— Здравствуйте, желаете поужинать?

Изгой напряг мышцы лица, пытаясь придать ему осмысленность. Не хватало еще, чтобы его остановил на входе банальный фейс-контроль. Но девушка и не нуждалась в подтверждении серьезности намерений. Она просто улыбалась и ждала ответа. Охранников поблизости Изгой не заметил.

— Да, у меня встреча.

— Позвольте вашу одежду.

Он неуклюже скинул куртку, протянул девушке. Она исчезла с ней в закутке гардероба. Получив в руки номерок, Изгой огляделся. Рядом с гардеробом он увидел дверь туалета. В голову пришла свежая мысль.

В туалете он, не запираясь на защелку, посмотрел на себя в зеркало. Пошлепал губами. Скривил ухмылку.

Что ж, могло быть и лучше, но сойдет и так. Он явился не на свидание с прекрасной дамой и упражняться в изящном словоблудии ему не придется. Все будет намного прозаичнее. Старые друзья видели его в гораздо худшем состоянии.

Он включил воду, зачерпнул в ладони, умылся. Бумажные полотенца в держателе заканчивались, но он умудрился оторвать кусочек.

Шмыгнул носом. Вновь оценил свое отражение, буркнул «нормально» и толкнул дверь.

В зале слева от входа располагалась стойка бара. Прямо посередине была небольшая площадка для танцев с двумя колонками по углам, а столики для гостей занимали правую часть помещения. Посетителей в этот день и час было почему-то немного: две парочки скромно ужинавших парней и девушек, компания подвыпивших мужчин, что-то шумно обсуждавших за богатым снедью столом, а в самом углу, в тени…

Да, вон там они его и ожидали — Призраки Прошлого. Целых трое.

Они заметили его сразу, едва он пересек порог зала. Ястреб поднял руку, подзывая его к себе. Двое других в этот самый момент чокнулись рюмками и залпом их осушили.

«Будь умницей, — сказал себе Изгой, — держи себя в руках».

Ноги понесли к столику.

Ястреб не раздобрел. В армии он не мог похвастаться балетной фигурой, отчего в первые месяцы службы терпел насмешки офицеров и дедов, но сейчас стал очень подтянутым, хоть и на сытных гражданских харчах. Дорогой темный костюм оттенял уставшее и сосредоточенное лицо. Подбородок украшала стильная щетина. На лоб свисал локон ухоженных волос. Пальцы сверкали перстнями. Словом, от Ястреба веяло солидностью и пафосом. Гламурный поддонок с обложки журнала. Разговаривая вчера с бывшим сослуживцем по телефону, Изгой и представить не мог такого преображения.

— Привет, — сказал Ястреб, не предпринимая ни малейших попыток оторвать зад от мягкого кожаного дивана. Он просто небрежно указал рукой на стул по другую сторону стола. Сам он сидел у стены, а «верные вассалы» расположились по обе руки. — Присоединяйся к нашему застолью. Ребята, плесните ему для рывка, наш друг замерз.

Присев за стол, Изгой определил, что парни дожидались его никак не меньше часа. Тарелки с холодными мясными закусками и салатами были опустошены наполовину, бутылки с виски и шампанским примерно так же, а приятели Ястреба — Рыжий и Стасик — изрядно порозовели.

Рыжий и Стасик… С ними жизнь обошлась менее ласково. Едва ли они принадлежали к тем же кругам, в коих вращался хозяин банкета. Рыжий выглядел потерянным и взлохмаченным и все время озирался, словно не понимал, как очутился здесь, в чуждой для него обстановке, а Стасик казался задумчивым. Изгой сделал вывод, что парней пришлось тащить в ресторан с помощью судебных приставов.

Что ж, это вносит некий баланс.

Стасик вопросительно взглянул на нового гостя: «Водка? Виски? Шампанское?». Изгой молча кивнул на виски. Когда его рюмка наполнилась до самых краев, Ястреб поднял свою, также полную.

— За встречу, дорогой мой. И закуси как следует.

Изгой выпил и закусил. Виски не обожгло и не согрело — скорее, добавило тяжести. Но так даже лучше.