Сердце на палитре - Художник Зураб Церетели - Лев Колодный

Когда танки ушли из Москвы, случилось то, что бывает в дни революций. С пьедесталов низвергли памятники Дзержинскому, Свердлову, Калинину, отцам-основателям Советского Союза. Чуть было не рухнул монумент Ленину.

Работам Церетели в Москве такая участь не грозила. Далеко от бушующей толпы скакали его бронзовые кони на олимпийском ипподроме. У Тишинского рынка подпирал небо бронзовый венок над литерами славянской и грузинской вязи, свившимися в ствол монумента в честь российско-грузинского единства.

Церетели не ваял ни Ленина, ни его соратников. Медаль с профилем Ильича ему вручили в Кремле не за ленинскую тему, а за детский городок в Адлере. В Ульяновске, на родине вождя, пришлось работать, когда отмечалось с невиданным размахом столетие основателя КПСС и СССР. Даже там, как ни удивительно, у него все обошлось без бюста и статуи вождя. У дома, где родился Владимир Ильич Ульянов, на дне водного бассейна поплыли шестьсот пятьдесят разноцветных рыбок.

Придя к власти в России, Ельцин благоволил к столице. Она служила надежной опорой его неокрепшей власти. Москва при нем сорвала кандалы строительных норм и правил, по которым прозябала при Хрущеве и Брежневе. По этим правилам город ничего крупного построить без решения правительства СССР не имел права. В пределах Садового кольца монументальные здания, как правило, не сооружались. Бурное строительство происходило на окраинах, где росли кварталы типовых зданий — одинаковые дома, школы и больницы, кинотеатры и универсамы. В центре исключения допускались для ЦК КПСС, силовых министерств, руководимых членами Политбюро. У города десятки лет не хватало средств на гостиницы, театры и музеи, монументы и памятники.

Все изменилось после августа 1991 года. Мэрия Москвы получила на бланке с гербом РСФСР Указ президента Российской федерации "О создании Фонда возрождения Москвы". Этим указом открывалось финансирование из "целевого Фонда президента России", добровольных взносов, пожертвований и других источников, появившихся при рыночных отношениях. В приложении к Указу определялись 13 объектов, строительство и реконструкция которых обеспечивались финансами в первую очередь. При этом не делалось различия между федеральной и муниципальной собственностью.

Под номером 1 значился Храм Христа Спасителя. Под номером 3 — памятник Победе на Поклонной горе, позорный долгострой СССР. В перечень попал "Детский парк чудес". За такие большие проекты взялась Москва, не согласовывая, как прежде при советской власти, каждый шаг в правительстве государства, министерствах и госкомитетах. Проще говоря, Ельцин дал отцам города карт-бланш, делайте, как считаете нужным, без моих министров.

Результат не заставил себя долго ждать. Снова, как в предвоенные годы, появились строители на главной улице, Тверской, чтобы заполнить пустоты, зиявшие между домами со времен Сталина. Москве разрешено было не только возводить монументальные здания, но и возрождать храмы, памятники архитектуры, уничтоженные при советской власти. На Соборной площади Кремля на прежнем месте заиграло Красное крыльцо. На Красной площади воссоздали Казанский собор и Иверские ворота, один из символов древней столицы.

В дни, когда составляли проект указа о Фонде возрождения Москвы, состоялось знакомство премьера правительства города Лужкова с художником Церетели. На мой вопрос, когда это случилось, оба отвечали, не сговариваясь, одними и теми же словами: "Кажется, знакомы мы были всегда". Знакомство превратилось в дружбу.

Идея детского парка пришлась по душе премьеру, отцу двух маленьких девочек. У дороги, проложенной в Нижних Мневниках, он под звуки оркестра заложил гранитный камень с надписью, что именно здесь будет построен "Детский парк чудес". А Ельцин подписал — "Распоряжение президента Российской Федерации о проекте "Детского парка чудес" в городе Москве".

Первый пункт этого распоряжения обещал 30 миллиардов рублей — на проектирование и строительство. Тем же распоряжением создавалась на земле парка свободная таможенная зона. Полученная прибыль от выстроенных здесь гостиниц и ресторанов должна была пойти на развитие парка.

Печально сложилась бы судьба всех больших проектов Лужкова, под которыми в качестве гаранта подписался Ельцин, если бы в октябре 1993 они оба не удержали власть. За полгода до событий той осени, в доме на Большой Грузинской улице, 15, справил новоселье Церетели. Как новый арендатор, он обязался привести в порядок запущенный германскими дипломатами особняк. Комнаты и залы начали заполнять картины, а сад двора — статуи. В бывшем доме посольства появилась давно обещанная ему в Москве большая мастерская. О такой мечтал много лет, теснясь в квартире на Тверском бульваре. Ее он получил под мастерскую, когда стал соавтором ведущих московских архитекторов в середине шестидесятых годов. Тогда началась жизнь на два дома в столицах Грузии и России. На Тверском бульваре располагались рядом и квартира, и мастерская, совсем маленькая по сравнению с той, что осталась в родном Тбилиси.

В мастерской на Пресне были слышны выстрелы, гремевшие во время осады "Белого дома". В той борьбе образовались в одном городе два правительства, два центра власти — России и Москвы. Один — возглавлял президент Ельцин, другой — Лужков, занявший должность мэра после неожиданной отставки профессора Гавриила Попова, первого избранного мэра Москвы. Эти политические обстоятельства сыграли определяющую роль в судьбе героя этой книги.

Двоевластие, сложившееся в Москве, объясняет многие парадоксы конца ХХ века. С одной стороны — развал страны, война на Кавказе, обнищание народа, упадок экономики. С другой стороны, в это самое время — строительный бум в Москве, возрождение памятников архитектуры, "большие проекты Лужкова". Столица засверкала днем всеми цветами радуги фасадов, засияла ночью светом лучей, рисующих изощренную пластику зданий. А в провинции на таком ярком фоне — отключали свет и тепло в домах.

До описываемых событий — в городе насчитывалось 500 тысяч строителей. Они соорудили вокруг центра новую Москву, поражавшую иностранцев кварталами типовых зданий. После распада СССР строители неожиданно остались без средств. Реформаторы переложили всю тяжесть муниципального строительства на плечи местной власти, в том числе на Москву. Церетели ничего не воздвиг бы, если бы строительный комплекс столицы при возникших форс-мажорных обстоятельствах тогда рухнул, как это случилось в других больших городах.

Правительству Москвы в новых экономических условиях потребовалось мужество, как во время осады "Белого дома". Оно в полном составе подало в отставку, несогласное с политикой реформаторов, "обвальной приватизацией". Лужков публично обозвал ее «чубайсизацией», по фамилии Анатолия Чубайса, заместителя премьера правительства России. Под ногами Ельцина зашаталась опора, которой он был обязан властью. Президент пошел на компромисс. Мэр Москвы и его правительство вернулись к исполнению своих обязанностей, получив право проводить рыночные преобразования по московскому сценарию. Но и помянутый радикал-реформатор остался на вершине федеральной власти. Он жаждал реванша. И, не выходя из-за кулис, начал тайную борьбу с мэром Москвы, подключив к схватке орудия крупного калибра — СМИ, первый канал Общественного Российского телевидения, сокращенно — ОРТ. Заместитель премьера по должности состоял членом Попечительского совета и Совета директоров ОРТ. Объектом нападок СМИ стали "большие проекты Лужкова" и Москва.

Она представала в публикациях и телепередачах в черном свете, когда на самом деле быстрей всех начала подниматься с колен. Армия строителей возросла на четверть миллиона бойцов, 25 полнокровных дивизий! Они повели тотальное наступление по всему фронту от Красной площади до окраин. Москва возвращала жизнь старинным улицам и домам, обустраивала Поклонную гору и Манежную площадь, возрождала громадный Храм Христа. Вот почему оказался востребованным Церетели.

Не зная механики политической жизни, невозможно объяснить не только триумфальный взлет художника. Противоборство двух правительств являлось первопричиной яростной полемики, в центре которой оказался мастер и его изваяния. Ему не удалось спасти от «чубайсизации» крупнейший в Европе комбинат художественного литья, построенный под Москвой Союзом художников СССР. В его цехах льют пластмассовые бутылки. Но старейшему в стране заводу монументальной скульптуры в Санкт-Петербурге он помог устоять. Там отлили его двуглавого орла для "Белого дома", взлетевшего на место демонтированных часов. И двуглавых орлов для Кремля. Они заменили упраздненный герб РСФСР.

Эскизы орлов рисовались в мастерской на Пресне. Достойной той, что осталась в Тбилиси, где побывал Ельцин. В памяти президента России не угасли вспоминания о горячем приеме. Не он один испытал грузинское гостеприимство на склоне горы Багеби. Там побывала Тэтчер, премьер Англии, первые лица государств, посещавшие столицу советской республики Грузии. В программу их пребывания включали посещение дома и мастерской Церетели. Он опровергал устоявшееся на Западе представление об аскетизме и бедности советских людей. Вписанный в гору разновысокий дом в саду, заполненный картинами, эмалями, стильной мебелью, отличался необыкновенным размахом.