Работа для гробовщика - Марджери Аллингхэм

Спрашиваемый выпрямился и усмехнулся, виновато и с сожалением.

- Откровенно говоря, нет, - сказал он. - Мне очень жаль.

- Любопытное дело, - продолжал Оутс, не обращая внимания на его слова. - Может стать своего рода классикой. Все семейство - занятные, необычные люди. Вы наверно знаете, кто они такие? Даже я слышал в детстве о профессоре Палиноде, авторе эссе, и о его жене, поэтессе. Это их дети. Те ещё чудаки. Все по-прежнему проживают в доме, бывшем когда-то их собственностью. Контакт с ними завязать нелегко - по крайней мере с точки зрения полиции. Теперь среди них нашелся отравитель. Мне казалось, это должно вас заинтересовать.

- Мои интересы изменились, - виновато буркнул Кэмпион и, меняя тему, спросил: - А что с вашей молодой сменой?

Оутс на него не смотрел.

- Инспектором в местном участке служит Чарли Люк, - пояснил он. Младший сын Билла Люка. Вы наверняка помните инспектора Люка. Они с инспектором Джеем вместе служили в отделе "Y". Если молодой Чарли не обманет моих надежд, полагаю, он должен справиться...если ему помогут. - Он с надеждой взглянул на собеседника. - Во всяком случае, мы вам предоставим всю необходимую информацию. - Это интересное дело. Замешана едва не вся улица, потому оно такое занятное...

- Приношу извинения, но мне кажется, я знаю эту историю уже достаточно хорошо. - Мужчина в роговых очках смущенно смотрел на них. - Женщина, в чьем доме они живут, - бывшая актриса ревю Рени Рапер. Я её знаю. Когда-то, очень давно, когда я интересовался звездами эстрады, благодаря ей я провел немало милых минут. Сегодня утром она меня навестила.

- И просила выступить от её имени?

- О, нет, - возразил он. - Рени не того типа женщина. Попросту она потрясена, что в её милом уютном доме произошли два - или уже не два, Оутс? - убийства. И просила меня некоторое время пожить у неё и во всем разобраться. Я не хотел оказаться неблагодарным и потому выслушал весь ваш рассказ.

- Ну что же, - инспектор тяжело, по-медвежьи плюхнулся на стул и уставился на него серьезными глазами навыкате. - Я человек не религиозный, но знаете, как я бы это назвал? Предопределение. Что за странное стечение обстоятельств, мистер Кэмпион! Вы не можете его игнорировать. Так вам было суждено.

Щуплый мужчина выпрямился и внимательно оглядел странно одетую женщину на скамейке и яркие цветы за её плечами.

- О, нет, - грустно сказал он. - Две вороны, по детской считалке, это ещё не лова, инспектор. Должно быть три. А теперь мне уже пора.

2. ТРЕТЬЯ ВОРОНА

Раз ворона - выходить,

Две - тебе убитым быть,

Ну а третьей - всех ловить.

Щуплый мужчина задержался на вершине холма и оглянулся. В ярком солнечном свете у его ног распростерлась миниатюрный, как стеклянном шаре, пейзаж. По сочной зелени травы вилась лента дорожки. Дальше, словно крошечная куколка, на темной скамье сидела бесформенная фигура в головном уборе, напоминавшем шляпку гриба, смутная и таинственная.

Кэмпион поколебался, потом вытащил из кармана небольшой бинокль. Теперь женщина, гревшаяся на солнышке, показалась совсем близкой, и впервые он разглядел её как следует. Та продолжала склоняться над газетой, которую держала на коленях, но вдруг, словно заметив, что за ней наблюдают, подняла голову и взглянула в его сторону. Он находился слишком далеко, чтобы она могла его заметить. Но его поразило выражение её лица.

Под обтрепанным краем картонки, теперь отчетливо видной сквозь вуаль, лицо её дышало умом. У старой женщины были смуглая кожа, тонкие черты, глубоко посаженные глаза, но самое сильное впечатление оставляла читавшаяся на лице интеллигентность.

Кэмпион торопливо отвел бинокль в сторону, чувствуя себя виноватым в нескромности, и совершенно случайно стал свидетелем одного незначительного происшествия. Из кустов, темневших за спиной женщины, выскользнула пара парень и девушка. Видимо, те наткнулись на неё совершенно внезапно, и едва оказавшись в поле зрения Кэмпиона, юноша внезапно остановился, обнял девушку за плечи и они крадучись удалились. Он был старше, лет девятнадцати, и отличался той неуклюжей костлявостью, которая обещает в будущем большой рост и солидное сложение. На растрепанной русой голове не было шапки, а озабоченное румяное лицо - отнюдь не красивое - казалось симпатичным. Кэмпиона поразило застывшая на нем мина отчаяния.

Девушка была помоложе. Кэмпиону показалось, что она как-то странно одета. Ее иссиня-черные волосы контрастировали с яркими цветами. Лица толком видно не было, но он заметил круглые от испуга черные глаза.

Он следил в бинокль, пока пара не исчезла за кустами тамариска. С минуту постоял, задумавшись, погруженный в размышления. Замечание Джея, что его вмешательство в дело Палинодов предопределено провидением, теперь звучало пророчеством.

Повторявшиеся всю неделю странные стечения обстоятельств постоянно напоминали об этом деле. А вид парочки стал последней каплей. Он вдруг понял, что страстно жаждет узнать, кто они и почему не хотели быть замеченными старухой, смахивавшей на колдунью и регулярно сидящей все на той же скамейке.

Кэмпион поспешно вышел из парка. Нет, на этот раз он не может поддаться чарам давней пассии. Пора позвонить Большому человеку и принять с благодарностью и смирением небывалый шанс, который устроили ему приятели и родственники.

Крупная дама, вдова с громкой фамилией, ждала его, опустив маленькое боковое окошко лимузина. Подойдя, он остановился на солнцепеке с непокрытой головой.

- Дорогой мой мальчик, - высокий голос звучал с поистине довоенными нотками. - Я тебя заметила и решила задержаться, чтобы сказать, как я рада. Знаю, это ещё тайна, но вчера вечером у меня был Дорроуэй и рассказал по секрету. Так что все улажено. Твоя мать была бы так счастлива!

Кэмпион издал ожидаемое довольное мычание, но глаза его оставались унылыми, чего женщина наблюдательная не могла не заметить.

- Ты будешь очен доволен, когда наконец окажешься там. Эти слова напомнили, как его обманывали перед первым отъездом в школу. - Это очень цивилизованное место, и климат для детей просто замечательный. А как Аманда? Разумеется, летит с тобой? Она все ещё рисует свои аэропланы? Какие нынче способные девушки!

Кэмпион заколебался.

- Надеюсь, что она поедет со мной, - наконец заметил он. У неё достаточно ответственная работа и боюсь, что пройдет немало времени, прежде чем все устроится.

- В самом деле? - В глазах старой леди явно читалось разочарование и неудовольствие. - Не позволяй ей слишком тянуть. С точки зрения общественности очень важно, чтобы жена губернатора была вместе с ним с самого начала.

Он уже решил, что на этом разговор закончен, когда ей в голову пришла новая мысль.

- Еще одно, я тут подумала об твоем необычном слуге, сказала она, - то ли Тадже, то ли Ладже. О том, с жутким голосом. Ты не можешь брать его с собой. Ты и сам наверно понимаешь. Дорроуэй совершенно о нем забыл, но я обещала тебе напомнить. Этот верный слуга мог бы вызвать немало недоразумений и наделать хлопот.

- И не будь дураком, - синеватые губы старательно выговаривали каждое слово. - Ты всю жизнь тратил понапрасну свои способности, помогая людям, которые совершенно того не заслуживали, и вечно попадали в неприятности с полицией. Теперь наконец-то есть случай занять положение, которое даже твой дед счел бы вполне достойным. Я очень рада, что дожила до этой минуты. До свидания, и прими мои самые сердечные поздравления. Да, и не забудь заказать детям одежду в Лондоне. Мне говорили, что моды там престранные. Мальчики станут чувствовать себя неловко.

Импозантный автомобиль бесшумно отъехал. Кэмпион медленно пошел дальше, чувствуя себя так, словно нес большой церемониальный меч. Все ещё в таком угнетенном настроении он вышел из такси перед своим домом на Батл стрит, тупичке, отходившем от Пиккадилли в северном направлении.

Узкая лестница была столь же хорошо знакома и приятна, как старый костюм, а когда он повернул ключ в замке, все тепло этого святилища, где он обитал со дня окончания Кембриджа, устремилось ему навстречу, как чуткая любовница. Впервые за двадцать лет он внимательно взглянул на свою гостиную и нагроможденные в ней трофеи. Связанные с ними воспоминания ударили его, словно обухом по голове. Хватит, он на них больше и не взглянет!

На бюро задребезжал телефон, стоявшие за ним часы показывали без пяти час. Нужно взять себя в руки, наступил решающий момент. Он поспешно пересек комнату.

Взгляд его приковала карточка, лежавшая на журнальном столике. Стилет с вороненым лезвием, память о его первом приключении, которым он разрезал бумаги, пригвоздил её к столу. Эта идиотская идея его взбесила, но внимание тут же отвлек необычный шрифт фирменного грифа.

ЛЮБЕЗНОСТЬ СОЧУВСТВИЕ КОМФОРТ

ОБЕСПЕЧАТ ВАМ

"ДЖЕССИ БОУЛС И СЫН 2" профессиональные похоронных дел матера

Семейные похороны