Большая игра (ЛП) - Слейд Стюарт

Выбора и правда не было. Молодые пилоты вряд ли могли осознать серьёзность проблемы. Стратегическое авиационное командование стояло перед кризисом. Вся суть САК, вся его эффективность, объяснялась непобедимостью. Стратеги непобедимы, потому что люди их таковыми считали. В 1947, во время «Великана», так оно и было. B-36 настолько легко прошли ПВО Германии, что впечатление сохранялось по сей день. Но оно стремительно становилось ложным.

В строй вставали новые истребители, появлялось больше ракет, спроектированных специально для поражения B-36. С каждым годом вероятность потери бомбардировщика становилась выше возможности выйти на рубеж сброса. Появление B-60 в 1954 году замедлило эту тенденцию, B-52 два года спустя на время остановил её, но теперь всё начиналось снова. Стратеги неуязвимы, пока все так думают. Если САК втянется в войну и внезапно начнёт терять одну машину за другой, все очнутся. И последствия будут страшными. В значительной мере эта мощь опиралась на блеф, и шанс, что кто-то перестанет обманываться, постоянно рос.

Ответом на вызов стал RB-58. Огромные дозвуковые B-60 и B-52 не могли преодолеть оборону тем же способом, как это когда-то сделали B-36. Для таких действий разрабатывался принципиально новый бомбардировщик, B-70 «Валькирия»[6]. Но он страдал от серьёзных недостатков используемых сплавов и нехваткой воздуха для двигателей. Пройдёт ещё лет восемь-десять, прежде чем он начнёт поступать в строевые части. Требовалось промежуточное решение, самолёт, способный продавить оборону для флота бомбардировщиков. Им стал RB-58, несмотря на то, что президент ЛеМэй невзлюбил его и согласился принять только как временную меру. Главные нарекания шли за малую дальность. «На нём только Канаду бомбить», язвительно выразился ЛеМэй. Всерьёз он рассматривал только перспективный RВ-70, но его появление откладывалось на ещё более дальний срок, чем у базовой модели. Поэтому, несмотря на его неприязнь, RB-58 будет служить ещё много лет.

— Господа, нам многому надо научиться. У нас уже есть двенадцать новых самолётов, и в ближайшие дни поступят ещё больше. Первые одиннадцать экипажей могут идти на взлётку и выбирать себе машины. Капитан Козловский, иди, представься своей новой подруге.

Пилоты рассмеялись. Большинство их них ревновали к тому, что Майк уже нашёл себе партнёршу. Однако генерал Деклан понимал, что парень, сын героя Плоешти, вправе воспользоваться небольшой привилегией. К тому же у капитана хватало здравого смысла, чтобы не бравировать престижем имени.

Сколько продлится знакомство, до сих пор оставалось открытым вопросом. Бухгалтеры и расчётчики рабочего времени утверждали, что нет никакого смысла назначать самолёт определенному пилоту, и более эффективно выбирать первый доступный. Возможно, они правы, но пока он командует группой, такого не случится. И пока генерал Дедмон командует САК. Строй рассыпался, часть лётчиков двинула к казармам и офицерскому клубу, группа поменьше пошла к самолётам. Впереди всех к «Марисоль» бежал Майк.

Индия, Нью-Дели, президентская резиденция

— Её превосходительство, полномочный посол королевства Таиланд!

Сэр Мартин Шарп просиял от нескрываемой радости.

— Госпожа посол, наконец-то мы снова встретились. Присаживайтесь, пожалуйста. Можно вам налить? Есть немного «Джонни Уокера», вам понравится.

Шарп наполнил бокал гостьи. Он был знаком с принцессой двенадцать лет, но годы как будто обходили её. Вокруг рта залегли смешинки, в уголках глаз «вороньи лапки», на указательном пальце — мозоль от спускового крючка. Но несмотря на это, ей легко можно было дать на десять лет меньше, чем есть. И всё это время она находилась в центре политических манёвров, которые привели к образованию Тройственного Союза; а теперь сопровождали невидимую битву за лидерство в этом союзе. Пожалуй, лучше слова «битва» здесь подходило «поиск наилучшего положения всеми средствами». Альянс Индии, Австралии и АСЕАН был слишком важен, чтобы подвергать его опасности серьезных разногласий. Трудности, конечно, никуда не делись, особенно с Индонезией. Старая голландская Ост-Индия развалилась. Ядро осталось мусульманским государством, но на восточных островах до самого Тимора преобладали христиане. Они стали австралийским протекторатом, частью удивительной австралийской «морской империи». Бали и несколько островов поменьше, где доминировали индуисты, перешли под крышу Индии. Дипломатическая перепалка, сопровождавшая делёж, едва не обрушило только что созданный союз.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

И сейчас сэр Мартин думал — пора укреплять и усиливать альянс. Прошедшее осталось в прошлом, что было, то было. Будущее намного важнее. Фактическое слияние Японии и Китая (некоторые уже назвали эту химеру Китапонией) и вытекавшие из этого опасности сделали потери от ослабления веса в альянсе совершенно несущественными.

Суть вопроса заключалась в АСЕАН, ещё одном новом объединении, созданном при непосредственном участии Суриётай. Филиппины получили независимость от США в 1946, как и было обещано, а Индонезия избавилась от колониального гнёт в 1947, после «Великана». Таиланд успел сформировать региональную группировку, а потом расширить её, чтобы включить Малайю и одинаково быстро гарантировать незаметное, но абсолютное господство в регионе. Типичный случай для конца 40-х и начала 50-х. Для установления финансового и политического главенства Таиланд использовал силу своей экономики и позицию морального авторитета страны, не поддавшейся колонизации. Вместе с престижем от победы над Францией в 1940 это дало стране политический вес, куда как превосходивший видимую позицию. На самом деле Индия, Австралия и Таиланд были равноправными партнерами, и их манёвры просто придавали бодрости участникам.

— Чему я обязан удовольствием лицезреть вас, ваше высочество?

— Во-первых, наш новый премьер-министр, генерал Сэрит, пожелал, чтобы я засвидетельствовала его почтение вам и президенту. Ещё он хочет, чтобы я заверила вас в продолжении прежнего курса. Мы считаем правительство Индии приоритетным партнёром в деле усиления Тройственного Союза. На этом с формальностями всё, давайте поговорим о деле. Масанобу Цудзи[7] высунулся снова.

Шарп молча выругался. В прошлом полковник Цудзи доставил серьезные неприятности, и в дни, когда Индия только-только вставала на ноги как самостоятельное государство, его махинации приведут к нежелательным осложнениям. Тогда Суриётай справилась сама, и сегодня её визит означал, что проблемы светят нешуточные.

— Давайте ещё налью? И если вы не против, я позову сэра Эрика.

— Нисколько не возражаю. И виски тоже превосходен.

Хаохоа вошёл почти мгновенно, едва сэр Мартин позвонил секретарю. Скорее всего, ждал в приемной. Усаживаясь в кресло, он печально посмотрел на бутылку.

— Как вам известно, интеграция Японии и Китая идёт стремительно. Это, в первую очередь, потому, что как только в Китай кто-нибудь успешно вторгается и создаёт новое правительство, его всего за несколько лет перехватывают китайцы. Так было с монголами и маньчжурами, а теперь, прямо на наших глазах, происходит с японцами. Главой страны остаётся японский император, но рулит он посредством китайского коммунистического правительства. Основная проблема, стоящая перед Япония и Китаем, всё та же. Нехватка сырья. Конечно, в Китая есть ресурсы, по крайней мере, какие-то, но их добыча и использование требуют вложений и технологий. Ни того, ни другого у них нет. Для обеспечения легкодоступных поставок есть два варианта. Первый — ударить на север, по России. Он ещё не восстановилась после войны и до сих пор отстраивает территории, которые удерживали немецкие военачальники. Их сибирские области кажутся лёгкой добычей, если не учитывать одного фактора. Россия и Америка — союзники. Нападение означает, что стратегическая авиация тут же нанесёт ответный визит. Второй заключается в ударе на юг, против нас, и моей страны, и Тройственного Союза в целом.