Нравственное лидерство - Александр Дианин-Хавард

Доктор Мартин Лютер Кинг мечтал об Америке, в которой о каждом человеке можно было бы судить «не по цвету кожи, а по качеству его характера».

Что же такое «качество характера»? Это добродетель или, точнее, ряд классических человеческих добродетелей – прежде всего великодушие, смирение, благоразумие, мужество, самообладание и справедливость. Эти добродетели и являются предметом настоящей книги.

С моей точки зрения, лидеры или стараются возрастать в добродетели точно с такой же необходимостью, с какой они дышат, или они просто не являются лидерами. Говорить о лидерстве – значит говорить о добродетели, потому что, во-первых, добродетель порождает доверие, без которого лидерство просто невозможно, а во-вторых, добродетель – это динамичная сила, увеличивающая способность лидера к действию; об этом свидетельствует первоначальное значение латинского слова virtus (добродетель) – энергия. Добродетель позволяет лидеру делать то, чего мы от него ожидаем.

«Нравственное лидерство» – для тех, кто стремится иметь великую цель в своей жизни. Но есть ли цель более значимая, чем совершенство личности?

Книга определяет каждую из классических человеческих добродетелей, наиболее существенных для лидера (части 1 и 2), исследует, каким образом лидеры возрастают в добродетели (часть 3), показывает, как возрастание в добродетели ведет к самореализации (часть 4), и рассматривает величие сверхприродных добродетелей веры, надежды и любви, а также их влияние на лидерство (часть 5).

«Нравственное лидерство» родилось из читаемого мною одноименного курса и представляет собой развернутый ответ на тот вопрос, который участники семинаров постоянно задают мне: «То, что вы говорите о добродетели, очень хорошо, но мы заняты работой и семьей. Как на практике можно достичь того “личностного совершенства”, о котором вы говорите?»

Ответ на этот вопрос содержится в последней главе книги – «Программа для победы». Там можно найти проверенную на практике методологию достижения личностного совершенства, приспособленную к нуждам занятых работающих людей.

Прежде чем приступить к подробному рассмотрению каждой из человеческих добродетелей, имеющих важнейшее значение для лидерства, попробуем сориентироваться на местности, поразмыслив об общих наблюдениях относительно характера и темперамента.

«Лидерство осуществляется посредством характера»[1], – утверждает Питер Друкер, выдающийся теоретик современного менеджмента. Уоррен Беннис, ведущий международный эксперт по вопросам лидерства, соглашается: «Лидерство – это не просто вопрос стиля. Лидерство связано с бытием человека. <…> Процесс становления лидера – тот же самый, что и процесс становления зрелого человека»[2].

Мы обретаем зрелость посредством собственных усилий. Само намерение обрести ее уже является актом лидерства.

Зрелость связана с характером, который мы строим в себе, а не с темпераментом, который дан нам природой и который мы не можем изменить.

Лидерство может быть только характером.

Характер не навязан нам кем-то извне. Характер – это то, что мы можем формировать и укреплять. Мы укрепляем свой характер посредством настойчивого воспитания в себе здоровых нравственных привычек, называемых этическими или человеческими добродетелями. В результате мы обретаем зрелость, и наш темперамент перестает доминировать в нашей личности. Доминирует характер.

Добродетели – это качества ума, воли и сердца, которые придают силу характеру и стабильность личности. Они приобретаются путем повторения благородных действий.

Согласно Платону, основными человеческими добродетелями являются благоразумие, справедливость, мужество и самообладание. Амвросий Медиоланский именовал их кардинальными добродетелями, ибо все прочие добродетели опираются на них. Cлово «кардинальный» происходит от латинского cardo, что значит «стержень». Подобно тому как дверь крепится на петлях, все добродетели опираются на четыре базовые, или кардинальные.

Любой добродетельный поступок предполагает:

1) благоразумие, позволяющее в конкретной ситуации увидеть практическое благо;

2) справедливость, заставляющую нас достичь этого блага;

3) мужество, дающее силу, выносливость и упорство в стремлении к нему;

4) самообладание, не позволяющее эмоциям (страстям) увести нас в сторону, противоположную от блага.

В Книге Премудрости Соломона[3] сказано, что для людей ничего нет полезнее в жизни, чем самообладание, благоразумие, справедливость и мужество. То, что Ветхий Завет упоминает четыре кардинальные добродетели, показывает, как высоко ценили евреи мудрость древних греков.

Нужно упомянуть еще две добродетели – великодушие и смирение. Обе они крайне необходимы, хотя не рассматриваются традицией в качестве кардинальных, т. е. базовых добродетелей.

Добродетель – это больше чем ценность: это динамическая сила. Каждая из добродетелей, если в ней упражняются регулярно, постепенно увеличивает способность человека к действию.

Благоразумие помогает принимать верные решения.

Мужество помогает держаться избранного курса и не поддаваться различным давлениям.

Самообладание помогает подчинять эмоции и страсти духу и вложить энергию страстей в исполнение своей миссии.

Справедливость позволяет воздавать каждому должное и входить в сердце каждого человека.

Великодушие[4] позволяет осознать свою миссию и ставить высокие задачи перед собой и другими.

Смирение[5] позволяет преодолевать эгоизм и служить другим.

Добродетели не могут заменить собой профессиональную компетентность, но являются ее существенной частью. Например, у меня может быть ученая степень по психологии и я могу давать консультации, но, если у меня нет благоразумия, мне будет очень трудно дать моим клиентам здравый совет. Возможно, у меня степень магистра делового администрирования и я генеральный директор большой корпорации. Это очень хорошо, однако, если мне не хватает мужества, я не смогу принять или воплотить в жизнь трудные, но крайне необходимые решения. У меня может быть степень по богословию и я могу заниматься пастырским служением, но, если я лишен великодушия, я буду обречен на застой как личность и как верующий и приведу мою паству в то же состояние.

Профессиональная компетентность требует большего, чем простое обладание техническим или академическим знанием. Она включает в себя способность правильно использовать это знание ради плодотворной цели.

Лидеры определяются по степени их великодушия и смирения. У них всегда есть мечта, которую они неизменно преображают в видение и миссию. Именно великодушие – устремленность духа к великим целям – сообщает уму это возвышенное состояние.

Но лидерство состоит в чем-то большем, нежели просто в искусстве мыслить глобально. Лидер всегда является слугой – слугой людей в своем профессиональном, семейном и социальном окружении, своих соотечественников и, наконец, всего человечества. А сущность служения – это смирение. Лидеры, которые упражняются в смирении, уважают врожденное достоинство других людей, в особенности тех, кто соучаствует в их миссии.

В лидерстве великодушие и смирение идут рука об руку. Великодушие рождает высокие замыслы, смирение направляет эти замыслы в русло служения другим.

Харизма в лидерстве проистекает из способности ставить масштабные цели (великодушие) и из преданности служению (смирение). Великодушие и смирение являются добродетелями сердца par exсellence (по преимуществу), придавая лидерам, обладающим ими, харизматические черты. Не следует путать харизму с даром гипнотизировать толпу. «Лидеры», обладающие этим сомнительным талантом, могут порождать краткосрочный энтузиазм, но редко – доверие. В конечном итоге они вызывают презрение к себе – примером тому является Муссолини. Лидерство – это не демагогия, а добродетель, проверенная временем, даже если лидер не является магнетической личностью.

В наши дни великодушие переживает тяжелые времена. Причудливая смесь индивидуализма и коллективизма в нашем обществе порождает целые поколения мелких эгоистических людей потребительского склада. Каждый защищает границы своего «я» (индивидуализм), при том что общество смотрит на это «я» как на незначительный, почти не различимый атом (социализм). Получается «я, я, я… и только я» – но «я» как небытие, как ничто.

Смирение тоже видело лучшие времена. Современная культура относится к этой чудесной добродетели – понимаемой как служение – с чувством, близким к презрению. До недавнего времени служение (service) было одним из самых возвышенных слов в нашем словаре. Японский самурай – это слуга, или служивый. Теперь понятие служения почти полностью связано с коммерческим термином услуги (services). Мы говорим о коммерческих услугах, вознаграждении за услуги, секторе услуг (т. е. непроизводительном секторе) и т. п. Мы думаем о служении как о чем-то, что можно купить.